Страница 19 из 123
Глава 7 ПОСЛЕ БИТВЫ
По итогу, пришлось задержаться на месте, пропахшем кровью и смертью, на три долгих и хлопотных часа.
Я снова достал лопату и перекопал испачканную красным землю, обычную лесную почву, сильно пересохшую, ведь, сейчас середина лета и дождей мы пока не видели.
После того, как уже, с немалой сноровкой, оттащили в лес трупы лошадей и бросили около дороги, только, чтобы скрыть от взглядов проезжающих, на один день, больше нам не требуется, да и не надеемся на это, все же маскировка не выдержит, хоть немного, более внимательного осмотра на местности заинтересованными людьми.
Пояса и кошели скинули на подводу, все оружие и доспехи убрали вниз и сверху положили мешки с наследством сестры Учителя и тело Крона, отправляющееся в свой последний путь.
Шесть лошадей, обычных, забрали с собой, на четырех из них скачут гвардейцы, изображающие сейчас воинов небогатого иноземного дворянина, уже в кольчугах и вооруженные, две животинки привязаны к задку подводы, рядом с которой идут выживший брат и Учитель, который успокаивает его и разговаривает с ним, как и Клея.
Да, судьба не шутит, значит, где-то рядом ходит смерть Борна, хотя, кто его знает. Брат погиб гораздо раньше, чем в той жизни, может, теперь он проживет побольше.
В Клею парень точно влюбится, они оба, пожалуй, всегда в нее были влюблены, только вынуждено скрывали свои чувства, теперь, конечно, все изменилось. Мне сейчас рядом с девушкой места нет, хотя, я часто ловлю ее взгляды, зеленоглазые такие, только, в этой жизни, вряд ли, у нас сладится, как получилось в той.
Если, конечно, мы снова не останемся вдвоем, от такого жизненного оборота я напрягаюсь, сделаю все, чтобы этого не допустить. Впрочем, у брата Борна уже есть пара конкурентов, гвардейцы тоже сделали стойку на такую уверенную в себе, рассудительную и деловую красавицу. В Асторе девушка, вообще, произведет настоящий фурор, своими золотистыми косами и зелеными глазами, вариант там, почти, не встречающийся.
Когда хоть немного начнет понимать черноземельский язык, конечно.
Я подъехал к подводе и обратился к Учителю на сатумском языке:
— Гинс, пора уже начинать учить сестру и Борна новому языку. Теперь, это самое важное, чтобы они быстрее влились в жизнь города и Черноземья.
— Ты прав, Ольг, я займусь этим вопросом, — степенно отвечает Гинс и я проезжаю дальше, к Торку, чтобы обсудить наши изменившиеся планы.
Изменившиеся, в основном, из-за удачного окончания схватки, сегодняшней и прошлой. Теперь, мы погрязли в имуществе, движимом, что совсем печально и недвижимом, которое, тоже, достаточно тяжелое, чтобы тащить его в Астор.
С движимым, зато, все ясно, как бы не мечтали парни привести хороших лошадей на ту сторону гор, это просто мечты, не осуществимые никак в действительности.
С недвижимым, тоже не все просто, протащить столько доспехов и оружия, теоретически возможно, только, одно дело, это — мечи, арбалеты и кинжалы, те же кольчуги. Все это найдет себе покупателя, пусть парни пока думают сдать оружие в Гвардию и ждать свою долю, которая там выплачивается значительно меньше, чем в Гильдии, одна восьмая от суммы оценки.
Как оценят, так и получишь, поспорить и потребовать чего-то сверху не получится, не те отношения у нижних чинов и верхушки военной структуры.
Совсем не те.
Ладно, там и сумма окажется достаточно солидной, годовая плата за службу или двух годовая, от такого количества воображаемого золота у гвардейцев заранее кружится голова. Ну и пусть, лучше никого не баловать.
Теперь у нас есть на кого нагрузить новый хабар, только, панцири и латы — такая себе вещь, Гвардия заберет их себе, безо всяких долгих разговоров. Да и в Черноземье такие вещи никому пока не требуются, в Астрию, если только везти, продавать истинным аристократам, но, денег не дождешься, это — абсолютно точно.
Еще, нести такое добро очень тяжело, значит, смысла никакого нет.
Да и в городе совсем не приветствуется такое вооружение потенциального противника. Предметы быта и новинки, улучшающие жизнь — пожалуйста, а вот предметы, как говорят у нас — двойного назначения, эти — ни-ни, нельзя, ни под каким соусом, поставлять аристократам.
Поэтому, мы с Торком решаем, как поступить с таким неликвидом, как панцири, доспехи и те же лошади. Продать то все не проблема, если ты немного в курсе местной жизни и знаешь, к кому обратиться, но, нас поджимает время, поэтому потратить несколько дней, чтобы добиться хорошей цены, нам не светит.
Еще вопрос, что делать с деньгами, вырученными за мародерку.
С этим я могу помочь мудрым советом — купить украшений и сдать их на реализацию знакомому мне ювелиру. Операция совсем не выгодная, только, выбора особого нет, местное золото, сильно разбавленное, совсем без интереса на нашей стороне.
Впрочем, это пока мысли на будущее, когда мы миновали лесок, оказавшийся не таким и маленьким, километров в пять по длине дороги, проходящей по нему.
И спешим убраться, как можно дальше, поэтому будем обедать на ходу и идти до самого вечера, отсыпаясь и отдыхая по очереди на подводе.
Проезжаем несколько больших поселений и пару городков, вызывая своим видом всеобщий интерес. В одном поселении, большом таком селе, мое внимание привлекает Клея, показывающая на симпатичную церковь и большое кладбище перед ней.
Местный священник берется нам помочь, после того, как Клея обещает щедро заплатить добровольным помощникам.
За пару часов, который мы посвятили отдыху, своему и уже подуставшей тягловой нашей лошадке, мужики выкопали глубокую могилу и вырубили ее внутри правильным прямоугольником, по местным правилам. Крона пока поместили в церковь, и священник проводит заупокойную службу над усопшим рабом небесным Кроном, достаточно недолгую. Затем мы быстро кладем тело одного из братьев в быстро сколоченный гроб, хороним погибшего товарища и щедро жертвуем церкви, которая обещается ухаживать за могилой. На скромные похороны собирается толпа местных, которые смотрят на нашу группу, и все запоминают, другие развлечения нечасто здесь бывают.
Мне это не нравится, и я решаю снова вернуться на плохенькие проселочные дороги вдоль полей, где мы не оставляем такого яркого и запоминающегося следа.
— Так хорошо, что у брата есть своя могилка и место хорошее здесь, священник очень добрый человек, — убежденно говорит Борн, посматривая, конечно, на Клею.