Скажи мое имя

Дотрагиваюсь кончиками пальцев до бутона и глупо улыбаюсь. Лепестки цветка нежные, мягкие, шелковистые, словно бархат. Мое сердце пропускает очередной удар. Так глупо. Но ничего романтичнее я в жизни не видела.

Весь остаток дня я нахожусь глубоко в себе, каким-то чудом успевая при этом продуктивно работать. Пальцы порхают над клавиатурой, а мыслями я вся в мужчине моей мечты. Фантазирую себе идеальное свидание с ним, его грандиозное признание в любви, непременно на виду у всего офиса, и шикарную свадьбу со всеми вытекающими. «Вытекающие» особенно живописно вырисовываются у меня в голове – красочно, детально, до красных кончиков ушей.

Боже, он, наверное, очень хорош. А я так, середнячок, может даже ниже, как знать, ведь у меня ужасающе мало опыта по этой части.

Блин, ну, вот, о чем я только думаю. Вот, что у меня в копилке? Одна роза, странное приглашение подвезти и "красотка". А я тут всю совместную жизнь расписала, хорошо хоть до имен детям не добралась. Хотя, вру, вру, конечно. Добралась. Кирилл и Кира.

Когда девчонки начинают собираться домой, я делаю вид, что очень занята. Что дел просто невпроворот! Роза давно спрятана в сумку под столом, в надежде, что она доживет до вечера в спартанских условиях. А я жду еще тридцать минут в опустевшем кабинете, уповая на то, что Биг Босс повторит свое неожиданное появление. Как в тот раз.

Но он не появляется. Чувствую себя последней дурой. Остервенело выключаю комп и бросаю в сумку телефон, собираясь уходить. Пару секунд думаю над тем, чтобы выкинуть этот злополучный цветок, потому что вконец запуталась. Вот, что все это значит? И от него ли на самом деле презент? Может, я просто состыковала удобные мне факты, а на самом деле это вообще от другого человека. От того же Руслана! Он проявлял ко мне очевидный интерес, а не вот это все…

Ожидаю лифта в опустевшем коридоре и даже слегка съеживаюсь от странных ощущений. Такая тишина… Лифт громко звенит, оповещая о прибытии кабинки, и я подпрыгиваю на месте от неожиданности. Дверцы разъезжаются, и передо мной предстает бог. То есть Босс, конечно же, Босс.

Представляю, какая картинка разворачивается перед ним: испуганная бледная девчонка, зажимающая сумку подмышкой. Его губы разъезжаются в улыбке, подтверждая мой нелепый вид. Стою, как приклеенная, не могу пошевелиться. И все смотрю на эти губы – такие идеальные, чувственные, полные. Это не честно, блин, что они достались мужику.

Дверцы лифта начинают съезжаться обратно, и только тут я отмираю. Бросаюсь в кабинку, протискиваясь между стальными плитами, и, конечно, застреваю. Локоть удается отвоевать, а вот сумка намертво сплющена. Умная конструкция даже не понимает, что что-то не так и начинает свое движение вниз. Я тяну за ремешок, пытаясь вытянуть свое сокровище, но сумка трещит по швам. А самое обидное, что роза сломана и разлетается на лепестки по всему полу, как и содержимое не застегнутой сумочки.

На полу оказывается мой телефон, смачно прикладываясь о жесткое покрытие, ключи и даже – о, боже, почему я не родилась мальчиком – тампоны. Несколько секунд, что я ползаю по полу, силясь собрать вещи, я миллион раз пожелала провалиться под землю. Оборачиваться даже не хочу. Представляю этот насмешливый взгляд и снисходительную полуулыбку. Черт, ну что за лифт такой заколдованный!

– И часто с тобой так? – гремит над самым ухом, и я подпрыгиваю на месте, больно ударяясь локтем о стенку. Я приглушенно шиплю от боли. Лицо снова горит от стыда, а глаза готовы пролиться слезами отчаяния, честное слово. Теперь точно придется уволиться, посмотреть этому мужчине в глаза – выше моих сил.

– Постоянно, – шепчу на грани слышимости.

Неожиданно моего многострадального локтя касаются сильные пальцы и начинают поглаживать. Спиной чувствую крепкий торс мужчины. С ума сойти!!! Мурашки, вопреки моей воле, выступают целым отрядом, превращая кожу в колючее покрывало.

– Замерзла? – удивлённо спрашивает Александр Германович.

