Несломленный

"У меня есть два билета на постановку выпускников театральной академии. Как раз «Сон в летнюю ночь». Хочешь пойти?" – написал ему Дилан часов в шесть.

Рей сомневался буквально минутку, а потом написал ему, что да, хочет.

"Когда?" – спросил он, смывая с себя пену.

"Я буду у тебя через сорок минут. Форма одежды свободная", – уточнил Дилан.

Рей ответил согласием, и тут же стал собираться. Домылся, высушил волосы, оделся в черные джинсы и черный свитер с горлом, в котором он казался еще более точеным и хрупким, бледным, и глаза на лице горели ярко, прозрачной синевой. И даже губы почему-то горели ярче, так что Рею стало стыдно за свой вид, но ничего не поделаешь. Он оставил матери записку, что уехал в театр и будет поздно.

Ровно в оговоренное время Дилан ждал Рея в такси возле его дома. Когда дверь подъезда открылась, он вышел и окинул парнишку долгим взглядом.

– Прекрасно выглядишь, – Демидов приобнял Рея за талию и поцеловал в щеку, прежде чем распахнуть перед ним дверь такси.

– Спасибо, – смущенно ответил Рей и сел в машину, порадовавшись, что там темно и его розовых щек не видно.

Дилан сел рядом с ним и назвал таксисту окончательный адрес.

– Ты никакие планы из-за моего приглашения не отменил? – спросил он, повернувшись к Рею.

– Нет, я принимал ванну, когда ты мне написал, – ответил он, покачав головой.

– Один? – поинтересовался Дилан, иронично выгнув бровь и погладив Рея по бедру.

– С уточкой, – рассеянно ответил Рей, ощутив какая горячая у него ладонь даже через ткань брюк.

– Мм, с какой-то особенной уточкой? – прищурился Демидов, двигая рукой, скорее, механически. – Знаешь, есть такие для самоудовлетворения.

– Серьезно? – это стало настоящим открытием для Рея. – Обычная желтая уточка, правда пищалка потерялась.

– Абсолютно! Никогда не видел такие? – усмехнулся Дилан, чуть сдвинув пальцы к внутренней поверхности бедра.

– Нет, не видел, – ответил Рей, краем глаза следя за его рукой. По спине забегали мурашки туда-сюда.

– Степень твоей невинности просто поражает, – Демидов сделал короткое движение к паху и вернул руку на прежнее место.

Образ кролика перед удавом Рею безумно шел.

Сердце у Рея пропустило удар, и он коротко вздохнул, а потом постарался взять себя в руки, не дрожать и не смущаться. Он никак не прокомментировал действия Дилана, но по телу бежал жар.

Было очень кстати, что такси доехало до места, потому что каждое движение Дилана увеличивало риск, что он сорвется и накинется на Рея прямо здесь. Напоследок сжав бедро парня, он расплатился и, перегнувшись через него, открыл ему дверь.

Рей только вздрогнул и вышел наружу, кутаясь в шарф и пальто. Перед театром была небольшая толпа, видимо, спектакль должен был быть хорошим. Не толкаясь, они прошли в холл, сдали верхнюю одежду в гардероб и прошли к своим местам, одним из лучших – первый ряд ложи.

К Дилану многие подходили, здоровались, обнимали и даже чмокали в щеку, видимо все его прекрасно знали, хотя не удивительно, среда тесная, режиссеры все друг друга знают. При этом Рея Демидов держал при себе, приобнимал за талию и представлял, как наиболее перспективного артиста труппы. Правда, судя по понимающим взглядам, все думали несколько иначе, и Рей смущался, но никак не реагировал, в конце концов, слышать комплименты в свой адрес было еще и приятно.

Ближе к семи часам они прошли в ложу и заняли свои места.

– Не холодно? – спросил Дилан, придвинувшись к Рею и обняв его за плечи.

– Нет… может быть немного, – ответил он. – Значит я и правда перспективный? – спросил Рей.

– Серьезно, почему я вызываю у тебя такое недоверие? – прищурился Дилан, пока свет не погасили. – У меня что, репутация не слишком честного человека?

– Нет, репутация у тебя хорошая. Просто… это видимо моя самооценка, – предположил Рей.

– Будем работать над твоей самооценкой, – хмыкнул Дилан.

