Страница 10 из 112
А вот как вытаскивать с вертолета двух заложниц, если просто войти туда мне не дадут а со сбитого я их могу и не успеть спасти. Но мне нужно было действовать. Тело разрывало на части теперь снаружи. Как будто сила наконец осознала, что я не ее хозяин и начала тщательно меня пережевывать живьем.
— Твою мать… — вырвалось из меня, когда я уже не мог сдерживать все в себе.
Ладно. Я попытаюсь. Мне нужно это сделать прямо сейчас. Я начал медленно приближаться к винтам и подставил руки под оба. Если уничтожить только один, то на втором двигателе машина легко могла уйти в какую-нибудь крайне сложную фигуру высшего пилотажа в свой последний полет.
Удар почувствовался примерно никак. Просто куски винтов на огромной скорости улетели вниз. Машина тут же начала терять скорость одновременно с высотой. Я ее сперва даже обогнал. Но быстро успел развернуться. Ну, надеюсь теперь у вас не будет времени по мне целиться!
Подумал я, видя прямо перед собой ракету. Произошел взрыв. Меня отбросило в сторону, благо больше боли, чем я уже испытываю, добавить они не могли. Кто там у вас с настолько стальными яйцами что из падающего вертолета ракеты пускает!
А вот и вторая… Вы время пытаетесь себе выиграть? На что, простите? Я уклонился, но сучка даже и не думала спокойно улетать по прямой. Она начала делать петлю, стремясь добраться до меня. Нет времени уклоняться, нужно выдержать еде одно прямое попадание. Или же нет?
Это была глупая идея, скорее всего я уже частично был не в себе. Но я бросил на встречу ракете гранату, пояс с которыми я так и не снял, потому что просто забыл о нем.
Лимонка летела вперед по направлению к ракете на невероятной скорости. Да, я никак не нормировал силу перед броском. Поэтому импровизированный снаряд прошил крылатую ракету насквозь. Целое мгновение ракета жила с лишним технологическим отверстием а потом взорвалась.
Надо быстрее ловить этот чертов вертолет! Только подумал я и мое плечо раскрылось ярко-красным цветком. Я тут же сместился, сбивая прицел. Да что вы за терминаторы такие, вас вообще к сдаче принудить невозможно! Просто отпустите двух девушек наконец-таки!
Вскоре раздался звук машины, рухнувший оземь а позже взорвавшейся. Но там уже солдат не было. Они мирно спускались на парашютах всей гурьбой, удерживая девушек. Черт, как было бы проще если бы у вас не было заложников!
Пламя с правой руки резко пропало. Чего? Это пуля или мне намекают, что у меня больше нет времени? Благо хоть с поврежденной части не ушло, обжигающе заживляя. Я старался не показывать врагам, что мне хоть сколько нибудь больно.
Без пламени на одной из рук у меня сильно просела управляемость. Черт. Можно не усложнять мне жизнь когда победа вот она, прямо перед глазами? Нужно всего лишь отобрать у пятерки мужиков с молибденовыми нервами и титановой выдержкой двух девушек.
Ладно, главное не словить пулю головой. То, что они так настойчиво целились все это время только подтверждало это. Но что однако заставило одно из них промахнуться?
Мария, если ты меня слышишь, я сделал все и даже еще больше. И, подозреваю, что больше уже не могу. Рука не двигалась совсем, будто ее отрезали, прокрутили в мясорубке, снова облачили в кожу и приделали обратно. Подозреваю, что с каждой части тела сила будет уходить оставляя о себе такую неприятную память. Я уже боюсь того, что со мной стало…
— ПРОСНИСЬ УЖЕ СОНЯ, ПРОСТО УДЕЛАЙ ИХ АУРОЙ, ПОЧЕМУ ТАК СЛОЖНО ХОТЬ РАЗ ПРИМЕНИТЬ ЕЕ ПРАВИЛЬНО? — издал я крик отчаяния и боли, который поколебал парашюты солдат но на этом ничего.
Готов был поклясться, что видел в глазах одного из них надменную гордость. Взгляд победителя на противника, который всесилен, но не может при этом ничего. Как же хотелось дать ему понять, что зря он так думает. Но он прав. Мои силы испарялись на глазах. Моя свеча явно практически догорела.
Снова рухнул на землю. С чего начал там и закончил. Только теперь не было сил даже руку поднять, чтобы выплеснуть эмоции. Хотелось зарыдать от бессилия во весь голос. Просто выть от того, что победа взяла и ушла. Я же сделал все что мог. Могу заявить со всей уверенностью: больше у меня ничего не осталось. Нечем сражаться.
Даже встать не мог. Тело не подчинялось и только натужно ныло, будто всеми силами стараясь позвать меня в дуэт. Голова и та будто навечно застыла в одном положении. Так я и мог смотреть в яркое ночное небо со множеством звезд. Красиво… Ради такого вида может и стоило попробовать? Даже такая награда за труд чего-то да стоит.
Вскоре подошла пятерка солдат, несших очень хорошо упакованных девушек. Они спали беспробудным сном, потому что будь иначе, то они бы явно были в сознании от настолько туго обтянутой веревки. Все таки смог сквозь стреляющую боль со страшным скрипом, будто она заржавела, сдвинуть шею.
От них отделился один из солдат и подошел ко мне, наставляя такой знакомый пистолет. Снова с чего началось, тем и грозит закончится.
— Ничего личного. Просто ты мне задолжала семерых парней. — произнес на чистейшем словянском языке человек с холодными голубыми глазами с вкраплениями зеленого. Они ярко выделялись на его скрытом маской лице каким-то сверканием в ночи.
Жизнь не хотела кончаться, но больше она никак не могла помешать. Поэтому она просто замедлила этот момент до максимума. Странно это, видеть свою смерть такой медленной.
Вращающаяся в воздухе вокруг своей оси пуля на удивление медленно летела. Наверняка для того, чтобы я смог задуматься вообще обо всем. Но я просто не хотел. Я просто устал. Но решил не закрывать глаза в смирении. Пусть дело — дрянь, но я продолжу верить в то, что конец мне уготован далеко не здесь.
Но пуле было наплевать на мои мысли. Она просто летела дальше огромной точкой, желающей окончить мою жизнь. Лучше бы я остался бедняком-Казимиром. Наверное, пришлось бы даже Анну продать. Но все явно закончилось бы не так.