Испытание страстью

— Эксия не пыталась убить меня. Она хотела, чтобы я расчихалась. Никто не предполагал, что маргаритки… — Да, она произносила именно те слова, которые от нее требовали, но безжизненностью тона показывала, каково ее отношение к сказанному.

— И? — настаивал Тод. Он был преисполнен решимости лишить Франческу возможности что-либо утаить.

— Эксия рассердилась, потому что хочет поехать с нами.

Зал огласил громкий хохот Риса, и даже Томас улыбнулся. Рассердилась? Значит, то, что они видели, называется «рассердилась»? Мужчины, защищающие свою жизнь на поле брани, сражаются с меньшей страстностью, чем эта маленькая женщина.

Насмеявшись, Рис внимательно посмотрел на Эксию. Густые и длинные, до талии, волосы девушки окутывали ее подобно блестящему золотисто-каштановому облаку, ее грудь учащенно вздымалась. К своему изумлению, рыцарь обнаружил, что Эксия гораздо привлекательнее, чем ему показалось сначала.

Джеми колебался, не в силах решить, брать с собой Эксию или нет. Франческа взглянула на Тода и поняла, что тот собирается сообщить всем, кто именно является наследницей.

— Пожалуйста, — опять попросила она, и на этот раз мольба, отразившаяся в ее глазах, была искренней. — Ведь можно же взять ее… в качестве моей горничной.

— Лучше я буду есть… — начала было Эксия, но Тод одернул ее.

— Это не устраивает, — бросил он Франческе. Недовольно скривившись, та произнесла:

— Ладно, пусть тогда Эксия будет моей кузиной или сестрой.

— Но я и так твоя кузина, — взвилась Эксия.

— Да, верно, — согласилась Франческа и оглядела кузину с ног до головы.

Девушки являли собой разительный контраст: одна — в роскошном платье из желтого шелка, расшитого тысячами голубых бабочек, а другая — в простом платье из грубой шерсти. Взгляд Франчески красноречиво говорил о том, что ей трудно понять, как Эксия может быть ее родственницей.

Рис заметил ее взгляд и снова рассмеялся, а Томас прикрыл рот рукой, чтобы спрятать улыбку.

— Ты не думаешь, что Мейденхолл предложил тебе слишком мало за столь сложное задание? — шепотом спросил Рис у Джеми.

Тот поднял руку, призывая всех угомониться.

— Раз уж я вынужден брать вас обеих, то мне хотелось бы отправить вас в разных караванах, но, к сожалению, я не могу этого сделать. — Он посмотрел на Эксию. — Ты будешь путешествовать под видом моей сестры. — Он приблизился к девушке и наклонился к ней так, что его нос едва не касался ее носа. — И если у меня с тобой возникнут хоть какие-то проблемы, я под конвоем отправлю тебя назад. Ты поняла меня?

Эксия не боялась его. Решив, что не позволит ему запугивать себя, она приподнялась на цыпочках и заглянула ему в глаза.

— Перед лицом все присутствующих клянусь: я сделаю все возможное, чтобы превратить твою жизнь в сплошной кошмар, и если ты попытаешься мстить мне, то очень об этом пожалеешь.

Джеми, никогда не сталкивавшийся с тем, чтобы женщина относилась к нему с такой враждебностью, ошеломленно уставился на Эксию, и лишь голос Франчески вывел его из ступора.

— А он едет? — спросила она, кивнув на Тода.

По ее тону можно было заключить, что у нее нет ни малейшего желания видеть этого кривоногого уродца рядом с собой в течение всего путешествия.

Джеми провел рукой по лицу. Однажды он попал в шторм, который, как щепки, раскидал четыре корабля ; однажды ему, Рису и Томасу пришлось втроем сражаться против двенадцати турецких солдат; однажды он провел семь месяцев в грязной и вонючей тюрьме, кишевшей крысами. Но сейчас — о Боже! — он бы согласился пройти через все испытания еще раз, вместо того чтобы иметь дело с этими двумя женщинами.

Джеми глубоко вздохнул и объявил:

— Да, Тод поедет с нами. Мейденхолл настоятельно требовал, чтобы этот человек оставался с его дочерью. — Прищурившись, он перевел взгляд на Эксию. — Что касается тебя.. — Он не мог придумать, что сказать ей, потому что боялся последствий. — Ты… ты разрисуешь фургоны так, чтобы все сразу поняли: они принадлежат купцу. Надеюсь, ты докажешь всем, что и от тебя есть какая-то польза. — Резко повернувшись, он стремительно вышел из зала. Его люди последовали за ним.

