Страница 2 из 9
Заведующего в магазине не было, и я решил его подождать, а не лазать по полкам в его отсутствие. Но всё же не удержался и полез в коробку с пластинками. Интересно было какие мелодии и сказки имелись в магазине. Пластинок было множество, но особенно среди них выделялась ярко-зелёная в прозрачной упаковке.
Когда я взял её в руки, в дверях появился завмаг. Он мне улыбнулся и мне стало ясно, что он не против.
– Никогда таких не видел, но слышал, что такие есть, – сказал я разглядывая пластинку «Апрелевского завода». – Знаете, есть даже такая страшилка про зелёную пластинку! Я, когда был в «Орлёнке», у нас на пионерском костре рассказывали разные страшные истории. Детские сказки, но аж дух захватывало! Наш вожатый рассказал историю, как одна девочка пошла в магазин и купила зелёную пластинку, хотя мама сказала ей такие не покупать. И вот её мамы не было дома, девочка включила пластинку, а там заиграл «Похоронный марш», а потом её мама пришла домой без рук. На следующий день без ног, а потом вообще одна голова от мамы прикатилась. Было и смешно, и страшно!
Мужчина и слова на это не сказал. Я почувствовал себя глупо. Рассказываю взрослому человеку такую ерунду. Убирая пластинку на место, я запоздало прочитал надпись: «Похоронный марш» – «Музыка Ф.Шопена», и меня как от розетки дёрнуло. В голове так и прозвучали тяжёлые ноты: там-там-тадам-там-тадам-тадам-тадам…
Мне подумалось, что это и есть та самая пластинка. Зелёная и с «Похоронным маршем». Трудно было поверить, что это всего лишь совпадение.
– Ты что-нибудь ещё себе хочешь? – спросил мужчина.
– Нет, я так, посмотреть, – ответил я.
– Ну, смотри, смотри, не робей! – завмаг не уставал улыбаться.
Я посмотрел по сторонам… Меня больше не интересовали модели самолётов или что-либо ещё. Я только делал вид, что мне любопытно, однако на глаза попадались всё новые и новые детали, которых я не замечал раньше.
Скелет под прозрачной плёнкой не был муляжом. На жёлтых костях остались присохшие обрывки плоти, а череп скелета больше походил на собачий или волчий. Руки и ноги заканчивались костями звериных лап.
«Да, какой же он человеческий?», – вспомнил я слова завмага. И правда не человеческие это были кости, а оборотня какого-то…
В большом сосуде с мутной зелёной жидкостью плавали не просто лохматые комья. Это были обрезанные головы! Я увидел лица юных мальчишек и девчонок.
Заведующий магазином не отрывал от меня глаз, и я не хотел, чтобы он догадался, как мне страшно.
Помимо его уродливой руки, я подметил и другие особенности его облика. Если завмаг переставал улыбаться, то его лицо «провисало». Губа оттопыривалась, нижние веки сползали. Казалось, что передо мной не мужчина, а кто-то обрядившийся в костюм из человеческой кожи.
Я вымученно улыбнулся и спрятал руки за спину, чтобы он не заметил, как дрожат мои пальцы.
– И когда же вы откроетесь? – я просто заговаривал ему зубы. – Говорили со дня на день, а всё никак.
– Так мы уже давно открыты! – торжественно и гордо объявил завмаг.
– Ну, где же тогда касса? Где вывеска и покупатели? – спросил я.
– Так мы же не в самом магазине, – ответил заведующий. – Это склад. А вход, прилавок и касса с той стороны.
Завмаг указал на дверь из которой пришёл. Она была приоткрыта и сквозь щель, я увидел, что там горел свет, там были очертания прилавка и кассы, и там кто-то стоял на фоне больших витрин, молчаливо ожидая продавца.
Я не верил! Это было невозможно! Никакого входа с той стороны быть не могло! Я знал точно, что с обратной стороны здания не было ни единой двери или окна, а уж широких витрин не могло быть и подавно. Там была сплошная кирпичная стена, я проходил там несколько минут назад.
– Будешь что-нибудь брать или нет? – спросил завмаг. – Меня ждут покупатели.
