Страница 3 из 99
Я смотрел в спину идущей впереди школьницы, раздумывая, как начать разговор. Если не ошибаюсь, надо как-то так:
— Президент Казуя удивительный человек.
— Да, брат такой, — кивнула Ичика с просветленным видом, но тут же спохватилась. — Вам не следует называть его по имени.
— Но вы оба Кицуки. Как быть?
— Мы можем обращаться друг к другу по имени. Но без фамильярности. Здесь так не принято.
— Тогда… Ичика-сан? Можно вопрос?
— Конечно.
— Это нормально? — я показал рукой в сторону, где за окном назревала драка.
Группа старшеклассников окружила одинокого паренька и громко не давала ему пройти.
— Нет, — вздохнула девушка, доставая из сумки яркие перчатки и с ловкостью их натягивая. — Вообще никак не нормально. Прошу прощения.
Она распахнула окно, и с улицы немедленно донесся шум драки. Моя спутница, не изменившись в лице, забралась на подоконник и шагнула с третьего этажа в пустоту. Остальных учеников, толпящихся в коридоре, явно ничего не смутило: не переставая болтать, они прилипли к окнам, показывая пальцем и что-то обсуждая. Я понял, что и мне беспокоиться не о чем. В тот момент я уже знал, что она не упадет. Будто смазавшись в воздухе, в следующее мгновение она оказалась возле хулиганов.
— Воу… — удивленно выдохнул я, когда хрупкая девушка одним плавным движением швырнула здоровенного парня на землю, чтобы угомонить. — Это не джиу-джитсу, ей массы не хватит. И айкидо вряд ли.
Я рассмотрел второй прием, которым Ичика успокаивала следующего желающего подраться. Она слегка махнула рукой, словно отгоняя муху, и парня перед ней сложило пополам. Я заинтересованно приподнял бровь при виде фокуса. Заявив таким образом о себе и одновременно расчистив проход, она встала между хулиганами и их жертвой. Рослые парни моментально сдулись. После нескольких резких отрывистых фраз на японском (шансов разобрать, увы, не было) цирк аннигилировался вместе с клоунами. Спасенный паренек взлохматил свою гриву, глубоко поклонился Ичике и начал собирать книги, разбросанные по земле. Кицуки-сан кивнула в ответ, что-то сказала на прощание, развернулась и…
— Извини за ожидание, — появилась передо мной.
— Ага…
— Поскольку ты иностранец, дам еще один совет. В нашем обществе не принято лезть в личную жизнь других людей.
— В том числе, полагаю, дело касается и настоящего облика?
— Верно.
— Спасибо за наставление.
Дальнейший путь прошел в молчании, пока я переваривал еще одну мысль. В одном я был уверен точно: Кицуки Ичика не тронула их и пальцем.
Кажется, здесь интереснее, чем я думал. И посмотреть есть на что.
— Кстати, а почему именно?.. — я указал на ее повязку, решив уточнить один момент.
— Хотя мы одноклассники, попрошу учесть, что я очень занята своими обязанностями, поэтому тебе лучше завести друзей, — спокойно, но прохладно прояснила наши будущие взаимоотношения Ичика, открывая дверь в класс. — Доброе утро! Ребята, минуту внимания!
Шумные разговоры перед уроком затихли, и будущие одноклассники с любопытством уставились на мою интригующую персону.
— Сам справишься? — уточнила Ичика.
— Должен, — с ноткой неуверенности отозвался я, беря мел и встав у классной доски.
Сперва я написал свое имя японскими иероглифами (для иностранщины — вроде бы катакана), вертикально сверху вниз справа налево. Потом повторил латиницей английского языка, сперва аналогично, потом по правилам, горизонтально слева направо — Konstantin Koshcheev. И, наконец, написал на русском фамилию и имя.
— Кощеев Константин, — представился я, проявив благородство и милосердие и не став взрывать мозги японцев понятием «отчество». — С этого дня буду учиться вместе с вами. Я многого не знаю о Японии, поэтому надеюсь на ваше понимание и помощь. Приятно познакомиться.
И поклонился. Раз в меня не стали кидать тухлые помидоры и вызывать на дуэль за оскорбление чувств потомков самураев (а также восточной нечисти и прочих темных синтоистов), многократно отрепетированное приветствие прошло как надо.
— Доброе утро, гайдзин Кощеев-кун! — пара девочек улыбнулась, показав мелкие остренькие зубки. Стараются не рассматривать мои серые волосы. Ну не захотел я краситься, не захотел, извините. А девочки вежливые.
На разных концах класса несколько парней подняли руку в знак того, что увидели меня. Но подходить не стали, как и представляться. Странные.
— О, да ты высокий.
Одна из девиц подскочила ко мне и внезапно оказалась ростом до моего плеча. Впечатляюще для японки.
— Давай смахнемся!
— А? — удивился я.
— Ну ты же Константин! Значит, русский! Я про вас много слышала. Вы по утрам боретесь с медведями! Самбо! Борьба! Это так круто! А ты владеешь секретной техникой Карательной руки КиГиБи?
— Э… нет.
— Ну да, логично, это же секретная техника, — закивала девушка. — А, наверное, ты можешь выпить vodka и стать мастером стиля Пьяного gopnika! Ты должен показать мне медведесносный прием Dat’ Leshcha!
Я не удержался и приложил ладонь к лицу. Эта девица явно слишком много знала о русских. Жаль, не о тех.
— Сейф! — распахнувший дверь уже знакомый мне лохматый паренек стремительно занял место неподалеку от меня, оказавшим крайним у окна. Первым делом он достал из сумки какую-то книгу (я скосил взгляд и прочитал название: «Преступление и наказание») и только потом обратил внимание на происходящее и нового соседа:
— Томоко-тян, не пугай гайдзина. Он и так от нашего языка, наверное, в ужасе. А тут еще твое обратное отаку с медведями.
Я перестал фейспалмить и повернулся к говорящему. Невысокий и достаточно типичный парень с чуть вытянутым лицом, держа открытую книгу на коленях, улыбался, не показывая зубы.
— Я Акихико Изаму. Занимаюсь тем, что читаю книжки. Не читаю книжки, только когда сплю, а сплю я редко. Если что, обращайся. Это Танака Томоко, она любит русских и уверена, что вы сильные.
— Осу! — Томоко развела прямые руки по швам. — Рада познакомиться!