Страница 6 из 9
От широко известных публикаций этого документа текст подлинника отличается только одним словом – фамилией АБАКУМОВА (в конце рассылки). Именно эта особенность будет одной из реперных точек наших размышлений о подлинности рассматриваемой телеграммы.
В историографии сталинизма сложились две противоположные точки зрения по вопросу о репрезентативности данного документа. Однако как сторонники, так и противники подлинности этой телеграммы не проводили источниковедческий анализ подлинника этого источника, который, как уже отмечалось, в настоящее время хранится в РГАНИ.
Прежде чем перейти к изложению результатов нашей работы в РГАСПИ (Российский государственный архив социально-политической истории), Архиве Президента РФ, Центральном архиве ФСБ России, ГА РФ и РГАНИ, необходимо отметить, что цель данной публикации состоит не в отстаивании тех или иных политических оценок сталинского периода нашей истории. Думается, к сожалению, что упорно навязываемое деление общества на так называемых «сталинистов» и «антисталинистов» (в том числе и в научной среде) ведет лишь к его расколу и не способствует объединению российских граждан перед лицом внешних и внутренних вызовов, а лишь затрудняет приближение к исторической правде. Наша задача заключается в непредвзятой, объективной оценке сталинского периода нашего прошлого. Разумеется, это утверждение относится и к изучению локального вопроса о репрезентативности телеграммы от 10 января 1939 года.
Первая часть этой главы будет посвящена рассмотрению источниковедческого анализа сталинской телеграммы, уже проведенного нашими коллегами – Г. Ферром и И. В. Пыха- ловым[26]. Вторая часть главы познакомит с результатами наших собственных исследований.
Известный американский историк и философ Гровер Ферр в своей «Антисталинской подлости» предпринял попытку провести источниковедческий анализ всего хрущевского доклада и сделал сенсационный, на первый взгляд, вывод: «Из всех утверждений «закрытого доклада», напрямую «разоблачающих» Сталина или Берию, не оказалось ни одного правдивого (выделено мной. – А. Д.). Точнее: среди всех тех из них, что поддаются проверке, лживыми оказались все до единого»[27].
В общей сложности Г. Ферр насчитал в докладе Хрущева 61 (шестьдесят одно) лживое, по его мнению, утверждение о Сталине и Берии!
Почти одновременно аналогичные исследования опубликовал отечественный историк И. В. Пыхалов[28].
О своих сомнениях по поводу достоверности источниковой базы хрущевского доклада ХХ съезду КПСС писали и другие авторы[29].
Прежде чем переходить к рассмотрению особенностей источниковедческого анализа сталинской шифртелеграммы от 10 января 1939 года, проведенной Г. Ферром и И. В. Пыхаловым, напомним уже устоявшиеся принципы работы по определению подлинности того или иного исторического источника. Общепризнанный авторитет в этой области член-корреспондент РАН В. П. Козлов отмечает: «… Цели подлогов, их бытование – наиболее интересные аспекты изучения фальсификаций. С этой точки зрения все остальное является вторичным, вспомогательным. Так, например, определение автора подлога способно углубить представление о его «интересе». Установление приемов и техники изготовления фальсификации является всего лишь условием доказательства подлога и показателем уровня исторического знания фальсификатора (выделено мной. – А. Д.). Датировка подлога позволяет расширить и уточнить его цели и т. п. После же легализации подлога даже его первоначальная цель становится вторичной в сравнении с последующим, часто уже независимым от интересов изготовителя, бытованием. Оно отражает уже некие явления и процессы новых этапов общественного развития, которые то безжалостно разоблачают фальсификации, то начинают их активно востребовать…»[30]
В целях экономии книжного пространства суммируем основные замечания Ферра и Пыхалова, касающиеся репрезентативности телеграммы Сталина от 10 января 1939 года, а далее попробуем рассмотреть их аргументацию.
Во-первых, как утверждают Г. Ферр и И. В. Пыхалов, Хрущев скрыл, что приводимый им текст телеграммы Сталина никогда и никуда не отправлялся.
Во-вторых, Хрущев «забыл» сказать делегатам съезда, что на тексте телеграммы вообще нет ни чьей подписи, в том числе и сталинской.
В-третьих, внутренняя источниковедческая критика этого документа показывает полную идентичность шрифтов основной части документа от 1939 года и машинописной вставки 1956 года: «Дополнительно напечатано два экз. 8.11.1956 г.»
