Страница 5 из 66
– Сколько раз я вас просила – без кличек, – строго сказала Елена, бог ее знает почему, Дмитриевна.
"Сколько же раз?" – тупо подумал Алексей Палыч.
Теперь, когда Алексей Палыч смотрел на девочку издали, она не казалась ему такой уж девочкой. Лет, может быть, восемнадцати, а может, девятнадцати, а может, пятнадцати; кто их теперь разберет при всеобщем удлинении молодежи. В данном случае это ничего не меняло: Алексей Палыч, в присутствии Бориса, сам видел, как вместе с голубым лучом исчез мальчик, а вместо него верхом, так сказать, на том же луче появилась эта Елена, допустим, Дмитриевна.
Алексей Палыч уехал, а Борис остался. Сейчас Алексей Палыч об этом жалел. Борис удивляться и раздумывать не любит. Во всяком случае, опекая мальчика, он с ним особенно не церемонился.
И все же надо было что-то немедленно сделать. Эти ребятишки не знают, кому они доверяются. А в том, что они доверяются, Алексей Палыч видел не просто опасность – угрозу. И тут очень кстати ему вспомнилось условие мальчика – не говорить никому, кто он.
"А про нее надо сказать, – решил Алексей Палыч. – И пускай тогда ее "отзовут". Я не должен допускать экспериментов на детях."
Решить-то он решил... Но все же за два часа общения с железной "мадам" он не успел утратить врожденную деликатность и попытался договориться по-хорошему. В конце зала, как и во всех таких залах, находилась преподавательская комната, о чем Алексей Палыч хорошо знал. Туда он и направился. Ребята взглянули на него мельком и отвернулись. "Мадам" посмотрела внимательней. Алексей Палыч ей кивнул, и она, сказав что-то ребятам, пошла за ним.
– Елена... извините, Дмитриевна... – строго сказал Алексей Палыч. – Я прошу прекратить! Никаких походов. Я просто не допущу!
– Нельзя, Алексей Палыч, им же обещано.
– А я прошу: делайте со мной что хотите, но их не трогайте!
– Ни с вами, ни с ними ничего не случится. Да и как я могу отменить? Вы же сами видите.
– Заболейте, подверните ногу – что хотите.
"Мадам" покачала головой.
– И вы утверждаете, что это невмешательство? – гневно спросил Алексей Палыч.
– Я так думаю.
И тут новая мысль осенила вдруг Алексея Палыча.
– А куда вы дели ту Елену Дмитриевну, настоящую?
– Она в отпуске.
– Как же ребята идут с вами, если знают, что она в отпуске?
– Она ведь не в вашем отпуске, а в нашем, – спокойно сказала "мадам".
– Значит... – похолодел Алексей Палыч, – вы что – копия?
– Почти. Я думала, что вы сразу поняли.
– Хорошо, – сказал Алексей Палыч и слегка скосил глаза к потолку, над которым находилось небо, где сейчас его должны были видеть и слышать, – тогда я знаю, что сделаю, я вас выдам!
– Вам не поверят, – покачала головой Елена, с позволения сказать, Дмитриевна. – Извините, Алексей Палыч, теперь нам действительно нельзя терять ни минуты.
Алексей Палыч помчался на второй этаж. Деликатничать он не собирался, сейчас ему было наплевать на то, что его где-то видят и слышат. Нужно было успеть прежде, чем те, наверху, успеют остановить его каким-нибудь лучом или чем-нибудь в этом роде.
Никаких лучей по дороге не встретилось. Спрашивать, где находится кабинет директора, не было необходимости. Алексей Палыч нашел бы его в темноте. В тысячах таких же школ тысячи директоров обитали в тысячах таких же кабинетов: второй этаж, вторая дверь направо от правой лестницы.
Алексей Палыч ворвался в "предбанник" и спросил у секретарши:
– Директор у себя?
– У себя. А вы по какому вопро...
Но Алексей Палыч уже скрылся в кабинете.
Директор, сидя за письменным столом, разговаривал по телефону. Жестом он пригласил Алексея Палыча присесть в кресло возле стола.
Алексей Палыч сел, поерзал в кресле, но директор, кажется, не собирался кончать разговор. Тогда Алексей Палыч без церемоний взял со стола чистый листок бумаги, написал на нем: "Срочно!" и подвинул к директору. Тот кивнул, но трубку не положил. Алексей Палыч ниже "Срочно!" приписал "очень!". Разговор продолжался. Тогда Алексей Палыч протянул руку к телефону.
– Извините, – сказал в трубку директор, – я потом перезвоню. Что за пожар? – обратился он к Алексею Палычу.
– Простите, ради бога, но дело исключительно срочное, заторопился Алексей Палыч. – У вас уходит в поход группа ребят?
– Да. Ну и что?
– Вы знаете, кто ее возглавляет?
– Конечно.
– Кто?
– Елена Дмитриевна Кашеварова, инструктор по туризму, кандидат в мастера спорта.
– Кашеварова! – возмутился Алексей Палыч. – Еще и Кашеварова! Да вы знаете, кто она такая?
В глазах директора промелькнуло некоторое беспокойство. Склонив голову чуть набок, внимательно разглядывая Алексея Палыча, он ждал.
– Она инопланетянка! – выпалил Алексей Палыч. – С другой планеты!
Теперь в глазах директора ничего уже не читалось. Смотрел он в стену, поверх головы собеседника.
– С какой же? – равнодушно спросил он.
– Не знаю. Знаю, что она не настоящая Елена Дмитриевна. Настоящая в отпуске. Но она тоже не настоящая.
– Простите, кто вы такой? – спросил директор.
– Одну минуту... – сказал Алексей Палыч. – Я должен проверить...
Спускаясь по лестнице, Алексей Палыч ощущал некоторое колебание в том уголке души, где у человека помещается совесть: все-таки ему доверяли... Но колебание было легким. Есть ли время колебаться, когда горит твой дом: хватай вещи и бросай в окно. Но прежде вещей и себя самого спасай детей. И теперь, когда дети были спасены, Алексей Палыч нет-нет да и поглядывал наверх, ожидая молнии или чего-нибудь вроде этого, что должно свалиться на его голову.
Алексей Палыч приоткрыл дверь и заглянул в спортзал. Ребята надевали рюкзаки. И Лжеелена Лжедмитриевна была среди них уже с рюкзаком за плечами. Он ее выдал, но ее не "отозвали".
"Другой метод", – с тоской вспомнил Алексей Палыч и снова помчался наверх.
– Может быть, хватит шутить? – сказал директор. – У меня нет для этого времени. А на сумасшедшего вы не похожи.
– Одну минуту... – умоляюще сказал Алексей Палыч. – Еще не поздно все изменить...
– Ни одной.
– Но я тоже учитель, – жалобно сказал Алексей Палыч.