Возлюбленный горец

Но и в Глен-Дуи она не могла оставаться – это было выше се сил. Мег привыкла сама решать проблемы, а не дожидаться, пока кто-нибудь все сделает за нее. Ей давно следовало прояснить ситуацию с герцогом и положить конец страху и беспокойству, вместо того чтобы трусливо прятаться в Глен-Дуи, надеясь, что все разрешится само собой.

– Нет, мы продолжим путь, пока совсем не стемнеет. Лэрд далеко вырвался вперед, и мы должны сократить расстояние, насколько это возможно.

– Хорошо, миледи.

– Лэрд, – фыркнул Эрди. – Так и вижу, как Грегор важничает, раздавая указания направо и налево, ведь он же теперь лэрд. Надеюсь, этот Аберколди собьет с него спесь.

Мег прикусила язык. Резкий, уничтожающий ответ был готов сорваться с ее губ, но она вовремя спохватилась – ссориться с Эрди сейчас было неразумно. Он даже не догадывался, что нужен ей лишь для того, чтобы спасти ее ненаглядного Грегора.

Подземелье в замке герцога Аберколди было гораздо просторнее, чем любой из подвалов Глен-Дуи. Здесь было темно: единственный факел горел за дверью темницы в коридоре, и его мерцающий свет не доходил до сырого грязного каземата, где держали Грегора и его людей.

Высоко над ними возвышался огромный до гротеска замок Аберколди, который произвел на Грегора неизгладимое впечатление. Построенный из розового гранита, он был весь утыкан остроконечными башнями и башенками, венчая холм, как корона умалишенного правителя. При виде этого устрашающего строения у Грегора возникло ощущение тревоги, но он упрямо скакал вперед во главе своего отряда.

– Черт возьми! Ну и чудище! – воскликнул Малькольм Бейн, который скакал рядом с Грегором.

Судя по флагу с гербом, развевавшемуся на одной из башен, герцог был в замке. Не та ли эта башня, подумалось Грегору, с которой бросилась вниз его несчастная жена Изабелла Маккензи? Если верить Шоне, то герцог приложил к этому руку, и теперь Грегору оставалось надеяться, что хозяин замка отнесется к нему более доброжелательно, чем к собственной жене.

Ворота замка распахнулись, и, как и ожидал Грегор, навстречу им выехало порядка тридцати вооруженных людей, явно враждебно настроенных. Под конвоем Грегора и его небольшой отряд препроводили во двор. Здесь было удивительно тихо для такого большого дома: ни снующих повсюду слуг, ни кузнецов, ни плотников, которым всегда найдется работа, не было даже гончих, которые встречают звонким лаем гостей в любом замке Шотландии.

Это было очень странно, но Грегор не успел оценить обстановку, ибо прямо к нему направлялся Лоренцо, гордо восседавший на великолепной белой лошади. То, что последовало за этим, решило судьбу Грегора и его отряда.

– И как вы только осмелились явиться сюда, капитан Грант? – сказал Лоренцо с вежливой улыбкой, но его взгляд был полон ненависти.

– Вы забрали у меня то, что вам не принадлежит, Лоренцо, и я требую вернуть женщину немедленно.

– Никак вы толкуете о белокурой красавице? – насмешливо поинтересовался верный слуга герцога. – Позвольте заметить, вам она тоже не принадлежит. К тому же она не горит желанием возвращаться в Глен-Дуи, так как очень счастлива в обществе его светлости. Можете сами у нее спросить.

Грегор почувствовал, что внутри у него все закипает от злости. Выходит, он зря проделал весь этот путь, гоняясь за химерами? Все это было очень похоже на Барбару Кэмпбелл: почувствовав благосклонность герцога, она тут же воспользовалась этим. И все-таки он должен убедиться, что с ней все в порядке. Коварный и лживый, Лоренцо не вызывал доверия.

– Я хочу поговорить с ней.

– У вас будет такая возможность, – ответил Лоренцо и презрительно усмехнулся. – Через некоторое время. Она ещё не готова предстать перед вами, так что придется подождать.

Кивком он сделал знак людям герцога, и те мгновенно обнажили мечи, только их командир выглядел слегка смущенным. Звук лязгающей стали далеко разнесся по безлюдному двору. Отряд Грегора сомкнул ряды, намереваясь защищаться, но он остановил их жестом. Они и так были в меньшинстве, и вполне возможно, что где-нибудь поблизости затаились вооруженные до зубов слуги герцога.

