Сломанная кукла

Пролистывая страницы, я натыкаюсь на главу, которую собиралась закончить после того, как узнала о Серебряных лебедях.

9.

Серебряный лебедь

По правде говоря, я не знаю, что мой муж сделал с моей дочерью. Он сказал, что девочки испорчены. В его плане нет места девушкам, и так будет всегда. Он сказал, что они продадут девушек, но что-то в этом вызывало во мне сомнения. Мой муж был лжецом, мошенником и манипулятором. В нем не было ничего, чему бы стоило верить.

Позже той ночью, после того как горничная помогла мне привести себя в порядок, Хамфри вернулся в пещеру, сел рядом со мной и сказал:

– Согласно нашему уставу, девочки не могут появляться на свет, жена. Они слабы от природы. О них нужно заботиться с момента их рождения.

– Ты не Бог, Хамфри. Невозможно решить, кто родится на свет.

– Нет, – просто ответил он. – Но я могу об этом позаботиться.

Я покачала головой, мое сердце разбивалось на куски, а жизнь превратилась в мрачную, беспросветную тьму.

– Серебряные лебеди не родятся ни в этой семье, ни в любой из первых девяти. Они будут уничтожены.

– Серебряные лебеди? – спросила я раздраженно и резко.

– В старину Серебряными лебедями называли тех, кто был запятнан. Каждая девочка, которая родится от первой девятки, – запятнанное существо. Ей здесь не место.

– Хамфри Хейнс! – произнесла я, пытаясь успокоить свое бешено бьющееся сердце.

Я наклонилась к нему, медленно приближаясь до тех пор, пока мои губы не оказались у самой его щеки.

– Ты убил нашу дочь?

Он поднял на меня свои холодные мертвые глаза и усмехнулся дьявольской ухмылкой, от которой у меня скрутило живот.

– Да. И я сделаю это с каждой девочкой, рожденной в этой семье. Женщинам нет места в нашем роду.

Я отступила назад, мое сердце замерло в груди, а из глаз полились слезы.

– Я… я… – прошептала я, потеряв дар речи от того, как бессердечно Хамфри говорил о нашем ребенке. Мое сердце разорвалось надвое. – Я должна уйти.

Я выбежала в лес, листья и ветки закрывали от меня полную луну. Опустившись на колени, я позволила своим слезам излиться наружу, мое горе оказалось сильнее меня. Я плакала, тоскуя по дочери, которую никогда не узнаю.

Я втягиваю воздух, захлопывая Книгу. Он убил ее? А остальные Серебряные лебеди? Почему? Почему я все еще жива? Есть ли еще такие, как я?

Стук в дверь вырывает меня из безумных мыслей.

– Войдите.

Дверь открывается, и я вижу стоящего на пороге папу, засунувшего руки в карманы брюк.

– Хочешь снова сбежать? – спрашивает он, наклонив голову.

– Ты собираешься быть со мной честным? – парирую я.

Он входит в комнату и закрывает за собой дверь. Папа выглядит все так же – молодой, подтянутый, с проседью на висках.

– Мэдисон, я не смогу ответить на все вопросы, которые ты собираешься задать.

Я опускаюсь на колени.

– Что это значит? Папа, я доверяла тебе.

– Мэди, – шепчет он, качая головой. – Этот мир… он очень сложен.

– Я Серебряный лебедь?

Его брови тревожно нахмуриваются.

– Да.

Он садится на мою кровать и смотрит на Книгу.

– Ты много прочитала?

Я следую за его взглядом и киваю.

– Не очень. Они убивают девушек? Так почему я все еще жива?

Он смотрит на меня, не поворачивая головы.

– Потому что я должен был охранять тебя, Мэдисон. Мы с твоей мамой очень тебя любим.

– Смерть мамы… – шепчу я, – она умерла так, как мне сказали?

Папа смотрит на меня.

– Нет. Это гораздо сложнее.

– Что? – кричу я, вскакивая с кровати. – Скажи мне!

– Мэдисон! – В голосе отца слышны авторитарные нотки. – Я расскажу тебе то, что посчитаю нужным. Чтобы узнать остальное, тебе придется подождать. Ты поняла?

На секунду он закрывает глаза и встает с моей кровати. Затем касается моей щеки.

– Я люблю тебя, Мэдисон, но тебе не нужно в это соваться. Просто позволь мне и Королям с этим разобраться. – Он наклоняется так близко, что его глаза оказываются прямо напротив моих. – Ты понимаешь, о чем я говорю?