В-четвертых, упомянутую телеграмму пока не удалось обнаружить ни в одном из местных архивов, куда она по всем правилам партийного делопроизводства должна была бы поступить[31].
Подлинник телеграммы, хранящийся, как уже отмечалось, в РГАНИ, а также целый ряд других документов из Центрального архива ФСБ России, РГАСПИ, ГА РФ позволяют оценить качество источниковедческого анализа Г. Ферра и И. В. Пыхалова.
Обратим внимание на их первый аргумент, который легко опровергается при просмотре того текста, который мы привели в начале статьи: перечислим еще раз адресатов телеграммы, куда она, согласно делопроизводственной рассылке, направлялась – Берии, Щербакову, Журавлеву, Жданову, III часть, Вышинскому, Голякову 14.2.39. (Верховный суд СССР), Кабанову 14.2.39. (Пензенский обком), Рубичеву (Председателю Верхсуда РСФСР 15.2.39, Абакумову 12.7.47.)
То есть, телеграмма направлялась 10 адресатам, указанным в подлиннике телеграммы, и еще дополнительно 70 адресатам, которые указаны в отдельном списке рассылки[32]. Таким образом, телеграмма адресовалась 80 получателям. Поэтому, на наш взгляд, первый упрек в адрес хрущевского документа – о том, что телеграмма никогда и никуда не отправлялась, можно назвать несостоятельным. О том же, в каких архивных фондах имеются свидетельства получения адресатами этой телеграммы, мы скажем чуть ниже.
Второй аргумент Ферра и Пыхалова в адрес Хрущева о его «забывчивости» по поводу отсутствия подписи на телеграмме также не может быть признан убедительным. Мы специально посмотрели подлинники нескольких дел из личного архива Сталина, относящихся к концу 30-х годов, в которых отложились его многочисленные телеграммы различным адресатам. Немалая часть этих телеграмм в рукописном виде готовилась самим Сталиным, многие тексты выполнялись под его диктовку, но такая практика вовсе не предусматривала в качестве обязательного элемента подпись автора на машинописном варианте телеграммы[33].
Третий аргумент авторов также не может быть принят, поскольку на подлиннике даже невооруженным взглядом обнаруживается абсолютное несовпадение шрифтов основного текста документа и позднейшей машинописной вставки от 8 февраля 1956 года – «дополнительно напечатано два экз. 8.2.56».
Следовательно, по нашему твердому убеждению, первые три признака источниковедческой критики, по которым Г. Ферр и И. В. Пыхалов считают сталинскую телеграмму от 10 января 1939 года, использованную в докладе Н. С. Хрущева, фальшивкой, не могут быть признаны убедительными.
А вот на четвертом аргументе Ферра и Пыхалова – об отсутствии данной телеграммы в других архивах, где она, по их мнению, согласно делопроизводственной практике тех лет, должна была отложиться, – стоит остановиться подробнее: И. В. Пыхалов, например, отмечает: «…Скомпрометировать такая вот телеграмма, разосланная по всем обкомам, может запросто. Создается впечатление, будто Сталин решил заранее облегчить жизнь будущим десталинизаторам, дав им повод вдоволь позавывать о зверствах “кровавого тоталитарного режима”»[34].
26
Ферр Г. Антисталинская подлость. М., 2013; Пыхалов И. В. Сталин без лжи. М., 2013.
27
Ферр Г. Указ. соч. С. 6.
28
Пыхалов И. В. Указ. соч.
29
Чигирин И. И. Светлана. Великие Луки, 2013. С. 152–182; Мартиросян А. Б. Сталин и репрессии 1920—1930-х годов. М., 2008. С. 162–164; его же: ХХ съезд. Миф о пытках // avkrash.ru>article-679.html
30
Козлов В. П. Обманутая, но торжествующая Клио (Подлоги письменных источников по российской истории в XX веке. М., 2001. С. 126; см. также: Козлов В. П. Тайны фальсификации. Анализ подделок исторических источников XVIII–XIX веков. М., 1996 и др.
31
Ферр Г. Указ. соч. С. 82–87; Пыхалов И. В. Указ. соч. С. 408–414.
32
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 167. Д. 58. Л. 4–6.
33
Там же. Ф. 558. Оп. 11. Д. 58 и др.
34
Пыхалов И. В. Указ. соч. С. 414.