Друзья с привилегиями

Фрея разворачивается, заведя руку за спину, и кидает небрежный взгляд в зал. Её глаза плавно плывут по заинтересованным лицам зрителей, пока не находят меня. Не двигаюсь, испепеляя её пристальным взглядом, не моргаю, и Фрея делает один судорожный вздох, разомкнув губы.

– Да, да, спасибо всем, – она дёргается, поправив волосы, а я улыбаюсь одним уголком губ. – И… и ещё особую благодарность я лично хочу выказать Вильяму… – Фрея вновь поворачивается к своей команде, на мгновение замолкнув. – Вильяму Уолкеру. – Уолкер мягко улыбается, прожигая Фрею заботливым взглядом. – Мистер Уолкер, вы невероятно талантливы, и… и просто невероятны. – Уолкер опускает голову вниз, смущённо улыбнувшись. – И я бы хотела… – Фрея прерывается, закусив губу, и привлекает внимательные и голодные взгляды всех присутствующих своим неоднозначным поведением. – Хотела бы дать вам слово.

На мгновение в моей голове возникает мысль о том, что Миллз, видимо, хотела бы дать Уолкеру не только слово, но я рад, что услышал именно эту часть её желаний.

– Само собой, мисс Миллз, спасибо, – Уолкер берёт из рук Фреи микрофон, случайно накрыв своей ладонью её. – То, что говорит про меня Фрея, – это правда лишь наполовину. Я действительно невероятно талантлив, но… – Уолкер нежно улыбается, кинув взгляд в зал, по которому вновь проскальзывает дорожка из коротких смешков. – Но… – он находит глазами Фрею, – что касается второй части… Это скорее относится к вам, мисс Миллз, – обворожительный засранец понижает свой и так безупречный голос, перейдя на мягкий бас, который заставляет пробежаться неловкой дрожи даже по моим грубым коленкам.

Грёбанный австриец с голосом греческого бога вокала. Теперь буду называть его Вокалитус.

– Я… боже, – Фрея прикрывает лицо ладонями, и через мгновение зрительный зал наполняется бурными аплодисментами, сливающимися с чьими-то возгласами. Раздражённо закатываю глаза, скрестив руки на груди. – Теперь вы понимаете, о чём я? – Фрея пожимает плечами, растерянно улыбнувшись, а Вокалитус мягко усмехается. – Вильям, спасибо вам за всё. За участие и за… в общем, за всё, – её руки нерешительно обвивают божественную шею, и Фрея примыкает к Вокалитусу всем телом.

– Это вам спасибо.

Ладони Уолкера остаются на лопатках Фреи, не спускаясь ниже, и у меня возникает ощущение, что он раньше никогда не обнимался с женщиной, с которой хотел бы заняться сексом.

У вас там, что, в совете богов совсем нет хорошеньких?

– Прекрасная они пара, правда?

Вылетаю из размышлений на женский голос и поворачиваю голову в сторону звука. Вижу нашу с Фреей одногруппницу, которая устроилась рядом со мной, и наблюдает с особой трепетностью за тем, что происходит сейчас на сцене.

– Да, замечательная, – небрежно бросаю, быстро вернувшись глазами к сладкой парочке.

– Ещё раз всем спасибо за то, что нашли время посетить это мероприятие, – Фрея берёт за руку Вокалитуса и Скотта, а они по цепочке цепляются за других и кланяются одновременно.

В зале ещё раз звучат аплодисменты. Люди потихоньку начинают расходиться, но некоторые подходят к Фрее, пожимая ей руку и нашёптывая разные приятные слова. По крайней мере, я думаю, что приятные, я ведь не слышу: я стою далеко, наблюдаю за ней почти через весь зал и вижу только её довольную мордочку и улыбающегося голливудской улыбкой Вокалитуса рядом.

– Спасибо, спасибо вам огромное, – Фрея жмёт руку своему очередному фанату, а я подхожу ближе. – Но я бы хотела поговорить с мистером Уолкером наедине. Вы же не против? – она очень мягко намекает людям, чтобы они оставили её в покое, и они отходят в сторону, а я наоборот делаю широкий шаг ей навстречу. – Вам нужно отдельно повторить, мистер Паульсен?

– Повтори, – удовлетворённо ухмыляюсь, заметив боковым зрением, что карие глаза Вокалитуса пристально меня изучают.

– Мистер Паульсен, свалите, пожалуйста. – Не выдерживаю, и мои губы растягиваются в довольной улыбке, заставляя Фрею в ту же секунду раздражённо закатить глаза, но при этом нежно улыбнуться. – У меня важный разговор с мистером Уолкером.

