Страница 36 из 120
А может и не было ничего? Может мне вообще приснился этот домик, Влада, наряженный привидением Леннон? Зеркало и вторая тень?
Длинный был все-таки день, в голове все спуталось, бывает…
В этот раз Григория Вахопулова мы нашли с первого раза. С утра на Толкучем рынке царила вполне невинная деловитая суета, кабаки были еще закрыты, прилавки ломились от товаров. И первый же торговец, у котрого мы спросили, где можно найти господина Вахопулова ткнул нам пальцем в седеющего рыжего великана в длиннпололом бордовом кафтане и такой же кепке, громогласно распекавшего сухонькую старушку, раскладывающую на прилавке пучки зелени.
— Марфа Арсеньевна, ты опять свои товары сама тащила?! — голос его звучал как иерихонская труба. — У тебя пятеро сыновей и я уже сбился со счета сколько внуков, а ты все сама да сама?! Да где ж это видано, такое непотребство?!
— Так спали мальчишки-то… — пролепетала бабушка. — Пошто их будит-то в такую рань? Работали допоздна видать, притомились…
— Притомились они! — великан хлопнул себя по массивным ляжкам. — Я твоих Ваньку и Гришаню вчера в трех кабаках видел! Вот пойду сейчас к тебе домой, да кааак…
— Эээ… Господин Вахопулов? — осторожно сказал я в тот момент, когда он набрал в грудь воздуха, чтобы рассказать, что именно он собирается сделать с нерадивыми Ванькой и Гришкой.
— Чего тебе, пацан? — великан повернулся ко мне, его кустистые брови сошлись на переносице.
— Я Богдан Лебовский, — быстро сказал я и сунул ему в руки письмо от ректора. Тот схватил бумажку и пробежал по ней глазами. Потом снова посмотрел на меня. Потом на Гиену. Потом на Бюрократа. Брови его снова зашевелились. Потом он перевел задумчивый взгляд на Натаху.
— Эти что ли твои? — спросил он. — Ну пойдем тогда что ли ко мне, раз Гезехус просит, значит надо оформить, — потом он снова обратился к бабушке. — Смотри у меня, Марфа Арсеньевна! Еще раз увижу, что ты сама сумки таскаешь, я твоих мандюков выпороть на площади прикажу. По всему Томску у меня будут с голой жопой бегать, ленивые козлины!
Он привычно ввинтился в бурлящую рыночную толпу, а мы торопливо устремились за ним. Если перед грозной фигурой в бордовом люди прилежно расступались, то нам приходилось пробивать себе дорогу локтями.
Контора Вахопулова со стороны вовсе даже не смотрелась полицейским участком. Обычный аккуратный домик с открытой верандой, выходящей прямо на улицу. Он ногой придвинул стул к покрытому зеленой клеенкой столу и шмякнул на стол толстый журнал в картонной обложке, облизнул палец и перелистнул страницы, исписанные гладким круглым почерком.
— Жилье вам, стало быть, надо отыскать… — пробормотал он. — Сейчас я гляну, где-то тут у меня записано было…
— Мы уже нашли жилье, — быстро сказал Бюрократ. — Нам бы все остальное…
— Нашли? — Вахопулов поднял голову и пошевелил бровями. — Шустрые вы… Ну давай тогда ты первый и садись, очкарик.
Бюрократ уселся на стул напротив великана, а я спустился с крыльца и прислонился к деревянному столбу.
— О, Богдан! — раздался над самым ухом веселый голос Кортеса. Он стоял у соседней калитки, и вид имел изрядно помятый. — А выглядишь так, будто всю ночь дрых, завидую!
Калитка скрипнула, на улицу вышел зевающий Леннон. Он сфокусировал на мне мутный взгляд, и на его губах зазмеилась похабная улыбочка.
— Ну ты отжег, Боня! — он подошел ближе и хлопнул меня по плечу. — Здоров, мужик! А я уж боялся, что ты сбежишь! Как она верещала под тобой, аж до сих пор в ушах звенит!
Я открыл рот, но сказать ничего не смог. Беспомощно оглянулся и встретился взглядом с потемневшими глазами Натахи.