Возлюбленный горец

Едва различимый звук привлек внимание Грегора. Он резко обернулся, сожалея, что не взял с собой оружия, и увидел в нескольких шагах от себя леди Мег. Она стояла на каменистом берегу, набросив на плечи теплую шаль, с распущенными волосами, которые ярко-рыжей волной струились по спине. Ее кожа казалась почти прозрачной в свете раннего утра; холодный воздух превращал дыхание в маленькое туманное облачко.

– Прошу прощения, – сказала она смущенно и мягко, чего Грегор от нее никак не ожидал. – Пожалуйста, не думайте, что я подглядываю за вами, капитан. Я просто решила выйти на воздух. В доме душно. К тому же Шоне и Кеннету надо хоть немного побыть наедине.

– Я уже закончил, – кивнул Грегор, выходя из озера. Он поднял рубашку, сильно поношенную, но сшитую из добротной материи, и стал растирать ею руки и грудь.

Мег Макинтош все еще оставалась для него загадкой. Женщины, с которыми ему приходилось сталкиваться, были либо изворотливы и практичны, как его мать и Барбара Кэмпбелл, либо по-матерински добродетельны, как Шона. Но Мег была совсем не похожа на них. Она могла держаться холодно и отстранение, даже официально, быть жесткой и властной, легко подчиняя себе людей. А в следующий момент превращалась в болезненно ранимого ребенка, пробуждая в Грегоре острое желание защитить ее, оградить от всех несчастий, бед и невзгод. Она смущала его, выбивала из колеи.

Вот и сейчас Мег вдруг неожиданно покраснела. Грегор удивленно наблюдал, как краска от стройной шеи, где она придерживала шаль застывшими пальцами, волной поднималась вверх и разгоралась на щеках девушки. Может, ее смущает его присутствие? Мег закашлялась и почему-то стала смотреть вдаль, мимо него.

Неожиданно он все понял. Причиной ее смятения был его обнаженный торс. Это он вывел Мег Макинтош из равновесия. Его вид, наверное, оскорбил ее. Вряд ли она привыкла к тому, что вокруг расхаживают полуголые мужчины. Или она тоже испытывала к нему влечение?

Сделав это последнее предположение, он почувствовал себя удивительно спокойным, ведь, если это правда, перед ним открываются совершенно новые возможности. Он не знал, что ему делать: посмеяться над ее девичьей скромностью или прикинуться желторотым юнцом и молча опустить голову, теребя мокрую рубашку. Грегор знал, что женщины находят его привлекательным, и принимал это как должное. Он никогда не испытывал смущения по поводу своего обнаженного тела, но и не относился к тем мужчинам, которые при каждом удобном случае показывают товар лицом всем и каждому.

Почему же сейчас его так тянет пойти туда, где она стояла? Отчего так хочется взять ее за плечи и заставить посмотреть на него? Он сгорал от желания прижать ее ладони к своей груди, ощутить кожей прикосновение ее нежных пальцев, скользящих по каждому изгибу стальных мышц. Он бы положил руки на ее ягодицы, чтобы убедиться, что они такие же мягкие и соблазнительные, какими были этой ночью, когда она так спокойно спала в его объятиях, доверчиво прижимаясь к нему всем телом.

Двигаясь как во сне, Грегор шагнул навстречу Мег.

Но именно в этот момент она, удивленная его долгим молчанием, взглянула ему прямо в лицо. Судя по тому, как округлились ее глаза и слегка приоткрылись губы, что-то в выражении лица выдало намерения Грегора. Мег вздрогнула и попыталась плотнее закутаться в шаль.

– Что вы думаете о рассказе Шоны? – тихо спросила она. Голос ее срывался.

От неожиданности Грегор опешил. Он даже не сразу понял, кто такая Шона. Через мгновение мир вокруг него приобрел привычные очертания, и он понял, что не сможет поцеловать ее, не имеет права даже прикоснуться к этой девушке или надеяться, что желания, о которых он грезил, когда-нибудь исполнятся. Мег – леди, а не легкодоступная простушка. И она попросила его о помощи. Он не имел права на что-то надеяться, в то время как она могла отдать ему любой приказ.

