Созданы для любви

– Понятно, что они бандиты, – раздался другой голос. Хейзел пошла вперед. Толпа не расступилась. Все стояли на своих местах, и ей пришлось вихлять между ними, как между дорожными конусами.

Трейлерный парк был довольно далеко от места, где Хейзел выросла. Она прошла мимо прачечной и мини-маркета, и магазина, где торговали париками и всякими ортопедическими штуковинами в пропорции 50/50. И вдруг – она поверить не могла, что никогда не обращала внимания раньше, когда ее отвозили в Центр – видимо, она сидела, спрятав голову между колен, в той самой антипанической позе, как после свадьбы (теперь ее обычной позе для отдыха) – она увидела торговую точку Гоголя, где продавали бэушную технику. В витрине стояла электронная зубная щетка, «Чистикс» 3.0, которая, как механическая автомойка, выплевывала струю фторированного геля-антисептика. Хейзел как-то ее опробовала, и ее тошнило все время, пока та была во рту. Щетка исторгала страшные объемы пены. Как будто Хейзел была огромным хищником, который пытается сожрать щетку, а та, защищаясь, вырабатывает яд. Байрону нравились всякие бытовые вещи, потому что благодаря им компания могла сойти за безобидную: ну какие тайны могут быть у фирмы, которая выпускает такие разнообразные девайсы для гигиены полости рта?

Хейзел не знала, есть ли вообще бар в пешей доступности от папиного трейлера. Ей вспомнилось, как в детстве папа говорил, что спрятал во дворе десять монеток по двадцать пять центов, и отправлял ее их искать. На самом деле, он прятал всего шесть монеток, так что искать ей приходилось до заката, а потом она брала фонарик и шла искать дальше; к тому моменту, как он наконец звал ее домой, она ужасно выматывалась и в итоге жаловалась ему, а он говорил: «Значит, плохо старалась». Он стоял на своем, даже когда она поумнела и заставила его признаться, что монет было всего шесть. «Если бы ты по-настоящему хотела найти все, – парировал он, – ты бы так или иначе откопала еще четыре».

Конечно, Хейзел могла бы зайти в магазин и за пару секунд отыскать бар через GPS-приложение, но это означало бы уступить врагу. Никогда в жизни она не будет зависеть от технологий. Ей хотелось нарисовать в памяти собственные карты, пускай нестабильные и неточные – но в них отразилось бы ее представление о мире. Она решила перепрограммировать саму себя. Нельзя сказать, что Байрон промыл ей мозги: если бы он смог, она бы не ушла. В окружении Гоголя царил культ техники, умение на нее полагаться считалось достоинством, и статус человека зависел от количества его гаджетов. Однажды Хейзел спросила Байрона:

– Представь, что одна из твоих сотрудниц превратила себя в Трансформера и пришла так на работу. Эта пробивная девушка ухитрилась отделить свой мозг от человеческого тела и поместить его в механическое. Как бы ты к этому отнесся?

Байрон и глазом не моргнул:

– Я попросил бы сделать то же самое со мной, причем немедленно. В тот же день. Если по каким-то причинам она не могла бы повторить опыт с тем же результатом, я отдал бы ей бизнес. Сначала сделал бы совладельцем, а потом вышел бы на пенсию и оставил ее править балом до скончания веков. Немного есть способов, которые могут поддержать конкурентоспособность технологической корпорации так же эффективно, как бессмертный генеральный директор.

– То есть ты хотел бы стать бессметным? – уточнила Хейзел и, не веря, повторила вопрос: – На самом деле бессмертным?

– А почему нет? Технологии развиваются с каждым днем. Во многом, благодаря мне, – он подмигнул ей, и Хейзел почувствовала, будто все ее органы были карточным домиком, и Байрон, подмигнув, смахнул его со стола. Тогда она мечтала о смерти как о единственной возможности спастись от этого брака, а Байрон, по всей видимости, намеревался поддерживать жизнь в них обоих как можно дольше.

Хейзел понимала, что сделала неправильный выбор и настало время понести наказание: это была ее жизнь, она не могла от нее сбежать. На самом деле не могла, хотя и попыталась. Так или иначе он захочет ее вернуть. Несколько лет ушло, чтобы решиться на побег, что бы за ним ни последовало. Знать что-то и понимать, что с этим делать – разные вещи, думала Хейзел.

К примеру: сейчас она шла одна по незнакомой улице без телефона, доступа к интернету и навигатора и искала бар, а ее муж, несколько отделов фирмы которого занимались производством оружия и устройств для слежки, предположительно хотел ее убить. Она это прекрасно знала, но что делать не имела понятия.

Тут она заметила вывеску «Запятнанная роза». Название походило на плохой эвфемизм, возможно, на неэлегантную отсылку к венерическим заболеваниям. Если Байрон найдет ее здесь, это место подойдет для смерти не хуже, чем все остальные.

6

Бар был лучше некуда: с самыми обычными телевизорами, а не с телестеклами от Гоголя, к которым Хейзел привыкла дома. А еще здесь курили обыкновенные сигареты. И курили много.

Благодарность захлестнула Хейзел – давно забытое чувство. Ей даже сперва показалось, что у нее какие-то проблемы с пищеварением.

Курить в Центре и других зданиях Гоголя было строго запрещено всем, кроме, как ни странно, одной докторши из медицинского отдела, у которой Хейзел обычно проходила плановые осмотры. Хейзел однажды спросила про нее у Байрона, и тот ответил: «Лучше бы бросила, конечно, но она на особом счету. Я очень доволен ее исследованиями».

Хейзел купалась в тяжелых клубах дыма, как в химической ванне, причем в хорошем смысле – бар стал ее дезактивационной камерой. Со всех сторон гости окуривали друг друга дымом, как священными благовониями. Тут она могла напоследок очистить кожу от технологий Байрона, насколько это вообще возможно. От мужа она усвоила: будущее ненавидит микробов. Ей никогда не было плохо физически

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.