Как перевоспитать хулигана

Подхватываю потрёпанную тетрадь на пружинах, оставшуюся ещё, наверное, со школы и топаю к ней, падая рядом. Ноль реакции, вагон равнодушия. Василиса молча подвигается ближе к вновь дрыхнущему Паштету, чтобы я не касался её плечом.

– Расскажешь, как понимать сей широкий жест? – чтобы лучше её видеть разворачиваюсь вполоборота, для удобства подпирая голову рукой.

– Ты про что? – как ни в чём не бывало отзывается Пятнашка, доставая из рюкзачка, украшенного цветными значками, очечник.

– Про твоё послание и тотальный игнор без объявления войны. Как его расценивать?

– Никак. Написала и написала, – очки в чёрной оправе водружаются на нос. Забавно. Ей идёт. Делают глаза ещё более выразительными.

– Написала, чтобы написать?

– Именно.

Препод входит в аудиторию и народ поспешно сбавляет звуки. Приходится подстраиваться, тоже понижая тон.

– Меня подразнить?

– А что, получается?

– Непревзойдённо.

– Отлично. Значит, я двигаюсь в правильном направлении.

А, то есть это она специально? Типа, хитрая многоходовочка, нацеленная… а, собственно, на что нацеленная? Да не. Больше чем уверен, она сама уже пожалела, что не сдержалась. Хорохорится же так, чтоб в грязь лицом не ударить. Девочки ведь гордые создания. Слабину показывают только когда им это выгодно.

– И что дальше? Будешь баловать меня по праздникам скупыми поздравлениями и анимационными открытками из тт (прим. авт: Тик-Ток)?

– Может быть, – Пятнашка склоняется над пухлым блоком со съёмными листами, отгораживаясь от меня шторой из волос.

Это она тактично намекает, что всё? Разговор окончен? Не, не пойдёт так. Валяющимся на столешнице карандашом подцепляю пряди. Чтоб не закрывали обзор на пухлые губки и треклятые веснушки, не дающие мне покоя.

– Ты ничего такая, знаешь? – комплимент не ахти какой, но от меня большего ждать и не приходится.

– Знаю. А вот ты не особо.

Ха. Какой комплимент, такая и ответочка. Кусачка. Я в восторге.

– Не прохожу по твоим стандартам?

– Ни по одному из пунктов.

– Например?

– Вежливость. Обходительность. Уважение к собеседнику.

– У-у-у, ну прям идеальный мужчина. Нимба над головой у него не должно быть, не? Огорчу, нужный тебе типаж выродился ещё на этапе формирования социума. Не выдержал конкуренции.

– Возможно.

– Тогда может стоит снизить планку и снизойти до простых смертных?

– Нет, благодарю. Лучше одной, чем с кем попало.

Ну… Такая принципиальность, несомненно, похвальна, но она же генерирует и соответствующие выводы.

– Признавайся, ты ещё девственница?

Худые плечи обалдевше вздрагивают, а кончик гелиевой ручки в нерешительности замирает над страницей.

– Это не твоё дело, – прожигая взглядом конспект огрызаются в ответ. Огрызаются, но при этом отлично видно, насколько ей неловко. Знакомый румянец, заигравший на щеках, выдаёт с потрохами.

– Ясно. Значит, угадал, – что ж, удивлён. Удивлён и впечатлён. Такая красотка и до сих пор невинная? Это парни слепошарые, или она неприступная как стены Алькатраса? – Слушай, ну это круто. В двадцать лет и не опробовать всех прелестей секса. Я тебе даже чутка завидую. Такие приятные открытия впереди. Могу поднатаскать, кстати. Предпочтительно на практике, теория в таком вопросе не приветствуется.

– Грубиян.

– Да где грубость? Всё ведь на добровольной основе, никакого принуждения. Ради благого дела. Когда надумаешь, только маякни. Примчу в тот же миг. Обещаю, сделаем всё красиво и нежно.

– Ты мерзкий… И аморальный… И гадкий… И… – дальше эпитетов не подбирается. Видимо остался один мат, но хорошие девочки не матерятся.

– И при этом чертовски обаятельный? – накидываю свой вариант. – Что ж, не самые худшие оскорбления, которые мне приходилось слышать в свой адрес. С ними можно работать. Как там говорят: от любви до ненависти один шаг и всякое такое, да? – придвигаюсь ближе, одаривая её горячим дыханием и практически касаясь кончиком носа миниатюрного ушка с россыпью серёжек-гвоздиков. – Как думаешь, у нас это сработает, Пятнашка?

