Человеческая оболчка

— Исаак? — послышался в темноте голос Марии. Она зашла в комнату и щелкнула выключателем. — О, Боги! Ты пришел в себя. Айзек прости. Это я уговорила старика отпустить тебя.

— Да ничего, — прохрипел парень.

— Нет… — повторяла Мария, обняв обессилевшего юношу. — Ты же весь израненный! Ты чуть не умер, пока мы тебя волокли. Сердце почти не билось. Еще и рука эта твоя.

— Не чувствую.

— Она под обезболом. Там была просто каша из опухшего мяса и разбитых костей. Я собрала ее по кусочкам. Почти всю.

— Почти?

— Безымянного пальца больше нет. Начался сепсис, его пришлось убрать.

— Жаль.

— Я так рада, что ты очнулся. Ты два дня лежал, не выходя из этого состояния.

Айзек устало улыбнулся, чувствуя, что страшное позади. — Старик тут?

— Нет, он вчера уехал отгонять машину, что ты притащил. Должен вернуться уже скоро.

— А нога?

— Да черт с его ногой! И без нее обойдется. Ты лежи, я сейчас принесу поесть. Тебе сейчас это очень надо. — Мария вышла из комнаты, слышно было только, как она столкнулась с кем-то в коридоре, откуда глухо послышалось. — Да, можешь зайти.

В двери показалась рыжая голова Дана. Он сделал шаг внутрь и ехидно улыбнулся. — В натуре не сдох.

— Вот блядь. — Айзек напрягся и попытался резко встать, чуя угрозу.

— Стой, стой, стой! — Дан сделал шаг назад, вытянув вперед пустые руки в знак доказательства мирных намерений. — Я не за этим! Я вот вообще за другим здесь. Расслабься.

— Да ну тебя. — Айзек снова упал на свою койку. — Че ты вообще тут делаешь?

— Долгая история, — отмахнулся Дан, и Айзек было хотел начать его расспрашивать, но тот продолжил сам. — Кароче. Пока ждали ковш, нагрянули порядчики, всех в кучу и на допрос. Понятное дело, никто про тебя, кроме нас с Берси, и не знал. Берси то сразу смекнул, чем пахнет, меня подбил тут же. Мы ничего не сказали. Они покараулили нас два дня, ждали, что ты придешь и попробуешь свалить тем же путем. А потом дали команду уезжать, чтобы простоя не было. Батя сказал взять тачку, что потеряла ковш, и прождать еще день, мол ремонт затянулся. Ты не пришел, и мы поехали. Думали все, пропал. А оно вон как, приехали в Повал, а ты уже тут. Как так быстро-то? Ты че, в натуре, потомок древних богов?

— Да чушь это. Я приехал сюда на машине.

— Да знаю я. Видел. Вся в крови и блевотине, будто ты там фейерверк из своих внутренностей устраивал. Твой старик как раз отгонял ее вчера. Мы с ним обмолвились парой слов, — Дан сделал короткую паузу, пытаясь подойти к кульминации. — Короче, полный бак мы тебе заправили. Поправляйся.

— Дан… Спасибо за патрон.

— Патрон?

— Ну, тот, что ты дал мне в дорогу. Он мне жизнь спас.

— Ну тогда считай, что должен мне, потом сочтемся.

— Хах. Договорились.

— Слушай, я как тебя увидел — думал, не выкарабкаешься. Как так-то? Это все, действительно, из-за твоего происхождения?

— Да. Оккер отправил за мной головорезов.

— И ты убил их?

— Конечно, нет. Кто я по-твоему такой? Суперсолдат, что ли?

— Смотри какой разговорчивый стал. Ладно, не горячись. — Дан немного помялся, стоя в проходе, а потом подошел поближе, протянув левую руку Айзеку. — Рад, что ты жив. И извини, что отправили тебя в логово этого зверя.

— Да брось. Виню только себя.

— Ладно, Айзек, нам надо нагонять конвой. Они на день нас опережают. Уже, даже на два. Кстати, тебе привет от Берси, он сторожит машину. — Дан, помахал рукой и пятясь назад вышел в дверь, через которую вошел. Тишина длилась пару секунд, и рыжая голова вновь показалась в проеме. — И еще: там девчонка просила тебя найти. Ханна, или как ее там. Подружка, что ли?

— Я бы так не сказал.

— Ну вот, снова неразговорчивый. В себя пришел? — Дан усмехнулся и теперь уже насовсем скрылся из виду, оставив Айзека лежать в тишине.

