Страница 31 из 68
— Я слышал, она наследница Мейденхолла, — негромко проговорил он. — Это держится в секрете, но все знают.
— Вот бы заполучить ее золотишко. Его у нее, наверное, немерено. Стоит только попросить — и у тебя будет все, что пожелаешь.
— Хочешь сделать ей предложение?
— Ха! Я перекину ее через седло, а потом заставлю ее папашу платить выкуп.
Эксия побежала дальше, солома на полу заглушала стук ее каблучков.
Когда она вошла, Тод лежал в нижнем белье, а Джеми растирал ему грудь и руки.
— Ты кого-нибудь видела? — спросил он. Она покачала головой. — Отлично. Не хочу разжигать любопытство. Следовало бы подумать об этом раньше.
Он вспомнил, как многократно приглашал Беренгарию покататься с ним верхом, но та отказывалась, зная, что местные ребятишки, едва завидев ее, примутся скакать вокруг них и кричать: «Слепая! Слепая!» Ему трудно было представить, что бы произошло, если бы Тод показался на центральной улице деревушки.
— Я сейчас одену его, — объявил Джеми, — а ты попытайся влить в него это, — он указал на фляжку. — Как можно больше. — Заметив, что Эксия сомневается, он добавил: — Это отличное солодовое виски. От Мактарвита. Лучшее. Делай, как я сказал!
Скатав еще одну попону и сунув ее Тоду под голову, Эксия приложила фляжку к его губам. Она знала, что он в сознании, но его сознание затуманено страшнейшей болью в изуродованных ногах.
Джеми не предполагал, что так трудно будет надевать штаны и рубашку на безжизненное тело Тода. Судя по мускулистому торсу, который являл собой разительный контраст со слабыми искалеченными ногами, он стал бы высоким и стройным мужчиной.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Тод закашлялся, поперхнувшись виски.
— Нет, — пробормотал он, замотав головою. — Я хочу спать.
— Хорошо, — согласилась Эксия и убрала волосы с его слегка порозовевшего лица. — Спи. Я буду рядом. Я не покину тебя.
Взяв Тода за руку, она прижала ее к груди. Эксия потеряла счет времени и, когда Джеми попытался поставить ее на ноги, принялась вырываться. Ухватив ее за подбородок, он повернул ее лицо к себе.
— Мне надоело, что ты смотришь на меня как на врага.
Ты промокла и замерзла…
— Я не уйду от него, — заявила она, дернувшись в сторону. — Ты виноват в том, что с ним случилось.
Джеми выпрямился и провел рукой по лицу. Засохшая грязь посыпалась на пол. Он уже научился не спорить с ней! Ему не составило бы труда унести ее в дом, переодеть, однако она бы все равно сбежала, он в этом не сомневался.
Молча сдернув шерстяной чепрак с крюка, он закутал в него Эксию и подхватил на руки.
— Тихо, иначе разбудишь его, — предупредил он, когда она попыталась вырваться.
— Отпусти меня, — прошептала она, но Джеми не подчинился.
Он сел на солому, привалился к стене и усадил Эксию к себе на колени.
— Пожалуйста, не бей меня, — попросил он, чтобы угомонить ее. — За дни, проведенные с тобой, мое тело превратилось в сплошной синяк.
Скажи он что-либо другое, она бы только сильнее разозлилась, но его шутка остудила ее пыл. Эксия не ожидала от себя того, что сделала в следующую секунду: она уронила голову ему на грудь и разрыдалась.
Джеми поплотнее запахнул на ней чепрак и принялся убаюкивать, словно ребенка. Ее слезы намочили его рубашку на груди.
— Прости меня, — немного успокоившись, прошептала девушка. — Я никогда не плачу. Никто не может заставить меня плакать.
— Кроме меня. Да, я оказываю сильное влияние на женщин.
— Ты лжешь, — заявила она, всхлипнув. — Сомневаюсь, что женщины когда-либо плакали из-за тебя.
Джеми, испытывавшему непередаваемое наслаждение оттого, что Эксия, закутанная в пропахший конским потом чепрак, сидела у него на коленях, не хотелось отвечать на ее замечание.
— Расскажи мне про Тода, — попросил он. — Он всегда был таким?
