Страница 72 из 88
Лезвие его меча стремительно метнулось в мою сторону. Какой же он, однако, быстрый! Даже несмотря на то, что его скорость замедлилась, она все равно феноменальна. Я не сразу заметил атаку — настолько быстрой она была. И его клинок проткнул бы меня раньше, чем мой меч разрубил бы его, только вот я ожидал атаки и был готов. Как только увидел приближающийся клинок, прикрылся адамантиевой рукой. Даже не столько прикрылся, сколько, дернув рукой, подставил протез под удар. Клинок звонко звякнул, скользнул по руке и, пусть и замедлившись, все же ударил по мне. Острие пробило броню и распороло мне бок. Но мне было плевать, потому что вот она — моя победа. В тот самый миг, как меч противника пропорол мне бок, мой клинок таки завершил удар.
— Братик, никогда не оставляй меня. Я не хочу остаться одна, — услышал сквозь гул Эльвин.
Голос его младшей сестры. Эти слова в день смерти родителей. Заплаканное личико малышки, уткнувшееся ему в грудь. Он гладил ее по волосам и шептал, что ни за что ее не бросит, что всегда будет рядом. Этот шепот был подобен клятве перед могилами родителей. И впоследствии он делал все, чтобы уберечь сестренку от неприятностей и опасностей. Ему пришлось стать невероятно сильным. И наградой Эльвину была ее улыбка.
И так было долгие годы. А потом возродился Ливуал. Он мгновенно подчинил себе все семьи, сформировал армию и создал отряд первого круга. Единственная семья, которая не спешила влиться в новую империю Ливуала — Аэлай. Нет, формально они подчинились его воле, но не спешили распускать армию. Более того, в их рядах созрел план мятежа. В тот вечер его пригласили приехать в замок, и пусть у сестренки был день рождения, и он обещал не опаздывать, но не подчиниться Ливуалу было нельзя.
Стоило Эльвину войти в покои полубога, как он застыл в страхе. Его сестренка, которая должна была дожидаться его дома, сейчас сидит в широком кресле. Справа от нее стоит Ливуал, он не приставляет к ее горлу нож, не ведет себя как-то агрессивно, при нем нет даже оружия. Все, что он сделал — это положил левую руку девочке на плечо. Сама же сестренка, сидит бледная, в глазах ее ужас.
— Не делай резких движений Эльвин, если хочешь, чтобы с ней ничего не случилось.
— Что тебе…
— «Вам»! На «вы»! Я твой властелин, — сурово поправил его Ливуал.
— Что, вам, господин, от меня надо? — вмиг осипшим голосом прохрипел Эльвин.
— Информацию. Почему Аэлай до сих пор не распустили армию? Почему они тянут с Элантирой? Мне это непонятно.
Эльвин нахмурился, стиснул зубы и сжал кулаки.
— Мы ничего не задумали.
— Не пытайся мне врать. Я чувствую твою ложь. Эльвин, ты ведь любишь свою сестренку? Если хочешь, чтобы она выросла счастливой и здоровой, тогда давай сотрудничать. Я слышал, ты довольно силен, а мне нужны сильные воины. Что будешь делать, Эльвин?
Эльф замер, напряженно думая. По виску у него потек пот. Пытаться напасть — глупая затея. Просто, глядя на Ливуала, Эльвин чувствует, насколько тот силен. Пытаться лгать — тоже плохой вариант, ибо эльф чувствует, что полубог легко разгадает его ложь.
— Братик, — дрожащим голосом позвала девочка.
Эльф вздрогнул, глянул на нее. В глазах маленькой эльфийки появились слезы, нижняя губка задрожала.
— Ну же, братик. Решайся, ради единственного тебе близкого человека, — произнес Ливуал. — И не беспокойся. Я всего лишь хочу наказать смутьянов. Помоги мне во имя своей семьи и во имя всех эльфов.
Это было последней каплей. Эльвин склонил голову и подчинился. Он наивно надеялся, что Ливуал покарает лишь лидеров мятежа. А потом случилась бойня, когда за одну ночь, была почти полностью уничтожена почти вся семья Аэлай. А затем его привели в зал, где было пятеро пленных неубитых во время бойни. Ливуал и трое воинов первого круга стояли рядом с ним.
— Поздравляю тебя, Эльвин.
Услышав это имя, окровавленные пленники, со связанными за спинами руками и кляпами во рту, обернулись, в глазах их появился ужас.
— Ты же обещал только наказать смутьянов!