Пытаясь унять дрожь в руках, Грегор энергично натянул мокрую рубашку, которая облепила холодное влажное тело. Он начал приглаживать руками мокрые волосы, отбросив их со лба и отжимая воду, чтобы выиграть время и прийти в себя. И дать ей возможность восстановить душевное равновесие. Когда он наконец осмелился и украдкой взглянул на Мег, то заметил, что краска отлила от ее щек.

– Что я думаю о рассказе Шоны? – повторил он ее вопрос. – Мне он кажется вполне достоверным. Вы говорили, что о герцоге Аберколди ходит много слухов?

– Да, я слышала много рассказов о его злодеяниях от людей хороших и честных.

– Мы не можем позволить себе не обращать на них внимания.

– Итак, вы верите, что герцог Аберколди – убийца?

Грегор был абсолютно убежден в этом. Но тут неожиданная мысль пришла ему в голову. Прищурив глаза, он подозрительно посмотрел на Мег. Девушка была напряжена, как струна, голубые глаза смотрели с тревогой и волнением. Что же она хочет услышать на самом, деле – «да» или «нет»? От закравшегося в душу подозрения голова его горела огнем – неужели она любит герцога Аберколди? И ждет от Грегора подтверждения, что герцог невиновен, чтобы со спокойной душой пойти с ним под венец?

Но в следующий миг он уже точно знал, что это не могло быть правдой. Она же сама говорила Грегору, что всячески противилась этой свадьбе и согласилась только ради отца, потому что беспокоилась о его здоровье. Не было еще в ее жизни мужчины, от которого она бы потеряла голову, и она явно не хотела такой любви – Грегор видел это. Она была независимой женщиной и предпочитала сама распоряжаться своей жизнью и свободой. Почему же его охватила такая дикая ревность?

– Да. Думаю, Аберколди убил жену, – сказал он.

Мег утвердительно кивнула и, судорожно сглотнув, еще плотнее закуталась в шаль. Неужели она думает, что этот кусок материи может защитить ее от той опасности, которую, он, по ее мнению, представлял? И была ли это угроза с его стороны? Может быть, он действовал ей на нервы? Неожиданно Грегору захотелось выяснить, что ее так в нем пугало, почему в его присутствии она чувствовала беспокойство и смущение. Был ли это страх женщины перед мужчиной, которого она плохо знает? Или просто девичья скромность и застенчивость? Или она чувствовала их взаимное влечение друг к другу?

Грегор сделал маленький шаг в сторону Мег. Она тут же напряглась, плотно сжав губы и широко раскрыв глаза. И хотя он явно видел эти признаки смущения, она всеми силами пыталась их скрыть, слегка расслабившись и отбросив назад волосы.

Грегор про себя улыбнулся. О нет, он совсем не был ей безразличен. Что же она будет делать, если он сейчас дотронется до нее? Или поцелует? Отпрыгнет, как ошпаренная кошка? Или с воплями бросится к дому, взывая о помощи к суровому Дункану Форбсу? А может, сдастся на милость захватчика и растает от нежности его горячих рук, требуя большего?

Грегор решил, что такая попытка не приведет ни к чему. Лучше оставить все как есть: когда в жизни и так все непросто, не стоит создавать себе лишние трудности. Леди Мег нуждается в его помощи и желает оплатить его услуги. Что ж, он сделает свою работу. И на этом все.

Почему же он не может спокойно смотреть, как утренний ветерок играет в ее рыжих волосах? Отчего учащается его дыхание и он сгорает от желания заблудиться пальцами в этих шелковистых локонах?

– Не волнуйтесь, леди Мег, я не дам вас в обиду, – заверил ее Грегор, чувствуя, что его пылающий от страсти взор вряд ли вселит в душу Мег спокойствие и уверенность.

Она быстро отвела взгляд.

– Я-я сама о себе позабочусь, спасибо, капитан.

Ее щеки опять заалели румянцем, еще более ярким, чем прежде. На этот раз Грегор не смог сдержать улыбку. Он подошел к девушке и остановился прямо перед ней – так близко, что чувствовал тепло ее тела. Она подняла испуганные светло-голубые глаза и смотрела на него не мигая. Он видел, как расширились ее зрачки, как часто забилась жилка на стройной шее, напоминая трепещущие крылья бабочки, взывая к его губам прикоснуться к ней. Грегор понимал, что в груди этой девушки бушует пламя.