Эксия согрелась впервые за последние дни, когда непрекращающийся дождь лишал их возможности развести костер во время стоянок. Франческа постоянно ныла, уговаривая Джеми переночевать в гостинице, но тот отвечал, что это слишком «опасно». Но в чем же опасность, если люди не знают, кто она? Мысль об опасности пробудила в душе девушки тревогу, у нее возникло ощущение, что она должна предупредить Джеми о чем-то очень важном, но ей так и не удалось вспомнить, о чем именно.
Девушка чувствовала себя защищенной в объятиях Джеми, ей было тепло и уютно. Она потерлась лбом о его шею и обо что-то оцарапалась. Отстранившись, она увидела кусок грязи, прилипший к подбородку, и содрала его, вырвав при этом несколько волосков.
— Ой! — дернулся Джеми и с осуждением посмотрел на нее, будто говоря: «Опять ты за мной охотишься». Эксия улыбнулась и снова уткнулась ему в шею.
— Тебе известно, что грязь очень полезна для кожи? — спросила она. — Я проводила эксперименты с грязью, смешанной с водорослями из пруда, и…
— Грязь со слизью?
— М-м-м. Замечательная грязь, замечательная слизь. Засыхая, эта смесь разглаживает кожу.
Джеми рассмешило то, что Эксия рассуждает, как ученый, и он с деланной серьезностью произнес:
— Да, действительно, у Франчески великолепная кожа.
— Ха! Франческа трусиха. Она никогда не позволяла мне пробовать на ней мои смеси. А вот Тод… — Она бросила тревожный взгляд на спавшего калеку.
— Расскажи мне о нем, — прошептал Джеми, догадываясь, что у нее нет желания говорить о своем друге. Эксия попыталась выбраться из его объятий.
— Ты, наверное, замерз. Я принесу тебе еще одну попону. Но будет лучше, если ты пройдешь в дом. Ты проголодался, а твои люди наверняка ищут тебя.
Усилия Эксии не увенчались успехом, потому что чепрак сковывал движения, а руки Джеми крепко сжимали ее.
— Хоть один раз тебе не удастся поступить по-своему. Я знаю, ты собираешься остаться подле него. Я же собираюсь остаться с тобой. Поняла меня? На этот раз победа будет за мной.
— Разве ты не всегда одерживаешь победы? Ты во всем поступаешь по-своему.
— Да? Я считал, что тебе не надо ехать в это путешествие. Я хотел, чтобы ты закрасила те рисунки на фургоне. Я…
— Ты хотел жениться на наследнице Мейденхолла.
— Полагаю, «хотел» сюда не подходит. Мне нужно обеспечить семью, я не вправе жениться на той, кто мне нравится. Возможно, ты не знаешь, что люди моего… моего положения несвободны. Имей мы свободу жениться на своих возлюбленных, то, наверное, брали бы в жены горничных.
— Или рябых?
— Да, — признался Джеми, и по его тону Эксия поняла, что у него нет желания говорить на эту тему. — А теперь расскажи мне о Тоде. У нас вся ночь впереди. Тебе не отвертеться.
Эксия глубоко вздохнула.
— Это сотворил с ним его отец. Джеми догадывался, что вовсе не несчастный случай стал причиной того, что Тод превратился в калеку.
— Чтобы сделать из него нищего? — Он слышал, что некоторые родители так поступали со своими детьми, и сталкивался с теми, кто не был уродом от рождения. Однако ему никогда не доводилось видеть, чтобы кто-либо был изуродован так, как Тод.
— Чтобы показывать его, — ответила Эксия, — чтобы возить его в фургоне по Англии и брать с людей плату за то, чтобы взглянуть на него.
— А вместо этого его отправили к наследнице. Эксия хотела сказать «ко мне», но раздумала. Если Джеми Монтгомери узнает, что наследница — она, сделает ли он ей предложение?
— Да, — проговорила девушка. — Однажды Перкин Мейденхолл увидел его, так сказать, в работе, и, выкупив, отправил к… к наследнице.
— Как и тебя?
— Абсолютно верно, — с наигранной веселостью ответила она. — Кажется, ему нравятся чудаки и неприспособленные.
— Но ты не неприспособленная. Ты…
— Да? И какая же я? — Тело Эксии напряглось, и она с нетерпением ждала ответа.
— Ты неповторимая. Ты отличаешься от других.
— О, я необыкновенна в той же степени, что Франческа — обычна.
— Франческа, — угрюмо произнес Джеми, — красивая. Эксия резко подняла голову и посмотрела ему в глаза.