— Вся семья Аэлай была пронизана идеями мятежа. Они все заслужили смерти, кроме тебя, конечно. И за проделанную работу, я награждаю тебя тем, что перевожу твою сестру в семью Нарлиа. Тебя же я планирую повысить до одного из воинов первого круга. Вот, твое последнее испытание. Докажи свою верность.
Он бросил кинжал. Он упал в трех метрах и проскользил по гладкому полу, стукнувшись о ботинки Эльвина.
— После того, что ты сделал, сдав нам семью Аэлай, все их планы, всех лидеров и все остальное, обратного пути у тебя нет. Стань моим верным воином.
С тяжелым сердцем Эльвин обнажил кинжал. Ливуал прав — у него нет теперь дороги назад. Будь он один, то воткнул бы этот кинжал себе в сердце, но у него осталась сестра. Его маленькая сестренка, ради которой он пошел на преступление и которой поклялся, что никогда не бросит ее и не оставит одну.
В этот миг дрожь в руках эльфа пропала. Все мысли вылетели из головы, все чувства пропали, он словно стал живой куклой. Перестав осознавать реальность, находясь словно во сне, он подошел к пленным. А потом сознание полностью потухло. Когда он пришел в себя, то увидел только трупы эльфов.
— Прекрасно! Великолепно! Я знал, что мой выбор правильный. Ты удивительный, Эльвин. Я знал, что у тебя есть талант, но не предполагал, что такой. Ты настоящий берсерк. Так и продолжай.
Из помещения Эльвин вышел подавленным и морально опустошенным. Стоило ему прийти домой, как сестренка подбежала и прижалась к нему.
— Братик. Я слышала страшные вещи. Что-то случилось, на востоке дым и огонь. А еще мне сказали, что меня переводят в семью Нарлиа. Это правда?
— Да. Для твоего же блага. А я теперь один из воинов первого круга, — тихо ответил Эльвин.
— Братик, что-то не так? — спросила девочка, заглядывая в его глаза.
Эльвин глянул на младшую сестренку, обнял ее и стал гладить по голове.
— Все в порядке.
И, правда, пути назад нет. Он переступил эту черту и теперь ему придется пройти этот путь до конца. Ради своей сестры. Ему плевать, одобрят его поступок или нет, теперь и отныне он будет жить лишь для одного эльфа.
— Не оставляй меня! — вновь раздался в памяти голос, прорвавшийся сквозь шум крови в ушах. Это воспоминание было настолько яркое, что подобно солнечному лучу, прорезало тьму боевого безумия. Внезапно эта тьма перед взором рассеялась, и он увидел, как к нему приближается меч противника.
Резкий звон застал меня врасплох. Это было то, чего я точно не ожидал услышать. Я ведь все спрогнозировал, все просчитал, знал и его удар и про его отключенное чувство самосохранения. Его второй меч, встретил мой клинок, не дав тому дойти до шеи и перерубить ее. Мое оружие было остановлено на расстоянии буквально в ладонь. В этот миг я увидел, что глаза Эльвина широко раскрыты и в них нет той отрешенности и пустоты. Взгляд его уже полностью осмысленный.
Я ринулся вперед, гладий ударил подобно молнии, но эльф, резко крутанувшись на месте, пропустил его мимо себя, рывком поднялся на ноги. Наши мечи со звоном встретились. Мы обменялись несколькими ударами. Эльф внезапно вскрикнул, левая рука, поврежденная ранее, повисла вдоль тела. Похоже, частично перерезанные сухожилия все-таки оборвались, и рука перестала двигаться. Лицо Эльвина покрыли бусинки пота. Он потратил всю свою выносливость, пока был в этом боевом безумии. Я, конечно, устал не меньше, но у меня и выносливости побольше, и раны не такие глубокие, да и не было такой кровопотери. Ведь в отличие от меня, Эльвин не пил зелий лечения, потому его раны до сих пор кровоточат.
— Это конец, Эльвин, — произнес я.
— Я все еще стою на ногах.
— Ты не смог убить меня, используя талант, исчерпал всю свою выносливость, лишился одной руки.
— Это ничего не значит. Я одолею тебя, — мрачно произнес эльф.
Я сделал пару вдохов, выровняв дыхание. Короткая пауза в бою помогла чуть-чуть передохнуть. Так бывает, что после сильного напряжения тебе кажется, что кончились все силы, но стоит присесть и минутку отдохнуть, как они возвращаются и оказывается, что ты еще полон энергии.