Скромно обставленную комнату освещала одна свеча, и Джеми думал о том, как отреагировала бы его младшая сестра, если бы узнала, что поместье Мейденхолла удобно, но, против ее ожиданий, не блещет роскошью. Единственный, кто блистал в этом доме, была Франческа. Надо бы написать сестрам письмо и заверить их в том, что все идет хорошо.

«Эта Эксия помешанная, — писал Джеми. — Но Франческа, наследница…» Он отложил перо. Франческа — что? Любит свою помешанную кузину? Джеми протер глаза и поморщился, когда случайно коснулся шишки над глазом. Нет, Эксия управляет Франческой. В чем же заключается ее власть? Что за тайну скрывает девятнадцатилетняя наследница? Почему она соглашается делать все, что от нее требуют, лишь бы не открывать свой секрет?

А в каких отношениях Тод и Эксия? Может, они любовники?

При этой мысли Джеми с такой силой надавил пером на бумагу, что оно сломалось, и пришлось затачивать его ножичком.

Ему нет дела до того, что происходит между кузиной наследницы Мейденхолла и… черт его знает, какое положение занимает Тод в этом странном мирке!

Джеми заставил себя вернуться к письму.

"Но Франческа, наследница, не пренебрегает своей кузиной. Думаю, Франческа не догадывается, что со стороны кузины ей грозит опасность.

Мы собираемся путешествовать переодетыми: Франческа будет выдавать себя за мою жену, а я — играть роль торговца тканями. В своих новых нарядах я прекрасно сыграю эту роль, не правда ли? Эксия, кузина, очень ревнует Франческу, и я вынужден внимательно за ней следить. Она будет путешествовать под видом моей сестры. Ни одной труппе бродячих актеров не приходилось играть фарс, подобный нашему.

Я отправляю к вам девушку. Ее зовут Диана, и она изуродована. Будьте к ней добры так же, как она была добра ко мне.

Люблю вас обеих. Да сохранит вас Господь.

Ваш любящий брат Джеми".

— Ну, — сказала Джоби. — Ты все еще считаешь, что он влюблен в Эксию?

— Он в кого-то влюблен, иначе он не был бы так несчастен, — ответила Беренгария. — Кто эта Диана и в чем проявилась ее доброта?

— В том же, в чем проявляется доброта всех женщин, когда они знакомятся с нашим божественно прекрасным братцем, — ехидно заметила Джоби.

Беренгария вытянула руку и подождала, когда младшая сестра вложит в ее пальцы письмо. Джеми всегда утверждал, что она может чувствовать то, что не написано.

— Да, — подтвердила Беренгария, ощупывая письмо. — Что-то очень тревожит его. Он… — Ее лицо осветилось внутренним светом. — Он что-то ищет.

— Наверное, потерял свой любимый кинжал, — предположила Джоби, стараясь скрыть от сестры свое желание узнать побольше. Но ее легкомысленный тон не обманул Беренгарию.

— Он ищет женщину, но она спряталась. Видя, что сестра не собирается что-либо добавить, Джоби проговорила:

— Ему надо бы поискать в подвалах. Что, по-твоему, он подразумевает под тем, что эта Диана изуродована?

— Подождем и увидим, верно? — ответила Беренгария, зная, что Джоби будет ее глазами.

Продолжая ощупывать письмо, она внезапно нахмурилась. Что-то очень сильно мучает ее брата.

Глава 9

Занималась заря, и обитатели поместья только начали просыпаться, когда Эксия, зевая, вошла в дом и встретила управляющего, направлявшегося к главному входу.

— Он передавал тебе что-нибудь для девушки по имени Диана? — спросила Эксия, пристально глядя на него.

Управляющий собрался было заявить, что, в соответствии с данными ему указаниями, она больше не является наследницей и, следовательно, он не обязан ей подчиняться. Но, посмотрев Эксии в глаза, он понял, что она является истинной дочерью своего отца, который, как утверждают, знает о коммерции больше, чем любой смертный. Вынув из нагрудного кармана дублета записку, он протянул ее девушке.