Больше я не мог скрывать своего испуга и молча выбежал на улицу. Но страх остался со мной. Я выдал себя, дал понять, что обо всём догадался. Это был не простой магазин. Это был один из тех магазинов, где торгуют зелёными пластинками с «Похоронным маршем» и другими проклятыми вещами, о которых в шутку рассказывают истории на пионерских кострах. Стало быть, это не шутки.
А что мои самолёты? Может, и они могут приносить несчастья? Даже после того, что я видел, у меня было тяжело на сердце от мысли, что лучше бы их выбросить и забыть навсегда про этот магазин.
Я вернулся домой, зашёл в свою комнату и мне в нос ударила вонь. Что-то протухло и отравило воздух. На письменном столе вместо двух, недавно собранных самолётов, лежали две мёртвые птицы с волнистым оперением. Кукушки… Я вспомнил, что они предвещают смерть. У них принято спрашивать сколько осталось жить.
Обе птицы выглядели ужасно, словно их разрезали на части, а потом заново склеили. В это превратились мои сборные модели?
Я завернул мёртвых птиц в газету и закопал во дворе под кустами сирени. Колдовство. Проклятье. Кому рассказать – никто не поверит. И в милицию не пожалуешься.
Теперь я решил, что и близко не буду ходить к тому району. Не стану проверять открыта ли дверь на тот склад или нет. Когда ребята отправились вешать скворечники в березовую рощу, я пошёл другим путём.
У меня было плохое предчувствие, и оно меня не подвело.
Родители послали меня за хлебом на ночь глядя. Булочная была неподалёку. И всё равно не хотелось идти по темноте. Я чувствовал, что опасность подстерегает меня повсюду и не ошибался.
Прямо у моего подъезда, меня схватили за шиворот и поволокли…
Я очнулся на полу, завёрнутый в бумагу, как докторская колбаса. Это был склад магазина. Меня упаковали и притащили сюда ночью.
Я разорвал на себе упаковку и поднялся, побежал к выходу – закрыто. Этого стоило ожидать.
– Куда встал? Ложись-ка на место! – это был голос завмага.
Я оглянулся и увидел его. Он больше мне не улыбался. Мужчина перестал владеть своим лицом, кожа на нём висела, как резина, и когда он разговаривал, губы лишь слегка шевелились.
– Дяденька, отпустите меня! – умолял я. – Мне надо домой. Меня мама и папа ждут.
– Куда же ты со склада? – спросил завмаг. – Ты ко мне поступил. Я на тебя накладную уже оформил. Мальчик мне нужен. Мальчика у меня спрашивали. Завтра и отдам тебя покупателю.
Я продолжал дёргать ручку, упирался ногой в стену и плакал. Мужчина с обвисшим лицом молча стоял позади меня. Знал, что я никуда от него не денусь.
– Ну, отпустите, а? – упрашивал я.
– Нет, Алёша, теперь это никак невозможно… Хотя… Мне бы пригодились вторые руки. С работой помогать.
– Что надо делать? – я был готов на что угодно, лишь это чудовище отпустило меня.
– Снабженец мне нужен, – ответил завмаг. – Будешь поставлять мне товар на склад из своего мира.
– И что нужно поставлять? – я вспомнил дохлых птиц, головы в банке…
– На что будет спрос у покупателей. Иногда вещи, иногда людей, а иногда отдельные их части… Вот сейчас нужен мальчик.
– Какой быстрый! А трудовой договор составить? Иди-ка сюда, – завмаг подвёл меня к столу и положил передо мной бланк.
Он вписал туда моё имя, ничего другого я не разглядел в темноте. Затем он схватил мою руку и кольнул палец чем-то острым. Я вскрикнул от боли.
– Давай, подписывай! – приказал завмаг.
Мне всегда говорили, что надо внимательно читать всё, что подписываешь. Но я видел только слово «Договор», другие строчки были слишком мелкими. Я приложил палец в бумаге, оставив кровавый отпечаток.
– Добро! – заведующий попытался улыбнуться. Получилось что-то страшное, словно кто-то невидимыми руками растянул уголки губ мертвеца. – Теперь ты на меня работаешь. Платить буду щедро. Чего захочешь на этом складе – всё твоё.
– Спасибо! – я приложил к губам окровавленный палец и направился к двери.
– Подожди, подожди, – сказал мне вдогонку завмаг. – Только голову твою я тебе оставить не могу. Голова у тебя хорошая.
Я вспомнил о сосуде с мутной жидкостью…