Я громко фыркаю. Истерично. Да я вся вспотела от его близости! Неужели он не видит, как действует на меня?

Двери лифта снова пронзительно звенят, раскрываясь на первом этаже. Моя сумка освобождается и летит на пол, попутно раскидывая то, что не успела ранее: карточка на метро, мятный холс, шпильки для волос. Снова приседаю, чтобы поднять вещи, радуясь, что вырвалась из плена рук Биг Босса. Он творит со мной ужасные вещи, восхитительные, но ужасные. Нельзя превращать человека в безвольного барана. А я та ещё овца была пару секунд назад.

Вылетаю из лифта стрелой, попутно пытаясь рассовать по карманам то, что держу в руках. Но ситуация выходит из-под контроля: шпильки снова разлетаются веером, а тампоны, божечки, да что ж это за наказание такое, летят аккурат под ноги мужчине из лифта.

Он поднимает их с особенной грацией, такой, чисто мужской, выверенной, сексуальной. Протягивает мне коробочку с мягкой улыбкой на губах. Зашибись, теперь он видит во мне несмышленого ребенка. Тянусь за упаковкой и наши руки на секунду соприкасаются. Я не знаю, как объяснить это явление – должно быть он обладает суперсилой, или он Зевс, повелитель молний, – но меня мгновенно прошибает током.

– Сегодня тяжёлый день? – просто, без снисхождения спрашивает он. И я немного расслабляюсь.

– Как и каждый, – вздыхаю я.

Окончательно побеждаю сумочно-вещичный кризис и поднимаю взгляд. Александр Германович держит руки в карманах брюк и пронзает меня своими синими глазами.

– Я бы выпил кофе. Не хочешь?

– Хочу, – вырывается из меня прежде, чем мозг придумает тысячу отговорок.

– Тогда пойдем, – кивает он на выход.

– Ага.

Мы идём рядом, почти соприкасаясь плечами. Мое лицо все еще горит от стыда, но он эту тему не поднимает. Он вообще больше ничего не говорит, будто знает, что я могу в любой момент психануть и сбежать. Босс уверенно шагает рядом, спокойно открывает мне дверцу своей машины, а затем огибает авто и занимает место водителя.

Видимо мозг я всё-таки оставила в том лифте…

Глава 7

Лея

Входная дверь закрывается с тихим щелчком. Я прислоняюсь к ней и складываюсь пополам. Сердце сейчас вырвется из груди. С ума сойти! Поверить не могу, что сделала это!!!

В коридоре появляется отец и осматривает меня с ног до головы своим фирменным взглядом. Ну, таким, чисто отцовским, по типу: где лужа, Лея? А я топчусь на месте, старательно пряча глаза, потому что надула ему на постель. Метафорически, естественно.

– Что-то часто тебя стали подвозить, – с прищуром говорит он.

– Боже, пап, ты что, в окно меня высматривал? Снова?

– На часах почти полночь, а дочери нет. Конечно, высматривал!

– Телефон, пап! Телефон же есть.

Снимаю балетки, вынимаю сотовый из сумки и плетусь в комнату, зная, что допроса не избежать.

– А я тебя по приложению видел, – размахивает он перед лицом телефоном.

– Ты опять отслеживал меня по "где мои дети"?[1] Пап, ну мне не десять уже, блин.

Плюхаюсь на кровать и сурово складываю руки на груди.

– Вот-вот, в десять я волновался только о том, осилишь ты математику или нет. А сейчас, о том, что тебя второй день подряд подвозят разные машины.

Его голос насквозь пропитан осуждением, таким плотным, что его не скрывает легкий шутливый тон.

– Пап, это просто коллеги, – предательская улыбка растягивается на губах.

– Ну-ну, – отец садится рядом со мной и продолжает. – Наверное, надо было раньше с тобой об этом поговорить…

Он задумчиво чешет подбородок. О, нет. Нет, нет, нет, только не о сексе, пап!

– Пап, мне двадцать три, у меня есть Гугл, Ютуб и на крайняк Вика. Давай не будем, а?

Я пытаюсь спасти нас обоих от этого ужасающе неловкого разговора.

– Да знаю я, знаю. Просто помни, что не всем мужчинам нужны отношения. Некоторым просто… ну, ты поняла. А ты девочка тонкая, доверчивая. Не хочу, чтобы ты разочаровалась, ладно? Встречайся лучше со сверстниками. А этих, на крутых тачках, совсем не твой внутренний мир интересует, уж поверь.