– Мы пришли сюда не для того, чтобы затевать драку, – спокойно сказал Грегор. – Я хочу все решить миром и поговорить с герцогом.

– Очень мудрое решение, – с насмешливым одобрением сказал Лоренцо, когда Грегор не оказал сопротивления. – Хорошо, сейчас я не буду вас убивать и подожду, пока вы «все не решите миром» с его светлостью, если только он захочет вас видеть. А до тех пор вас отведут в уютные апартаменты. Сюда, пожалуйста. Надеюсь, вам будет там так же удобно, как и мне в вашем крошечном замке.

– Мне необходимо увидеться с герцогом Аберколди прямо сейчас, – сделал еще одну попытку Грегор, чувствуя, что положение становится отчаянным.

– Всему свое время, – ответил Лоренцо, жестом подзывая стражу.

И вот он опять оказался за решеткой в зловонной сырой темнице. Лоренцо выполнил обещание и жестоко отомстил. Но верного слугу герцога содержали в гораздо лучших условиях. И Грегор сдержал свое слово, отпустив его сразу после свадьбы. Грегор потерял счет времени и не мог точно сказать, сколько дней они здесь провели.

Он уже начал сомневаться, что Лоренцо вообще собирается отвести его к герцогу, и не был уверен, что Аберколди знает о его присутствии. Лоренцо был способен на любую подлость и мог держать их здесь неделями. Или даже месяцами…

– Этот парень не итальянец, – откуда-то из мрака послышался голос Малькольма Бейна. – Неужели он думает, что кто-нибудь ему поверит с таким-то акцентом?

– Главное, ему верит герцог Аберколди, – ответил Грегор. – А для Лоренцо только это и имеет значение.

Малькольм Бейн тихо ругался в своем углу, но Грегор не обращал внимания. Он откинулся назад и оперся о стену, не задумываясь о том, что по сырой и скользкой поверхности может ползать всякая гадость, и закрыл глаза. За всю свою жизнь он уже столько времени провел в темницах, что ему было все равно, к тому же все они были одинаковые: сырые, темные, источающие зловоние.

Почему бы им с герцогом Аберколди не сесть за стол и не обсудить все мирно и спокойно? Почему все и всегда сводится к кровавой бойне? Он не раз задавал этот вопрос своему отцу еще тогда, в 1715 году, когда они направлялись в Престон, чтобы вступить в ряды повстанцев. Отец лишь посмотрел на него долгим недоумевающим взглядом. Только теперь Грегор понял, что для его отца сражение было делом чести, невзирая на то, что они проливают кровь и отдают жизнь, защищая чужие интересы, потакая ничтожным амбициям коронованных особ.

Грегор никогда не понимал, почему люди так низко ценят свою жизнь. Защищать родину, близких людей, любимую – вот за что стоит сражаться. За Мег и Глен-Дуи он готов был сложить голову!

Господи, как же ему недоставало Мег! Что она сейчас делает? Вспоминает ли о нем? Грегор пытался представить ее, вообразить себя рядом с любимой, как когда-то, сидя в темнице после поражения в битве под Престоном, представлял, что вернулся в Глен-Дуи.

Он воображал, что поднимается по лестнице и звук его шагов эхом отдается под высокими сводами большого зала. Вот он входит в маленькую комнатку, где за огромным дубовым столом сидит Мег в окружении бумаг, книг и гусиных перьев. Она поднимает голову, и ее лицо озаряет счастливая» улыбка. «Грегор!» – обязательно воскликнула бы она, и ее небесно-голубые глаза засияли от счастья. Вот он поднимает свое сокровище на руках, целует соблазнительные зовущие губы и с головой погружается в водоворот страсти…

Грегор тихо застонал и закрыл лицо ладонями.

– Мег, о, моя Мег, я так тебя люблю! – прошептал он. – Дай мне только вырваться отсюда, и я быстрее ветра прискачу домой. Хватит с меня тюрем и боли.

Она была с ним, в его душе, в его сердце. Он чувствовал ее запах, слышал ее голос, ощущал гладкую, нежную кожу. И вдруг стены темницы исчезли и его дух свободно воспарил над нею.