– А у меня – с тобой, – шагаю ещё вперёд, оттесняя Уолкера куда-то в сторону, и тут же слышу недовольный хрип. – Поэтому, я предлагаю свалить вам, мистер Уолкер, – лениво поворачиваю голову, кинув небрежный взгляд на Вокалитуса, а он лишь вскидывает брови. – Прошу вас по-хорошему.

– Это угроза?

– А вы как думаете?

– Так, хватит, – нашу с Вокалитусом борьбу прерывает Фрея, внезапно ворвавшаяся в диалог. – Виль, не начинай.

– Это ты сейчас к кому обращаешься? – нагло улыбаюсь, просунув ладони в карманы брюк.

– Фрея, я могу подождать тебя у выхода. Очевидно, что мистеру Раску нужна хоть какая-то победа, поэтому, он так отчаянно сейчас со мной борется.

Уолкер, оказавшийся богом не только вокала, но ещё и психологии, одним уверенным движением наклоняется к Фрее. Его губы касаются её щеки, заставляя меня рвано выдохнуть.

– Я готов отступить. Мне не нужно самоутверждаться за счёт других.

– А ты типа всё обо мне знаешь, да, Уолкер? – чувствую себя пацаном с района, участвующим в очередной разборке. – Ты ни черта обо мне не знаешь.

– Обычно я делаю выводы по поведению людей. Твоё поведение очень красноречиво. Ведёшь себя как ребёнок.

Мы с Вокалитусом испепеляем друг друга глазами, отчаянно сцепившись взглядами. Фрея мягко дотрагивается до предплечья Уолкера, слегка его сжав.

– Виль… подожди меня у выхода.

Виль.

Говорит это так же мягко и тихо, как две недели назад, когда ещё обращалась ко мне, уснувшем в её спальне.

– Ты забыл упомянуть, что делаешь поспешные выводы. Это довольно глупо. Но я, знаешь ли, не удивлён вовсе. Гитаристы обычно не отличаются блестящим умом. – Уолкер делает рывок в мою сторону, и я машинально откидываюсь назад, окинув его надменным взглядом.

– Раск, ты перегибаешь. Что с тобой сегодня?

Детка, я и сам не знаю.

– Фрея, не переживай. Похоже, мистер Паульсен впервые осознал, чего на самом деле лишился, – Уолкер долго вглядывается в мои глаза, и я не замечаю в его взгляде ни капли гнева, а лишь мягкое сочувствие. – А точнее, кого.

Опускаю голову вниз, тяжело вздыхаю и скептически приподнимаю брови, как будто не понимаю, о чём говорит этот идеальный мужчина.

Он талантлив, красив, как бог, поёт, играет на гитаре, выше меня на два сантиметра, а теперь я узнаю, что он ещё и умён, и, похоже, помимо уроков вокала параллельно брал уроки по психологии, изучая линию поведения всяких немецких ловеласов.

И во что я только ввязываюсь? Он чёртов идеал. И даже я это вижу.

Фрея ничего не отвечает, коротко глянув на меня. Уолкер берёт гитару со стула и медленным шагом спускается со сцены, направляясь к выходу.

– Я тебя внимательно слушаю, – недовольно произносит Фрея и скрещивает руки на груди.

– Уже переспала с ним за эти мучительные две недели, что мы с тобой не виделись?

– А ты уже переспал с Эмили за эти мучительные две недели, что мы с тобой не виделись?

– Нет. А что, ты ревнуешь? – самодовольно ухмыляюсь.

– А ты? – Фрея нежно улыбается.

– Тебе правда нравится этот клоун? – упорно игнорирую её вопрос, переключив фокус внимания на Уолкера.

– Хм, – Фрея прищуривается, мягко усмехнувшись. – Похоже, «этот клоун» всё же был прав насчёт тебя.

– Правда так думаешь?

– А что, он разве неправ?

– Неправ.

– Ну, хорошо, – Фрея натягивает улыбку, опустив голову вниз. – Это всё, что ты хотел сказать?

– Знаешь, мне кажется, что ты кидаешься на первого встречного.

– Прости?

– Такое ощущение, что ты настолько отчаялась, что решила дать ему только потому, что тебе нравится его творчество.

– Раск, ты нарываешься, – с лёгкой угрозой в голосе проговаривает Фрея, а огонь в моей груди разгорается только сильнее.

– Разве я неправ, детка? – делаю шаг к ней, сократив дистанцию между нами до опасного расстояния. – Я был последним мужчиной, который посетил твою спальню за эти две недели. И теперь ты хочешь заполнить пустоту, образовавшуюся в твоём сердце, после прекращения нашего с тобой привилегированного взаимодействия. И не только в сердце, – едко улыбаюсь, скользнув взглядом на её грудь, и она тут же приподнимается из-за резкого вздоха.