Страница 95 из 105
Но Бестужев — маг. Я могу отыскать великого магистра по отпечатку ауры. Я с ним знаком. Он меня чуть не убил, в конце концов!
На минутку остановившись, я сосредоточился.
Место я выбрал хорошее: в глубине портика, окружающего аквапарк на уровне второго этажа. Его поддерживали тонкие металлические колонны и с этой стороны всё ещё лежала густая тень.
Спрятавшись в тени одной из таких колонн, в стэллс-костюме я был практически невидим.
Закрыв глаза, я представил себе чёрную пустоту, тут и там расцвеченную яркими огоньками. Каждый огонёк- маг, а цвет показывает, какой стихией он управляет.
Бестужев — адепт таттвы огня. Значит он — красный. Пожалуй, самый красный из всех, кого я смогу увидеть.
Но в здании аквапарка его не было.
Я видел, как по крыше двигаются маги Салтыковой — часть из них уже просочилась внутрь, и занимала позиции для нападения.
Я видел, как подступы к зданию заполняют чёрные муравьи — спецназовцы, и тоже занимают позиции.
Детей в этом "режиме" я разглядеть не мог — вероятно, среди них пока что не было магов. Но вот несколько довольно ярких огней среди террористов я заметил.
Господа секретарь сказала, они переоделись аниматорами и отвлекают детей.
В целом ситуация с заложниками не внушала опасений. Думаю, люди Салтыковой действительно знают, что делают. И не мне учить их выполнять свою работу.
Нужно сосредоточиться на Шиве и Бестужеве. Руку даю на отсечение, что они где-то близко.
И вдруг прямо рядом со мной, буквально в двух шагах, вспыхнул настолько яркий пламенник, что на миг я ослеп. Из глаз брызнули слёзы, и забыв о мембране, я принялся тереть глаза кулаками. Волосы под капюшоном вспотели. Сдёрнув с головы эластичную ткань, я подставил лицо свежему воздуху.
И окаменел.
Рядом со мной стоял Бестужев. Руки — в карманах чёрного плаща. Ветер треплет его полы, а воротник поднят и прикрывает нижнюю часть лица. Волосы с красивыми седыми прядями закрывают лоб и большую часть правой щеки. Глаз, устремлённый на меня, горит ненавистью.
— Вы воспользовались свинцовыми наручниками, чтобы подобраться ко мне, — сказал я первое, что пришло в голову.
— Наручники — это вульгарно, — отмахнулся граф. Вынув одну руку из кармана, он показал тусклое металлическое кольцо. — К тому же, наручники это унизительно, — добавил он. — А кольцо… Можно быстро надеть — он продемонстрировал. И сразу исчез с моего "радара". Стал обычным человеком.
— Не скажу, что это приятные ощущения. Словно стал глухим, слепым и безногим калекой, — он вновь снял кольцо.
— Я знаю, — нужно было выиграть время для того, чтобы прийти в себя. — Вы надевали эти вульгарные наручники на меня.
— Жаль, что я не заковал тебя в свинец целиком.
И тут порыв ветра откинул волосы с его лица…
Я задохнулся. От холёной красоты графа не осталось ничего. Его лицо напоминало сырую лепёшку из плесневелого теста. Кожа собралась складками и узлами, один глаз почти вытек, но другой горел чёрным неугасимым пламенем.
И тут я вспомнил. Тот сгусток синего огня, который я успел выпустить в Бестужева перед тем, как он начал стрелять. Удар попал ему в лицо, и мне ещё тогда показалось, что кожа графа течёт, словно жидкое тесто.
— Как видите, мы с вами не такие уж и разные, — сказал Бестужев. — Я причинил боль вам, а вы сделали больно мне… Так что мы квиты.
Он уже овладел собой, и больше не прятался за завесой из волос.
— Я не стреляю в людей из интереса. Просто чтобы посмотреть, что из этого выйдет.
— Знаете, дорогой Владимир… Или лучше вас называть… Лисом? — он внимательно следил за моей реакцией, но я был готов. И остался невозмутим. — Наверняка вы тоже убили десятки… А может, и сотни людей. В конце концов, что такое жизнь человека? Лист на ветке дерева.
Он ТОЧНО знает, кто я такой, — вот что я думал в этот момент. — А это значит, он действительно познакомился с Шивой. Они взяли в плен Фудзи, выяснили, что он — не посланник, и тогда остался только я.
Разрушитель где-то рядом.
Сердце забилось глухо, где-то у самого горла. Так близко к нему я ещё не подбирался.
"Я должен сбить его с толку, — решил я. — Не дать сосредоточиться".
— Курои, вы слышите меня? — голос Салтыковой, являясь не более, чем шепотом, зазвучал в моих костях, завибрировал под сводом черепа. — Во что бы то ни стало задержите Бестужева. Нам надо вывести из-под удара детей.
— Есть, мэм, — скорее подумал, чем сказал я.
Неожиданность.
Подскочив к графу вплотную, я ударил его кулаком в челюсть. Удар был сокрушительным — ведь на мне был стэллс-костюм.
Голова графа мотнулась в сторону, он пошатнулся. Вовремя схватился за тонкую колонну и не упал. Здоровый глаз его сделался круглым и огромным, как блюдце. Из покалеченного рта полетели кровавые брызги.
Великий магистр такого точно не ожидал. Маг с рождения, привыкший всё решать при помощи Эфира, он и подумать не мог, что можно обойтись простой, ВУЛЬГАРНОЙ дракой.
На нападение он попытался отреагировать по-своему — послав в меня столб огня.
Широко открыв рот, набрав воздуху, граф выдохнул гигантский язык пламени. Он был настолько горячим, что колонна раскалилась — побагровела, стала оранжевой, а затем засияла чистым желтым цветом, переходящим в белый.
Я успел отскочить и закрыться щитом.
— Я знаю, что это вы были тем драконом! — закричал я, как только столб пламени погас. — Это вы преследовали наш самолёт, когда мы летели из Ямато! — граф хищно усмехнулся. — Только вот того дракона мы подбили, — я тоже выпустил заряд Эфира. Небольшой. Просто чтобы отвлечь. — Пустили ракету ему прямо в пасть. И сделал это обычный человек, — лицо магистра исказилось в презрительной гримасе. — Обычным, совершенно не магическим оружием.
— Как видите, я здесь, — проскрежетал граф сквозь зубы. — Жив и здоров. Вы не сможете причинить мне вред, дорогой Лис.
— Не могу? — я улыбнулся. — А как же ваше лицо, граф? Наверняка вы потратили уйму времени на то, чтобы восстановиться. Но у вас не вышло. Несмотря на усилия самых известных пластических хирургов!