Страница 38 из 41
— Так не бывает… — Подняла глаза на Лире.
— Это твоя мама? — Женщина посмотрела на меня с такой надеждой, будто от этого вопроса зависела судьба галактики.
Я кивнула. А у нее из глаз побежали слезы. Ржан и Мартас синхронно шагнули к жене. Видимо, чтобы успокоить.
— Это Юртас. — Пробасил управляющий «ночным Стражем». — Мой брат. И твой отец.
— Но…
— Он не знал о тебе. И не бросал Елену.
— Откуда вы знаете ее имя?
— Мы нашли упоминания о твоей матери в дневниках Юртаса. — Ржан протянул мне стакан с водой. — Он не знал о ее беременности. И после очередной миссии собирался вернуться на землю и забрать девушку домой.
— Она была его меей. — Мартас улыбнулся. — Он собирался купить дом. Не успел.
— Юртаса убили. — Выдохнула Лире. — Подробности его смерти засекречены. Даже Ржан не смог узнать.
Я смотрела на фотографию и пыталась осознать смысл услышанных слов. Мама, отец — марсианин, смерть.
— Ты очень похожа на отца. — Продолжила Лире. — И вот здесь, — она указала пальцем на еле заметное пятно, — такое же было у твоего отца.
— Но, разве женщина может.… Я хочу сказать…. Разве она может, забеременеть от марсианина. Это же невозможно. То есть…. Разве в женщине не должен быть марсианский ген?
— У твоей матери этот ген был.
— Вы не можете утверждать….
Я до последнего пыталась опровергать сказанное. Это было естественным сопротивлением переменам. Эти знания рушили всю картину мира. Как ни странно, к мысли о том, что мама случайно забеременела от какого-то гастролера, и была брошена на сносях, казалась мне более безопасной, чем все это безумие. Решающим аргументом стал ДНК — тест.
— Я сделал его в день твоего приезда. — Мартас развернул над столом рабочий экран. — Ты, с вероятностью девяносто девять процентов являешься мне племянницей. Дочерью моего покойного брата.
Я молча смотрела на экран. Пыталась найти подвох. Признаки подделки документа. Все было тщетно. Серийные номера, защитные голограммы медицинского центра, какие-то дополнительные печати.
— Если хочешь, — Ржан похоже понял мое смятение, — можем провести дополнительную экспертизу в любом медицинском центре.
— Что это за печати?
— Подтверждение подлинности теста от «Департамента Гражданства».
— Я не поняла.
— Ты гражданка Марса. — Терпеливо пояснила Лире и погладила меня по руке.
Вот только пока это для меня ничего не значило. Я не знала, как на это реагировать. Не понимала, как это может изменить мою жизнь. Не понимала, что с этой информацией делать.
— Я могу побыть одна?
— Конечно. — Лире улыбнулась и положила на слот тонкую информационную пластину. — Это дневник твоего отца. Если захочешь узнать его ближе.
Маша
Я росла без родителей. Совру, если скажу, что никогда не думала о том, какого это, расти в нормальной семье. Где мама и папа. Бабушка, к которой приезжаешь на выходные. Теплые посиделки вечерами. И что-то там еще, что положено у нормальных семей. Конечно, задумывалась. Как без этого? Особенно остро вопрос с родителями стоял в раннем детстве. Когда пытливый детский ум не понимал, почему Ксанру и Роберта забирает мама, а меня бабушка.
Но, я никогда не считала себя в чем-то обделенной. И вообще…. Все эти годы жила как за каменной стеной. Купалась, пусть не в родительской любви, но все же в любви. Бабушка давала мне все самое лучшее. А с мыслью о том, что родителей у меня нет, я уже давно смирилась. И вот, спустя столько лет, на неизвестной планете я узнаю….
Тонкая пластина лежала на столе. Дневник моего отца. Человек, подаривший мне жизнь. Он не бросал не меня, ни маму. Он просто…. Просто умер. Просто не смог прийти. А она… Она ждала. Ждала, верила и носила меня под сердцем. И это сердце…. Она тоже не смогла быть без него. Подарила мне жизнь и ушла за ним.
Из глаз покатились слезы. Крупные, теплые капли катились по щекам, шее, проваливались куда-то ниже. Щеки, уши горели огнем. Нос заложило от слез. Я практически не могла дышать. Широко открывала рот и жадно глотала воздух. Чертова планета!
