Хулиганка

— Я пообещала, что ты тоже останешься. Побудь хотя бы час, заодно с отцом моим познакомишься. — опускает глазки, ну точно скромница.

— Ладно, только на час. — ну вот, чувство такое, будто свататься иду. Надеюсь только на одно, что её отец так же, как и Любовь Михайловна не заметит искр, что летят между нами.

Сам не знаю, зачем согласился на всё это. Камила уже открыла ворота и мне ничего не остаётся, как заехать в их внутренний двор.

Выхожу из машины и вижу идущего нам на встречу мужчину. Высокий, поджарый, с военной выправкой и сединой на висках. Даже издалека замечаю, что у Камилы такой же разрез глаз, как и у него, а Ярослав такой богатырь явно в своего отца.

— Привет, пап! — лопочет чудо и бросается в объятия к мужчине. Он словно тает на глазах, и его губ тут же касается легкая улыбка. Крепко сжимает её в своих объятиях и на какой-то миг в его взгляде проступает тоска. Он тут же берет в себя в руки и уверенным шагом подходит ко мне, чтобы пожать руку.

— Майор Королёв? — спрашивает и дождавшись моего кивка, представляется сам, — Филатов Владимир Иваныч, полковник в отставке и отец этой девчонки.

— Королёв Кирилл, майор. — мне даже как-то неловко стало, что не знал таких очевидных вещей. Филатов… это фамилия не раз всплывала в моей работе, но я не знал, что Камила напрямую с этим связана.

— Вы уж извините, что вам пришлось кататься в такую даль. Не знаю, почему Камила не попросила об этом родного отца. — он с укором посмотрел на притихшую дочку.

— Тогда это не было бы сюрпризом. А теперь па, иди к Любе, и пожалуйста, будь ласковее. — последнее она прошептала с мольбой во взгляде.

— Да куда ж ласковее то? — мужчина развел руками, — Ладно, располагайтесь Кирилл, скоро приедет мой сын и начнем жарить шашлыки, а-то Любаша ворчит, что я опять всё ей заляпаю.

Видимо последние слова умилили Камилу и она, поддавшись порыву, снова обняла отца.

— Дочка, ты прям затискала меня, на глазах у своего начальника. Я же должен казаться грозным, а не ручным. — проворчал мужчина, при этом чмокая Камилу в нос.

— Я могу помочь с шашлыками! — вызвался я, и получив одобрение направился к мангалу.

Глава 16. Камила

Камила.

Я не ожидала, что Кирилл с такой легкостью будет общаться с моим отцом. Он даже обо мне забыл и сейчас переворачивает шампур, с нанизанным на неё мясом и над чем-то смеется, слушая отца.

— А он кажется хорошим, — из задумчивости меня выводит подошедшая Люба с её комментарием.

— Кто? — понимаю, что имеет ввиду Королёва, но не хочу подавать виду, что между нами что-то есть.

— Начальник твой. Таких людей сейчас очень мало Камил, присмотрись к нему. — и улыбнувшись уходит в дом, а я снова смотрю на него.

Королёв, словно почувствовав мой взгляд, оборачивается и наши глаза встречаются. Я чувствую, что мой пульс участился, а он резко отводит взгляд и продолжает свою беседу, как ни в чем не бывало.

Рассердившись на свою глупость, я тоже ухожу в дом, и помогаю Любе накрыть на стол. Я вижу, как она счастлива здесь и хоть мне пока не удалось помирить их окончательно, всё же прогресс уже на лицо. Я даже не ожидала, что всё будет так просто.

— А когда приедет Ярик? — интересуется Люба и я понимаю, что она соскучилась по нему. Брат, хоть и живёт отдельно, но навещает отца пару раз в неделю. Он рассказывал, как Люба всегда ждёт его с какой-нибудь вкуснятиной.

— Сказал, что скоро будет. Теть Люб, а как вы поняли, что любите отца? — я сама не ожидала от себя такого вопроса, ведь мы с ней не были близки, чтобы разговаривать на такие темы, но атмосфера располагала поговорить именно об этом.

— Ох детка, его любить очень легко. — она присела на стул и потянув меня за руку, усадила на соседний. — Я же когда встретила его, не могла понять в чём дело. Вижу, что вроде нравлюсь, но как огня избегает, и только когда узнала, что стряслось, поняла его поведение. Он сильно страдал, дочка. Мучился, каялся, но ничего поделать не мог, ребенку ведь всегда с матерью лучше.

