Страница 2 из 8
И сегодня крупные научные силы на стороне загадочного обитателя морей и океанов. У. Томпсон, анатом и профессор зоологии колледжа в Данди, надеется, что когда-нибудь не только рисунки очевидцев, но и точные фотографии позволят раскрыть тайну. Среди приверженцев монстра, кстати, и открыватель уже упомянутого целаканта профессор Дж. Смит из Южной Африки.
А что там, у противников? Главным образом пожимание плечами и приверженность устоявшимся взглядам, то есть догмам. Следует признать, что среди оппонентов не встречаются во множестве имена маститых ученых.
Но все же и сегодня в стане противников существования морского змея находятся трезвые головы, такие как доктор Джеймс Оливер, директор Американского музея естественной истории, который пишет: «Некоторые неисправимые спрашивают: «Почему ученые так уверены, что в глубинах морей нет странных существ, пусть даже похожих на морского змея?» Эти люди вспоминают латимерию (целаканта), кистеперую рыбу, поднятую с глубин Дж. Смитом в конце 30-х годов. Конечно, ученые допускают такую возможность – в удаленных регионах планеты такое возможно. Но они, эти ученые, прекрасно изучили основные тенденции эволюции животного мира, они знают границы допустимого у этих видов. Все виды, обнаруженные в наше время, являли формы, близкие к уже обнаруженным видам и зоологическим группам, известным многие столетия. Все живые ныне рептилии дышат легкими. Ни одно пресмыкающееся не может автономно обитать в глубинах, не нуждаясь в кислороде. Движения вверх-вниз от поверхности к глубинам требуют от животного колоссальных усилий, ни одно существо не может жить на разных глубинах (однако это не мешает кашалотам опускаться на глубины более километра! – Авт.). Любая рептилия из подводного мира непременно вышла бы на визуальный контакт с человеком».
Короче говоря, доктор Оливер хочет сказать, что морского змея не может быть, потому что не может существовать гигантской подводной рептилии.
Гребнистый крокодил может долго плавать в океане
(А как же огромный гребнистый крокодил, практически живущий в морской воде? – Авт.) И разве кто-нибудь утверждал с пеной у рта, что морской змей – непременно глубоководное животное и вообще что это – рептилия?
Покажите нам его, и мы поверим!
Итак, у морского змея появился главный недостаток – его название. Очень легко доказать, что большинство неведомых животных, которых снабжали этим названием, на поверку оказывались вовсе не рептилиями. Вопрос нужно поставить иначе – признавать или нет в океане наличие одного или нескольких видов гигантских животных более или менее вытянутой формы, неизвестных пока науке. Я предлагаю использовать название «морской змей» условно, не придавая ему узкого зоологического значения. В самом деле, говорят же «летучие мыши», «сумчатые кошки» и «летучие драконы», хотя все знают, что речь идет совсем не о снабженных крыльями и сумками мышах, кошках и драконах.
Кроме того, люди, верящие в морского змея, – не простофили, у них есть для этого достаточно оснований, а неверие только вредит науке. Причем данные поступают не от случайных свидетелей, а от капитанов судов, астронавтов, титулованных океанологов, морских офицеров и врачей. Только углубленное изучение может помочь обнаружить таинственное животное. «Покажите нам одну-две особи – и мы поверим», – говорят оппоненты. Мы же обращаемся здесь к тем, кто поверит нам на слово и, может быть, поможет тому, чтобы монстр занял место в морском аквариуме или, что хуже, в зале музея естественной истории.
Существуют несколько типов доказательств. Мы основываемся на трех – свидетельствах, сопутствующих указателях и прямом наблюдении. Конечно, речь идет о психически нормальных людях, а не тех, кто выходит во всевозможные астральные планы, где видит невесть что.
Таким образом, существование зоологического объекта может быть установлено на основании свидетельских показаний и наблюдений в конкретных условиях. Причем речь идет о целом животном, определенном визуально. К сожалению, часто видят только часть его – и это на руку оппонентам, отвергающим нечто. Между тем никто из них не видел атом и ядро Земли, не знаком лично с Навуходоносором и Жанной д'Арк и даже не видел останков их тел. Но кто возьмется на основании этого отрицать их былое существование в реальной жизни?
Дать змею шанс
Как говаривал доктор Фредерик Льюкас, 20 лет возглавлявший Американский музей естественной истории, «есть много доказательств подлинности животного – их больше, чем попыток совершить подлог. Дадим же змею шанс, на который он имеет право».
Во всяком случае, хрупкость свидетельств тоже нельзя сбрасывать со счетов. Свидетели могут быть искренними, но при этом ошибаться, могут оказаться злоумышленниками, чтобы заставить заблуждаться нас. Ложная идентификация и мистификация тоже не исключены.
В первом случае за неизвестное существо принимается животное, уже знакомое нам. И, увы, такое происходит нередко. Но чаще всего случается такое: миф о морском змее объясняют встречей с одним из следующих феноменов – морскими свиньями, плывущими цепочкой; полетом морских птиц; массой водорослей; сельдевыми акулами, скатами, кальмарами-гигантами, ушастыми тюленями и некоторыми другими. Когда появляются на свет такого рода сопоставления, свидетельства очевидцев надо сразу отводить. Не исключено, что при этом ускользнут какие-то важные показания, но лучше застраховаться от ошибок и отобрать представляющиеся самыми достоверными.
Остается опасность мистификации. «Уток» на эту тему появляется довольно много – слишком соблазнительный материал. Как отделить зерна от плевел? Возможно ли это вообще?
Определять процентное содержание «уток» среди прочих свидетельств – удел криминалистов. Но можно попробовать и нам. «Утки» обычно очень точны, даже категоричны, оперируют данными, которые известны узкому кругу специалистов, и еще в них описываются, как правило, драматические события, при которых случилось то или иное наблюдение.
Кому нужны «утки»? Немногим. Тем, кто желает поразвлечь друзей таким необычным способом. Снискать недолгую славу первооткрывателя.
Один немаловажный штрих. На протяжении истории всегда находились люди, готовые фабриковать трюки и подделки с одной лишь целью – поддержать свою теорию, недостаточно подкрепленную реальными доказательствами. Так и с морским змеем. Человек описывает его старательно таким, каким он бы… хотел его видеть в жизни. Подлинный же защитник морского змея в самую последнюю очередь позволит себе придумать встречу с существом. Если в досье на морского змея и есть бесспорные свидетельства, они ни в коем случае не должны быть многочисленны.
Из числа подлинных сообщений о морском змее можно выделить наиболее точные, которые не подвергаются никаким сомнениям. Априори эта совокупность свидетельств должна быть разнородной, ведь маловероятно, чтобы такие крупные морские животные вытянутой формы, которых наблюдали по всему миру на протяжении веков под общей этикеткой «морской змей», принадлежали к одному-единственному виду. И даже если случайно это мог оказаться один вид, должны иметься расхождения в возрасте и поле, географические и сезонные особенности и, наконец, просто индивидуальные черты. Один взгляд на в целом одинаковые показания дает все же некоторые расхождения.
Проблема в том, чтобы определить, сколько типов задействовано в этой истории и сколько черт у каждого из этих типов. Не говоря уже об установлении зоологического порядка и иерархии. Все выделенные характеристики должны быть разложены по полочкам и классифицированы. Если это проделать, определится целое число несомненных черт, присущих тому или иному животному. И характеристики по северу Тихого океана уже нельзя будет спутать с «атлантическими». Так что с наблюдениями все в порядке, дело в людях, которые мешают исследованиям в целом и – не верят.