Бывает

– Нельзя и ты сам это прекрасно знаешь! – перешел командир на «ты» со своим старым другом из другой жизни, береговой. – Нас сразу уничтожат, мгновенно определив координаты.

– Тогда у нас с тобой остается один выход, – не по уставу обратился старпом к капитану.

– Странно все это: так, чтобы замолчали сразу все: и берег, и самолеты, и спутники! Решено, всплываем на перископную глубину. Всю ответственность я беру на себя.

Антенна выставлена. Связисты начали вслушиваться в эфир, прощупывая теперь уже все частоты. Вскоре они приняли первый сигнал. Очень слабый и судя по азимуту, шел он со стороны Канарских островов. Просили по-английски о помощи:

– Говорит яхта Виктория. Кто-нибудь, отзовитесь! Наши координаты, – последовал набор цифр.

Слабеющий сигнал быстро потонул в море помех.

– Все, у них сел аккумулятор, – компетентно заявил дежурный связист.

– Готовимся к несимметричному ответу? – задал помощник риторический вопрос.

– Да.

Капитан был вправе самостоятельно принимать решение как действовать в той или иной обстановке, одним из немногих, кому президент ядерной державы лично предоставил право карать, гарантированно завершить процесс по взаимному уничтожению. Таких как он, было в стране наперечет, а если точнее – чуть более сорока человек, лично знакомых с главой государства.

– Черт меня дернул месяц назад квартиру купить! Надо было брать в ипотеку, – с черным юмором у старпома было все в порядке.

«За тебя, родная, – подумал командир о дочери и нажал на кнопку «Пуск». – Пусть хотя бы напоследок ощутят на своей шкуре, что такое война, которую до этого экспортировали».

«Калибры» и «Цирконы» он решил пока приберечь.

Капитан 1-го ранга сейчас буквально физически ощутил, как все шесть беспилотных ядерных торпед «Посейдон» отделяются от субмарины и уходят с помощью ядерных силовых установок на километровую глубину, недоступную для противоторпедной защиты противника. Получив координаты, торпеды Апокалипсиса с двухсот километровой скоростью ринулись по запутанным траекториям к ранее намеченным целям, неся в себе заряды по сто мегатонн каждый. Когда они к ним приблизятся, то детонируют под водой, создав радиоактивное цунами высотой девяносто метров, которое начисто смоет прибрежные города и пригороды на пятьсот километров вглубь территории. Гигантские волны, сделав свое дело, передадут эстафету высокорадиоактивным облакам пара, летящим дальше, вплоть до штата Мэн и Невады. От такого оружия нет защиты, дальность его поражения практически не ограничена. В режиме ожидания команды к действию торпеды могут блуждать по океанам до тех пор, пока не понадобятся, получив соответствующий задаче сверхдлинноволновый сигнал.

Кстати, если они этот сигнал по тем или иным причинам не получат, то будут действовать по своему усмотрению, потому что умные и преданные. Хороший аргумент для сдерживания или жирная точка в затянувшемся споре великих ядерных держав.

Глава 3

Два года назад.

– Уезжаешь?

– Да, Билл, пора.

– Как и планировал: в Канаду?

– Самый лучший из вариантов.

– Ты никогда не задумывался о том, что ошибаешься? Мировые ученые светила утверждают, что за последние двадцать лет активность Солнца упала в полтора раза. Как говорят русские: «ниже плинтуса». Постой, ты считаешь, что это затишье перед бурей?

– Именно об этом я тебе и толкую.

– Согласись, эти бури происходят по сто – сто пятьдесят раз в год, тебе ли этого не знать?! Ты же не какой-нибудь аптекарь – исследователь-любитель Швабе, а настоящий ученый, гелиофизик. Сам видишь, что ничего не произошло, все живы и счастливы.

– Да, но не такая. Ты же математик – укротитель цифр и должен понимать, что произойдет дальше. Сколько раз мы с тобой перепроверяли расчеты. Та, которая нас ожидает, намного превзойдет бурю 1859 года. Стократно! Иногда такое случается. По расчетам ученых они происходят раз в сто ‒ двести лет. Супербуря. Big bada boom!