Я понимаю, что он говорит, но ни за что не собираюсь сидеть в неведении и сложа руки. Не как в прошлый раз. Но я киваю, потому что папа не должен об этом знать – во всяком случае сейчас.

– Да. Я понимаю.

Я сглатываю сквозь ком в горле. Он кивает, легкая улыбка расползается по его лицу.

– А теперь отдохни, чтобы утром поехать в школу.

Он идет обратно к двери и рывком ее открывает.

– Кстати, Мэдисон… – добавляет он, глядя на меня через плечо. – Елена ничего не знает. Она думает, что ты сбежала из дома на пару месяцев. Я хочу, чтобы она и дальше так думала.

– Конечно, – шепчу я. – Спокойной ночи, папа.

Он уходит, закрыв за собой дверь. Я захожу в гардеробную и вытаскиваю пижаму, прежде чем проскользнуть в ванную и щелкнуть замком со стороны комнаты Нейта. Оказавшись под потоком горячей воды, я стираю с кожи воспоминания о последних двух месяцах.

Глава 9

– И что сказал твой папа? – спрашивает Татум, слизывая с кончиков пальцев сок от апельсина.

Наше возвращение в школу оказалось куда менее странным, чем я ожидала. Элли как будто никогда не существовало. Словно все просто не заметили, что она исчезла или умерла. Было ли им что-то известно? Конечно, нас не было пару месяцев, но в такой маленькой школе новость о смерти должна была продержаться гораздо дольше.

– Он мало что сказал. Только попросил меня ничего не рассказывать матери Нейта.

Татум делает паузу.

– Почему? Эй, слушай… – Она наклоняется ближе, удостоверяясь, что нас никто не услышит. – Что, черт возьми, происходит? Ты же знаешь, что можешь мне доверять, Мэди.

Я знаю, что могу, с Татум это никогда не было проблемой. Я готова доверить ей свою жизнь, но в этом и заключается проблема – именно таких людей вам хочется защитить больше всего. Рассказав ей обо всем случившемся… я лишь подвергну ее жизнь опасности.

– Я знаю, Тат, – шепчу ей в ответ. – Если бы у меня была возможность, я бы рассказала тебе все, что знаю, но я не могу.

– Не можешь или не хочешь? – огрызается она.

– Не хочу! – парирую я, откидываясь на спинку стула. – А теперь…

– Мэди?

Я поворачиваюсь назад.

– Картер? Привет! – улыбаюсь я, поднимаясь со стула.

Он прижимает меня к своей груди.

– Где ты была, малышка?

Я не могу не обратить внимания на глубокий вздох, который он испускает прямо мне в макушку.

– Кутила, – улыбаюсь я, отстраняясь от его объятий.

– Ах, вот оно что! – усмехается он. – Это совсем не удивительно.

– Да, – отвечаю я, стараясь не обращать внимания на то, как все молча на нас пялятся. – Думаю, да.

Глаза Картера скользят по моему плечу, и улыбка сползает с его лица.

– Ладно, я тебе напишу.

Я слегка поворачиваю голову, не встречаясь глазами с группой позади меня, а затем снова смотрю на Картера.

– Хорошо, мой номер все тот же.

Он кивает и снова прижимает меня к груди. Я вздыхаю.

– Эй, – шепчу я ему в грудь. Он замолкает, и я понимаю, что он меня услышал. – Ты в порядке?

Он выдыхает так сильно, что его грудь ощутимо расслабляется. Он немного ослабляет объятия, а затем прижимает меня с новой силой.

– Я тебе напишу.

Не переставая улыбаться, он все же немного опускает глаза, прежде чем развернуться и направиться к выходу.

Я стою на том же месте, не желая поворачиваться и возвращаться, потому что знаю, что, как только это сделаю, мне предстоит столкнуться с Королями. Снова начнутся шепот, сплетни и переглядывания. Все как в первый день, только теперь Элли не будет подливать масло в огонь. Выдохнув и слегка закатив глаза, я оборачиваюсь – и сталкиваюсь с глазами Бишопа. Глубоко вздохнув, чувствую, как он контролирует меня одним взглядом. Все перестает существовать всякий раз, когда он оказывается рядом, и это неописуемо меня бесит. Я ненавижу то, что не могу контролировать свое тело, просто находясь с ним в одной комнате. Направляясь к мальчикам, я стараюсь внутренне обуздать все свои чувства.