Разговор с автором

– А я никогда в общагах не жила. – И все еще ни разу не обернулась. Говорила вроде со мной, а вроде нет. Смотрела куда-то вдаль, перед собой. Ну и хорошо, не упадет хоть. – В российских общагах, – поправилась она.

Намекает, что была заграницей и жила в общагах там. Училась что ли?.. Невольный смешок пронесся по моему лицу, ведь я понял, что она сама хочет завязать разговор. А делает вид, что ей все равно на меня. Ох уж эти девушки… Может обиделась за ноутбук или на ту дурацкую шутку? Точно! Внутреннее недовольство, охватившее меня тогда на пешеходном, уже отступило, и я почувствовал, что должен извиниться. Вернее, даже не себя почувствовал, а ее. Пока мы шли, я смотрел на нее, слушал ее голос и понял, что ей грустно. Конечно! Какой же я дурак… Конечно, ей грустно! Я же каждый день всю неделю видел, как она строчит что-то за этим самым ноутбуком. А теперь он сломан. По моей вине. Хоть я себя виноватым и не считаю, она, наверно, думает, что лучше б попала под колеса сама, чем лишилась ноутбука. Вдруг, неожиданно для меня самого, внутри появилось сострадание.

– Слушай, – не выдержал я, – ты прости меня за ноутбук.

Давно это чувство меня не посещало. Даже показалось, что мне на нее не все равно. Хотелось добавить еще что-нибудь… Что-нибудь вроде фразы: «Не переживай», но не такое раздражительное и банальное.

А она повернулась и улыбнулась мне. Так загадочно и ехидно.

– Все хорошо, – сказала она, не отводя глаз.

В этом ее взгляде читалась какая-то радость что ли… Не знаю, что это было, но, почему-то, стало сразу веселее. И легче. Я даже на секунду забыл про невыносимую жару. Но лишь на секунду.

Голова кружилась. Ненавижу это состояние. Я продолжал идти и вдруг почувствовал, как капелька пота стекает со лба по щеке и к шее. Медленно так, щекоча. Лето хорошо, если проводить его дома и, желательно, не двигаясь. Я бросил взгляд на спутницу, как это обычно делают, чтоб определить, на сколько другим жарко. Хотелось увидеть, что она тоже изнывает по многим причинам: успокоиться, что я не умираю, и жара на улице, а не у меня в теле; перестать стесняться того, что насквозь потный, когда увижу, что люди вокруг тоже потные, и все мы в одной вонючей лодке, которую от бедствия не спасет дезодорант; позлорадствовать; ну, и еще по куче необъяснимых словами вещей, от которых на душе стало бы как-то легче. Так вот, я обернулся в надежде увидеть хоть одну капельку пота на ней, хоть намек на то, что ей так же жарко. Но нет… Шагает себе бодрячком. Как будто сейчас не тридцать, а пятнадцать градусов и северный ветер. Мало того, что она была в кофте, что само по себе необъяснимо, так еще и шла вприпрыжку, довольно быстро. Я на секунду засомневался в собственных датчиках тепла и судорожно осмотрел других попавшихся на глаза прохожих. Все потные. Одна она – нет.

– Я тут заметил, ты в кофтах все ходишь… Не жарко? – спросил я и тут же поправился: – Толстовках.

– Не жарко, – ответила она. – В смысле, ты заметил? Для того, чтобы заметить что-то надо меня часто видеть. Ну, или минимум дважды. – Она нахмурила брови и прищурила глаза. – Следишь за мной?

– Что? Нет… Что за ерунда? Видел тебя в кофейне.

Уточнять, в какой именно кофейне, было не нужно. На наш райончик она была единственная. Вернее, единственная, в которой можно было посидеть. А то некоторые называют ларечки Coffe Like кофейнями, но это не правда. Таких ларечков на каждом перекрестке. Нет в них духа какого-то что ли… Атмосферы. И еще, в них не посидишь и не поглазеешь на странных девочек…

– М-м-м, – снова промычала она. И снова даже не обернулась.

Может, мой ответ показался ей скучным? Может надо было как-то съязвить?.. Или пошутить?.. Нет. Хватит на сегодня шуток. Но разговор зашел в тупик. Опять. И мы зашагали в тишине. Как хорошо, что осталось всего ничего. Вон там уже видна заветная вывеска.