Я на пару секунд прикрыла глаза, чтобы взять себя в руки. Спрашивая об отце, я не думала, что услышу историю его терзаний касательно моего отъезда. Я помню, как плакала и просила, чтобы меня оставили с ним, но папа молчал и только смотрел на меня, пока мама пыталась вдолбить мне в голову, что так будет лучше.

— Когда мы познакомились, Ярик уже совсем взрослый был, совершеннолетний. Он же в том году как раз в армию пошел, после школы, а там сама понимаешь — некогда грустить. Поэтому ему в какой-то степени твой отъезд дался проще. А вот с Владом всё намного тяжелее. Он мать то родную не помнил, потом твоя его бросила. Ты уж прости, что так говорю, но ведь не вру ни грамму. — я кивнула и вновь прикрыла глаза.

— Влад добавил седины на наши головы. — засмеялась Люба, но так по-доброму, по-матерински. — Только вот с отцом отношения он так и не наладил, и женщин недолюбливает теперь. А как иначе, травма то вон какая. Я уж пыталась и так, и эдак его поддержать, но он как осел упертый. Против меня не возражает, но до сих пор держится вдалеке от семьи. Даже с Яриком не так дружен, и с тобой редко общается, насколько я знаю.

— Да, звонит только по праздникам. — грустно улыбнулась я. Много раз я пыталась сама звонить Владу, но он просто игнорировал меня, или отваживал тем, что очень занят.

— Я что-то совсем ушла от твоего вопроса, детка. Твоего отца очень легко любить, только доказать ему это невозможно. Он считает, что не заслуживает любви, но разве может кто-то этого не заслуживать? Он хороший человек, очень добрый и ранимый, каким бы сильным не казался. У него прекрасные дети, которых я люблю, как своих собственных. Твоего отца уважают, и приходят советоваться, хотя он уже давно в отставке. Разве могут к плохому человеку ходить вот так за советом? Когда говорю об этом, он лишь отмахивается. Конечно, упрямства ему не занимать, но любить его просто. Заботится вон обо мне как, а ведь я не прошу даже многого. Но вот чего не чувствую, так это того, что действительно нужна ему. Раньше думала слюбится, сгладится, а когда услышала их разговор, думала прибью старого. — разозлилась Люба и хлопнула себя по коленям.

— А что произошло? — осторожно спросила, беря её ладошку в свою руку.

— Мать твоя случилась. Ты прости детка, но она та еще… в общем звонит ему ни свет ни заря, и просит что-то, спрашивает, советуется. Знаю, что разница во времени, но она то вся при параде, я лишь глазком увидела. Разодета, причесочка, и по видео названивает. Ну отец то твой вышел в другую комнату, но я всё слышала. Она ему намеки разные кидает, мол, как ей хорошо с ним было, как увидеть хочет, а он и рад. Будто только и ждал, когда поманит его обратно. И плевать, что столько боли причинила и ему, и детям. Сразу хвост распетушил, ну а я дальше слушать не стала. Вещи собрала и такси вызвала. Не могу я так, дочка, душа болит. Не любит он меня, просто удобно было со мной, а я устала ждать. Как она всё равно никогда не стану, да и не хочу такой быть.

Я понимала её, как никто другой. Даже я, будучи молодой и симпатичной, чувствовала себя на фоне мамы каким-то гадким утенком. Она всегда любила блеск и шик. Яркий макияж, шубы, каблуки, гордая осанка. Она восхищала мужчин и погубила не одно мужское сердце.

— Дура ты Любка. — вдруг послышался грубый голос отца. Он стоял в проходе, видимо услышав наш разговор и держал в руках охапку красных тюльпанов. — Ты ведь совсем другая, и именно за это я тебя и люблю. А если подслушиваешь, то нужно делать это до конца. Тогда бы узнала, что я ей ответил и не делала бы глупостей. Я переживаю, сплю плохо, Ярик вообще похудел вон, Камила примчалась из-за того, что два дурака друг друга не поняли.

Отец в два шага преодолел расстояние между ними и теть Люба тут же уткнулась носом в его грудь. Вот уж действительно два дурака, думала я, утирая катившиеся по щекам слезы. Но мой план по примирении сработал, даже лучше, чем я ожидала.

— А цветочки то красивые. — прошептала я, восхищенно глядя на эту парочку.