Молодой охотник лежал, осмысливая все произошедшее в том лесу. В дороге у него не было возможности подумать, но теперь он начал сомневаться в том, что его старик — простой плотник. Да и откуда его знают высшие чины города? Обычный плотник никогда бы не удостоился такой чести. Город большой, а людей там было немерено, но Семен попал в точку. С огромным удовольствием Айзек цеплялся за трезвые мысли, доводя свои догадки до полированного идеала. Теперь осталось лишь встретиться со стариком. Парень жутко соскучился по дому, старику и блаженному спокойствию. Старик все не появлялся, и даже на следующий день его не было.

Айзек бродил по клинике, разминая ноги, метался из угла в угол, ожидая очередного подарка судьбы, в виде головорезов. Парень понимал, что своей выходкой с интеркомом он разозлил Оккера. Потом разозлил, сам того не зная, утопив машину. А теперь еще и угнал вторую, ранив бойца. Он точно это не оставит безнаказанным. Тревога усиливалась с каждым часом, особенно учитывая, что техника этих убийц намного быстрее, чем грузовик Дана. Хождение из стороны в сторону Айзеку совсем не помогало, и он было хотел найти свои вещи, чтобы выбраться наружу, но зайдя в комнату для стирки и сушки одежды, он оказался шокирован. Старик сидел и штопал его дырявую куртку, бесшумно просочившись в здание. Он не обращал внимания на парня, что стоял в двери, а лишь методично прокалывал иголкой ткань, стежок за стежком, закрепляя маленькую заплатку.

— И давно ты здесь?

Старик покачал ладонью. — Не сильно.

— Ты что, прячешься от меня?

— А что, похоже?

— Очень.

— Тогда да, прячусь.

Айзек сел рядом и достал из коробки с вещами свою разбитую маску. Кровь в ней засохла и походила на толстый слой краски. Он смотрел на эту маску, на то, как аккуратно проделано отверстие от двух шариков и вновь удивлялся своему везению. Сам того не понимая Айзек потянулся за ниткой с иголкой, но, уткнувшись перемотанной донельзя рукой, понял, что помочь старику не выйдет.

— Да брось, Юрий. Поговори со мной! Ты ведь даже не пришел, когда я очнулся, — Айзек кинул маску обратно в ящик. — Да что с тобой?

— Что со мной? Это что с тобой? Ты весь в ранах, чуть не лишился руки! Да что там руки, ты чуть не умер! Потому что я дал слабину и позволил тебе уйти. Думаешь, я просто так тебя прятал все эти годы?

— Я жив, здоров. Вот он я, перед тобой! Хватит винить себя!

— Я не виню себя. Я виню эту дуру Марию. Наивная думала, что ты спасение для всех нас, а в итоге ты чуть не помер. Я же знал, что таких, как ты не любят. Даже представить не мог, что это все еще продолжается.

Два мужчины кричали друг на друга так громко, что испуганная Мария моментально прибежала, но так и не решилась зайти, оставаясь снаружи, за тонкой деревянной стеной. Двое, что вечно молчали, сейчас кричали как не в себя, огрызаясь друг на друга, обвиняя всех вокруг, только не себя самих.

— Ты же все эти годы жил, загоняя и выслеживая добычу, словно ты все еще там, в Востоке, сильный и славный головорез, преследуешь неугодных твоему хозяину, или я не прав?

— Я не такой, как те, что напали на тебя. Мы служили городу и защищали людей.

— Защищали одних, убивая других?

Старик замолчал.

— Тогда чем ты отличаешься от них? — Айзек устало выдохнул, и потеряв все силы, сел рядом с Юрием. — Они же меня по лесу тогда гнали, прямо как мы с тобой раненых зверей! Посвистывали, меняли курс, задавали направление. Хреново быть на месте жертвы…

Юрий неуклюже обнял парня, стараясь не дотрагиваться до раненой спины. — Прости. Я плохо о тебе заботился. Я же думал, что ты мое искупление. Но так и не смог быть с тобой честным.

— Да, нет. Если б не твои уроки, я бы не выжил, старик. — Айзек похлопал Юрия по спине здоровой рукой. — Знаешь, у меня есть время. Может, ты расскажешь о себе? Я раньше боялся спросить, но теперь, мне кажется, уже не страшно.

— Да, ты стрелянный воробей. — посмеялся старик.

— Кто?

Они оба вышли из прачечной, пройдя мимо вжавшейся в стену Марии. Разговор был тяжелый, и хотелось бы провести его в другом, более спокойном месте. Женщина, сгорая от любопытства и страха одновременно, не могла не пойти за ними, и как только оцепенение спало она отлипла от стены и пошла на кухню. Юрий уже разлил по стаканам отвар, и сел напротив юноши. Айзек держал на коленях свой потрепанный рюкзак и копошился в нем одной рукой. Он усердно рылся, пока не достал с самого дна клочок бумаги.