Седьмой (Том 7)

Глава 24. Наперекор

Профессор Зиновьев вместе с Лео Гораиным шли коридорами базы, располагающейся под одним из имений Белых Драконов на их территории. В коридорах имелось достаточно света, чтобы хорошо рассмотреть в некоторых из стен специальные прорези, из которых на идущих смотрело автоматизированные орудия, способные выжечь дыру даже в людях со значками самых высоких уровней. Этот факт несколько нервировал Зиновьева, но внешне он старательно пытался не показать этого, оставаясь демонстративно спокойным.

Наконец, спустя несколько минут они завернули в очередной поворот коридора и оказались перед раздвижной дверью с электронным замком. Лео поднял руку, прося профессора подождать, и подойдя к замку приложил к нему свою руку. Пара мгновений и замок с характерным щелчком подтвердил личность Гораина. Створки двери разошлись в разные стороны, пропуская их внутрь.

Внутри помещения, где они оказались, находился длинный стол, с установленными напротив каждого места специальными механизмами на основе смешения разработок алого и оранжевых миров. Сейчас кроме Гораина и Зиновьева в комнате больше никого не было.

Усевшись на места, оба принялись ждать. И если Гораин просто прикрыл глаза, погрузившись в мысли или в полудрёму, то профессор начал рыться в своей папке, которую принёс с собой, сверяясь с какими-то данными и что-то бормоча себе под нос.

В какой-то момент свет в комнате мигнул и начал с каждой секундой тускнеть. Зиновьев оторвался от своих отчётов, в которых рылся и, отложив папку немного в сторону, сел поудобнее на стуле. Лео Гораин открыл глаза, настороженно осматриваясь. Механизмы, которые были установлены на пустующих местах, загорелись ярким магическим светом, формируя из него объёмное изображение людей. Мгновенье и вот уже за столом сидело, помимо профессора и Лео Гораина десять полупрозрачных фигур. Одна из фигур с внешностью Белого Дракона повернулась к Зиновьеву.

— Итак, профессор, надеюсь, у вас хорошие новости?

— Кхм-м, — прочистил горло тот, машинально отмечая, насколько за эти несколько дней сдал Белый Дракон, это было видно даже на объёмном изображении, что уже говорить о том, как было в жизни. — Господин мы находимся на финальном этапе. Существо второго типа, в отличие от первого типа тяжело контролируется и как вы понимаете из-за того, что оно у нас находится в единственном экземпляре…

— Профессор, — перебил Зиновьева Белый Дракон. — Мы можем использовать второй тип прямо сейчас?

— Да, несмотря на то что испытания ещё не завершены, с уверенностью могу сказать, что использовать его возможно.

— Отлично, — кивнул глава, повернувшись к Лео Гораину. — В таком случае сегодня же направляйте второй тип на передовую. Чем раньше он появится там, тем легче будет нашим стражам. Обсудите, как это сделать быстрее с нашими командующими силами.

— Да, глава, — кивнул Гораин, ничем не показывая своё возмущение.

Так уже получилось, что он во время начала боевых действий против Императора являлся кандидатом на роль одного из этих командующих, но по каким-то причинам не устроил главу. Зиновьев не знал причин, почему от его услуг в качестве командующего было решено отказаться, но это сильно задело гордого старика. Хотя стоит сказать, он практически никак это внешне не показывал.

— Отлично, — кивнул Белый Дракон и тут его изображение подалось рябью, словно бы из-за сильных помех. Глава поднял голову, прислушиваясь к чему-то.

— Глава, что-то случилось?

— Похоже, старые знакомые решили почтить меня своим визитом, — ответил тот после секундного молчания и усмехнулся. — Ничего подождут. Профессор, я жду от вас информации по дворцу Императора. Насколько продвинулся наш… общий друг по его уничтожению?

— Дворец блокирован неизвестной магической силой, проникнуть внутрь или выбраться наружу, практически невозможно. Однако, с самим дворцом, и нам это доподлинно известно, всё в порядке. Согласно моим расчётам, сила, которая защищает владения Императора, ничем не уступает, а в кое-каких моментах даже превосходит мощь существа, с которым вы заключили договор.

— Практически невозможно? — естественно, Белый Дракон услышал главное в речи профессора.

— Буквально час назад наши наблюдатели доложили о том, что у ворот дворца появился неизвестный человек. Бушующий вокруг резиденции Императора вневременной шторм не смог его остановить…

В этот момент изображение Белого Дракона в очередной раз подалось рябью, а сам он поднялся во весь рост, собираясь уходить, где-то на фоне послышался грохот взрывов, а с потолко, который никто не видел над головой главы начала сыпаться штукатурка.

— Прошу прощения, гости настоятельно просят встретить их, — пояснил он, посмотрев на Лео Гораина и профессора. — Позже я переговорю с… тем человеком, и выясню все обстоятельства происходящего и остаётся ли наше соглашение в силе. Вас же прошу заняться переброской и оснащением второго типа. Господа командующие, так как сегодняшнее собрание оказалось коротким, жду от вас отчёты в электронном до конца дня. Конец собрания.

С этими словами изображения людей за столом погасли, а профессор и Лео Гораин остались в комнате одни.

Мир лопнул. В моей голове раздался самый настоящий взрыв, оглушая и ослепляя. Первое движение «Ярость» встречается с ударом старика. Опора Мира не церемониться. Его удар оказался сродни неостановимой стихийной лавине. Мне даже показалось в какой-то момент, что я на полном ходу столкнулся с грузовиком. И если бы использованное второе движение «Зверство», которое я использовал одновременно с «Яростью», этот удар мог оказаться для меня последним. Десятки оповещений высветились на интерфейсе боевой брони, регистрируя повреждения. Не обращаю внимания. Мир вокруг меня в один миг превращается в ледяную клетку. Опора мира маг льда, ещё и чистый, без попыток развития тела или сосуда души. Благодаря «Зверству» вокруг меня появляются сразу несколько полупрозрачных, призрачных мечей. Закручиваясь в смертельном танце, они походя срезают сразу несколько ледяных дисков, которые обрушиваются на меня сверху. Пытаюсь прорваться через плотный магический заслон, выставленный Опорой, разрезая его призрачными клинками. Шаг и делаю третье движение. «Безмолвие». Именно это движение, усиливая тело и его выносливость позволяет мне сделать невозможное, прорвать клетку Опоры и вырваться вперёд к нему. Одинокий в моей руке начинает преображаться в уже знакомый мне чёрный клинок, способный резать и кромсать даже сильнейшие сущности изнанки.