– Ты считаешь, что пресловутое «Событие Кэррингтона» – цветочки и пора бить в барабаны? Извини, Сэм, но ты сравниваешь две большие разницы. Тогда…

– Именно. Тогда у нас не было ни атомных электростанций, ни кофеварок, ни тостеров… Короче, не было у нас такой мощной зависимости от энергетической инфраструктуры.

– Если ты окажешься прав, то обрушится вся экономика. Промышленность откатится лет на сто назад. Банковская система рухнет. Я рассуждаю как дилетант, но для полного восстановления инфраструктуры потребуется два – три года.

– Или много больше, никто этого не может знать точно. Учти, это лишь в том случае, если теми людьми, которых задействуют для восстановления, можно будет управлять. Всеобщий хаос не так просто преодолеть. Погромы, грабежи, мародерство. Поиск еды. Этого не избежать.

– Армия поможет…

– Ха! Я был совсем маленьким, когда в семьдесят седьмом произошло массовое отключение электроснабжения Нью-Йорка. Два дня царило беспредельно массовое мародерство. Стотысячная толпа грабила магазины и дома состоятельных жителей, отвлекая полицию поджогами. Тысяча пожаров, мэр тогда объявил в городе чрезвычайное положение.

– Знаю, я жил в то время в Новой Англии и отец мне рассказывал об этом, сравнивая с аналогичным событием, произошедшим у нас десятью годами ранее. Он говорил, что в его родном Бриджпорте все обошлось малой кровью, продемонстрировав терпение людей, их взаимопомощь и солидарность. Населения в нем, правда, значительно ниже, чем здесь. Считаешь, что наша нация постепенно деградирует?

– Несомненно. С того времени начался активный слом прежних социальных устоев. Впрочем, хватит о прошлом, поговорим о настоящем. Вот ты говоришь, что армия нам поможет. Согласен, но ее тоже необходимо кормить. Продовольственные резервы в стране есть, но надолго ли их хватит? Ты вообще, в нашей армии уверен? Когда запахнет жареным, каждый будет сам за себя, поверь.

– Ты прав, беда. Люди становятся злобными животными, когда дело касается их жизни. Они напрочь забывают о гуманизме и демократии и будут «демократичны» по отношению к другим только в том случае, если те сильнее.

– В конце концов, если даже ничего не произойдет, у меня появится уютное загородное гнездышко, – Сэм улыбнулся, чтобы подбодрить расстроившегося друга.

– Адресок не забудь оставить, навещу.

– Обязательно, буду рад тебя видеть. Только сначала определись со временем: до или после. А вообще, можешь его прямо сейчас запомнить: Канада, Великие озера. Спросишь Сэма, тебе каждый скажет, где меня найти.

– Ага! Каждый волк или медведь. Постой, это не там ли, куда мы ездили на рыбалку?

– Именно, прямо возле той горной речушки, где ты поймал громадную форель.

Билл глубоко задумался. Он был прекрасно знаком с теорией друга, целиком поддерживал ее и помогал с расчетами.

Работа гигантского термоядерного реактора – нашего Солнца достаточно стабильна, но иногда случаются сбои. Из-за этого на планете может стать либо слишком холодно, либо слишком жарко. Наша звезда изредка напоминает людям, кто в Солнечной системе главный и изменяет интенсивность своего излучения. С периодичностью в одиннадцать лет светило довольно серьёзно воздействует на климат Земли. Это как качели.

Сейчас – иная ситуация, внеплановая. Солнечный супершторм, о котором они говорили – очень серьезно. Нет, страшно.

– Может, махнем туда вместе? – прервал его размышления Сэм. – Что ты забыл в этом муравейнике? Строить математические модели для толстосумов?

– Тебе проще, у тебя нет семьи. Перекати поле.

Он поморщился, почувствовав, что спорол глупость и поспешил замять невольно вырвавшиеся слова:

– Постой, а как же сын, возьмешь его с собой? Но он же у тебя скоро колледж заканчивает.

– Вот пусть Майки его спокойно и закончит. Катаклизм произойдет только года через два, успеет.

Помолчали, каждый сейчас думал о своем.

– Ты свои выводы уже опубликовал? – Билл выглядел крайне озабоченным.