Наконец-то холод. Мы зашли в помещение с кондиционером. Ну, как зашли… Я зашел, а она залетела в открытую мною дверь. Это было так: вблизи мастерской она немного отстала, и я, подойдя ко входу первым, взялся за ручку, открыл дверь и уже хотел зайти, как она шмыгнула внутрь прямо передо мной. Почему-то в мою голову даже не просочилась мысль придержать дверь. Их обычно придерживают дамам. В том самом смысле этого слова Дамам с большой буквы. А она… ну какая же она дама? Не знаю, сколько ей лет, да, на самом деле, тут и не в возрасте дело. Просто она ведет себя как девчонка. Даже не девушка, а именно девчонка. Вроде тех, что лазают по крышам, шутят язвительные шутки, смотрят на всех, как на отбросов общества, ну, и тому подобное. Даже не знаю, с кем сравнить ее… Пусть будет – молодая Коко Шанель. Такая же маленькая нахалка.

Но, почему-то, мне стало неловко. «Где твои манеры?» – прошептал внутренний голосок.

Мы подошли к… К кому? К кассиру? К продавцу? К ремонтнику? Нет, не ремонтник, а… Как же это правильно говорить?.. Мастер! И не к мастеру. Не знаю, как назвать. Универсальному, в общем, человеку, к тому же, единственному в том магазине-мастерской. Пусть будет просто работник. Ничем не примечательный паренек. Самый обычный. Он окинул нас самым обычным взглядом, безразличным таким. По этому взгляду сразу понятно, что человек далеко не претендует на звание «Работник месяца», а, скорее всего, просто просиживает попу, будучи не очень-то довольным своей работой. Как, собственно, и большинство продавцов-консультантов-кассиров в России.

– Здравствуйте, – сказал я, облокотившись на прилавок, – нам ноутбук починить нужно.

Работник бросил на меня усталый взгляд.

– Какой дефект?

Я перевел глаза на свою спутницу, которая, очевидно, летала в облаках, дернул бровями, мол, что стоишь, доставай. Она тоже немного дернулась и, сняв рюкзак, вытащила из него свой обклеенный гаджет.

Дальше все как обычно: работник взял ноутбук, повертел в руках, затем открыл, включил, попялился в экран, что-то понажимал. Сумма, которую он озвучил после этого заставила меня десять раз пожалеть о том, что не убежал тогда на переходе. Я молча закатил глаза и представил стоимость ремонта. Понял, что она равна половине моей зарплаты. А потом я посмотрел на нее. Она стояла, так же облокотившись на прилавок, как я, и рассматривала флешки в витрине, стараясь делать вид, что ее совсем не волнуют мои дальнейшие действия. Я б на эти деньги… Что я бы?.. Купил бы двести чашек кофе или колонки себе, какие давно хотел. Но все это ерунда. Ни кофе, ни колонки не сделают меня настолько счастливым, насколько ее делает этот ноутбук.

– Хорошо, – кивнул я и попытался вспомнить, есть ли у меня сейчас на карте столько денег. Вроде есть.

– На чье имя оформлять?

Мы переглянулись.

– Наверно, на твое, – сказал я. – Потом придешь, сама заберешь, как починят.

Она кивнула и навалилась на прилавок еще сильнее.

– Записывайте, Киринева Алиса, – сказала она.

Алиса, значит… Красивое имя, сказочное. И запомнить легко. Спроси меня через несколько лет, как звали девчонку из кофейни с забавным ноутбуком, точно вспомню. Вплоть до самого момента оплаты, пока работник оформлял всякие бумажки, Алиса смотрела на меня и слегка улыбалась. Вернее, она хотела улыбаться, но усиленно скрывала это желание. Все равно, выглядело забавно. Как будто уголки рта ползут вверх, но она спохватывается и опускает их обратно. И так несколько раз.

К моменту, когда работник выдал Алисе квитанцию, а мне сунул терминал для оплаты, я уже окончательно попрощался с деньгами. И даже как-то приятно стало, когда увидел Алисину улыбку.

Умеют, все же, девушки выражать благодарность. Они это делают как-то очень просто, невзначай: улыбкой или добрым словом. Некоторые прямо от рождения источают какую-то положительную энергию. Какой бы злой ни был человек, перед такой энергией он не устоит. Ради таких девушек хочется горы сворачивать, только бы подпитываться этой теплотой, как самым опасным наркотиком. Наверно, это любовь называется. Не знаю. Знаю только, что у меня такая девушка была. Светлый ангел по имени Анжелика. Понятия не имею, как вообще вышло, что она на меня посмотрела, ведь я, не то что самый обычный, я хуже самого обычного парня. Денег у меня не было, когда мы познакомились, и когда расстались тоже не стало. Но вот когда встречались, они откуда-то появлялись. На Анжелику было ничего не жалко. И ничего не хотелось требовать взамен. Просто она так улыбалась…