Бельичевская не выдерживает и яростно отпихивает меня от себя.

– Ты задрал уже! – разносится гневное на весь кабинет, заставляя всех обернуться в нашу сторону. – И что за дебильная кличка? Я тебе кто, собака?

Не кличка, а вполне себе миленькое прозвище. Собираюсь и ей об этом сказать, но нас перебивает тактичное покашливание преподши.

– Мы вам не мешаем?

– Нам? Нисколько, – великодушно отмахиваюсь. – А мы вам?

– А вы нам самую малость. Не сочтите за наглость, но я была бы крайне признательна, выясняй вы отношения немного тише.

– Да без проблем, – для убедительности дублирую пальцами "ок".

– Премного благодарна. И раз уж у нас зашла такая чудная беседа, не хотите выйти и помочь мне с практической частью материала?

Э, нет. Вот здесь я точно пас. Я пока даже тему не удосужился прочитать на мерцающем проекторном экране.

– Я хочу, – с громким хлопком закрыв блок, Василиса подскакивает на ноги и, не дожидаясь согласия, протискивается к проходу, прихватив вещи. Бросает всё на стынущее от одиночества место в первых рядах и после этого идёт уже непосредственно отвечать. Ну вот, всю веселуху обломали. А ведь день так славно начинался.

Не. Изучение международного этикета делового общения по телефону меня совершенно не вставляет. Как и всё направление в целом, но знакомый, которому я как-то помог поставить систему с нуля по всему его офису, смог выбить мне место лишь сюда. Бесплатное, но стоящее в ведомости как платное. Согласен. Логика странная, но рабочая.

По поводу сдачи сессии тоже словечко замолвлено. Как "блатному" мне только и надо, что принести парочку курсовых. Для галочки. Полная лафа. Вот я сильно и не парюсь. Этот диплом мне всё равно нужен тупо, чтобы был. "Закончил высшее учебное" звучит лучше, чем имеется "среднее неполное" и два года шараги, которую пришлось бросить.

Никого ж не станет выяснять причин. Незакончено и всё. Восстановиться не вариант, вот и приходится искать альтернативы. Этот факультет вообще не моя тема, но халява на то и халява. Бери что дают и будь благодарен. Работать я всё равно собираюсь по другому профилю.

По сути, мне можно вообще не появляться в универе. Вчера было что-то вроде визита вежливости: посмотреть, где я "как бы" учусь. И сегодня я совершенно не планировал и дальше тухнуть на парах, но в ход событий вмешалось неуловимое рыжее создание.

Официально заявляю: я здесь исключительно ради неё, а эта егоза при первой возможности слиняла. Только пятки и сверкали. Вот чего, спрашивается, умчалась? Будто домогался, честное слово.

Несложно догадаться, что остаток лекций проходит до унылого тоскливо. Прям ложись к Паштету под бочок и тоже кемарь. Идея заманчивая, но вместо этого залипаю в телефоне, включив через наушники сериал. А ведь мог бы и дома валяться с удобством, вместо того, чтобы отсиживать задницу на жёсткой скамье. Чего не сделаешь ради девушки…

– Наконец-то, – разминая затёкшую спину, с удовольствием хрущу костями когда даётся отбой и весь муравейник резво принимается копошиться. Сейчас ещё бы покурить и жизнь снова заиграет красками. – Вроде храм науки, но я здесь почему-то деградирую.

– Аналогично, – широко зевает проснувшийся Паштет.

– Зачем ты-то сюда прёшься, если всё равно спишь как сурок?

– А как же принимать активное участие в студенческой движухе?

– Где? В кафетерии?

Обалденное времяпрепровождение, ничего не скажешь. Сплетничать и подкрашенный порошок в кипятке хлебать.

– Зачем в кафетерии?! Даешь тусу. Тынц-тынц. Ты, кстати, пойдешь?

– Куда?

Он сам-то понимает, что мелет? Как я должен среди этого набора букв хоть какую-то логическую мысль проследить?

– Хэллоуин, забыл? Наш поток намылился в выходные в клубёшник.

А, ну да. Дебильный праздник, давно превратившийся в законный повод нажраться и словить галюны.