Вместо того чтобы утихнуть, истерика только усиливалась. Я уже не могла нормально дышать. Краем сознания понимала, грядет паническая атака. Только эта мысль заставила сделать глубокий вдох, а потом выдох. И еще один вдох и выдох. Тиски, сжимавшие грудную клетку, ослабли. Я еще не могла трезво соображать. Обессиленная неожиданной истерикой доползла до дивана и провалилась в тягучую тьму.
Спала плохо. Это даже сном нельзя было назвать. Так, сторожевая дрема, как говорила бабушка. Когда засыпаешь на рабочем месте и просыпаешься от каждого шороха. Так и я на своем диванчике просыпалась от каждого постороннего звука. То часы издадут какой-то резкий звук, то сообщение на коммуникатор, то оконные занавески.
Где-то в середине ночи заставила себя перейти на кровать. Надеялась, что там, на удобном матрасе, удастся забыться крепким сном. Но нет. Не удалось. Стало только хуже. Сон как рукой сняло. Я поднялась и вставила информационную пластину в проигрыватель.
В воздухе появилось изображение молодого мужчины. Высокий, с характерным оттенком кожи и такой теплой, практически озорной улыбкой. Он сложил руки на груди и широко улыбнулся. А потом сделал несколько вдохов и начал говорить:
— Сегодня…. — голос юноши сбивался, он то и дело улыбался, как будто именно в этот день произошло что-то такое, от чего зависела вся его жизнь. — Даже не верится! Мой Свет! Я обязательно покажу тебе эту запись. Чтобы ты понимала, как это для меня важно. Сегодня…. Сегодня я получил разрешение…. Разрешение забрать тебя к себе. Моя небесная фея. Скоро. Я буду на Земле через неделю. Брат все подготовит. Он обещал. И Лире. Его жена так ждет встречи с тобой. Всего неделя. Богиня Мать! Я так счастлив. Знаешь, как только мы прилетим на Марс, сразу посетим северный храм. Я там спрятал подарок. Обручальное кольцо. Прямо под алтарем. Глупо, конечно. Это будет сюрприз. Я думаю, что это будет сюрприз. — Отец замолчал и снова улыбнулся. — Ты знаешь, у нас нет традиции, дарить кольца. А ты говорила, это важно. Вот я и подумал… После ритуального единения. — Он нервно хохотнул. — Глупо?
— Нет. — Как-то само собой получилось ответить этому, такому незнакомому, но такому родному человеку.
— Сам знаю, что глупо. Так и вижу, как сверкают твои глазки. И улыбка. Как я люблю, когда ты улыбаешься, мой Свет. А потом, ты подаришь мне дочку. Мою принцессу. Хотя нет. Какая принцесса. Королева. От тебя может родиться только королева. Знаешь, я буду ее очень любить. Как тебя.
Из глаз снова полились слезы. Черт, никогда бы не подумала, что я была желанным ребенком. По-настоящему желанным. Волна тепла прокатилась по телу. Мужчина на экране снова улыбался.
— Она вырастет красавицей. Как мама. И умницей. Как папа. И встретит своих мужей. — Тут он нахмурился. — Как думаешь, они смогут позаботиться о нашей девочке? Хотя о чем это я? Рано об этом думать.… Наша Машенька еще не родилась. А я уже надумал себе.
Маша. Они хотели назвать меня Машей. Они планировали, мечтали. Любили друг друга. От этой мысли стало так тепло. Так хорошо. И он был счастлив в этот момент. Я видела это в его глазах, в его улыбке, даже в жестах. Это была последняя запись дневника. Спустя сутки моего отца не стало.
Нажала на воспроизведении «стоп». Отмотала запись назад. Хотелось услышать весь этот юношеский лепет еще раз. Такой теплый, такой искренний.
— …. Я там спрятал подарок. — Повторил отец. Я снова нажала «стоп».
Подарок. Он спрятал для мамы подарок. А что если…. Я быстро вытерла слезы. Подключилась к межгалактической сети. И вбила запрос «Северный Храм». Глупо, конечно, надеяться. Но, может быть, то кольцо, которое папа спрятал для мамы…. Может быть, оно все еще там? Может, я смогу его найти? Усталость как рукой сняло. Я вскочила с постели и побежала в душ.
Глава 30
Маша
Северный Храм находился в нескольких часах лета от столицы. Была бы я просто землянкой, за границы города меня просто не выпустили бы. Местный транспорт, как общественный, так и арендный, запрещает вывозить туристов без специального разрешения запрещено. Но, к счастью, мое ДНК уже было внесено в базу граждан. Не знаю, как у них это работает, но арендный ЛТС принял координаты храма и приветливо пиликнул, снимая блокировку с пульта управления.