Конечно, у его репутации была и иная сторона, касающаяся его сексуальной активности, так он этого и не скрывал. А вот Рей, как и любая фиалка, о ней как раз не имел ни малейшего понятия. Свет погасили, и они умолкли, глядя на сцену.

Конечно, костюмы у актёров были не столь изысканны, зато играли ребята с душой, как и положено ещё не очерствевшим и не избалованным театральной богемной жизнью.

Рей во все глаза смотрел, как актеры воплощают свои роли, проводил параллели между своим Лизандром и здешним, хотя постановка была классической. И все равно нежная дружба Лизандра и Деметрия наводила на мысли, и у Рея начало складываться понимание, как воплотить все это в пластике.

Во время представления Дилан, хотя и смотрел на сцену, больше наблюдал за Реем. Ему нравилось, как парнишка смотрит постановку, как он внимает. Ему приятно было видеть такое погружение.

– Ну как тебе? – спросил он, когда начался антракт.

Рей улыбнулся ему, кивая.

– Очень здорово. Они играют с таким внутренним огнем, я очень впечатлен. И вдохновлен.

– Мне кажется, так могут только начинающие актеры, – Дилан поднялся, собираясь прогуляться. – Они еще не испорчены театральной жизнью и закулисьем.

– А мы, танцоры? Мы испорчены? – спросил Рей, следуя за ним, чтобы не сидеть на одном месте.

– Ты определенно нет, – улыбнулся он, заправив Рею прядь за ухо. – И Льюис не испорчен. А вот Алекс да, испорчен.

– Именно потому, что он премьер? – спросил Рей, немного смутившись. Но прикосновение вышло невесомым и нежным.

– Нет, не поэтому. У вас и в кордебалете много таких, – покачал головой Дилан. – Хочешь что-нибудь перекусить? Ты ел сегодня?

– После репетиции перекусил, – кивнул он. – Я бы что-нибудь выпил, в горле пересохло.

– Пойдем в буфет, – пригласил Дилан. – Чай или что-то покрепче? – предложил он и взял пару маленьких симпатичных сэндвичей с индейкой.

– А что здесь еще есть? – правда не успел Рей спросить, как ему уже поднесли бокал Кристалла от какого-то брутального режиссера.

Обернувшись в том направлении, Дилан сразу нашел взглядом ретивого господина, но устраивать разборки не стал. Он взял сэндвич и поднес его к губам Рея.

– Кусай.

Рей мог бы обойтись и без помощи, но все же подался вперед и откусил кусочек сэндвича.

– Спасибо, – он облизнул соус с губ.

Улыбнувшись, Дилан откусил кусочек от этого же сэндвича.

– На удивление вкусно, – заметил он и подал знак официанту, чтобы ему тоже принес шампанское.

– Шампанское тоже очень вкусное. – Рей осторожно попробовал глоточек.

– Это очень хорошее шампанское, – оно ведь не было виновато в том, кто его прислал.

– Добрый вечер, – тот самый режиссер, очевидно, не собирался сдаваться и подошел к их столику.

Рей кивнул ему в знак приветствия и поблагодарил за шампанское. Сделав еще глоток, он доел свой сэндвич и облизал кончики пальцев.

– Вы актёр? – поинтересовался режиссёр, проследив это движение крайне заинтересованным взглядом.

– Артист балета, – ответил Рей сдержанно и представился. – Не актер. Рей Харт.

– Кеннет Брент, очень приятно познакомиться, – он протянул руку и, сжав кисть Рея, задержал её в своей явно дольше, чем позволяют приличия.

– Взаимно. С Диланом Демидовым вы знакомы? – спросил он.

– Шапочно, – ответил Кеннет, повернувшись, наконец, к Дилану, и тот изобразил максимально любезную в таких условиях улыбку, пожав руку.

– Вы режиссер сегодняшней постановки? – спросил Рей, потягивая игристое вино.

– Нет, я всего лишь преподаватель большинства выступающих на сцене, – он скромно поклонился. – А вы никогда не думали попробовать себя на театральном поприще? У вас такое выразительное лицо… глаза, – Брент мягко сжал подбородок Рея.

– Рей безумно талантливый танцор, балет не переживет такой потери, – Дилан обнял парнишку за плечи.

– Боюсь, я совершенно ужасен в сценической речи. Мое призвание это пластика, – добавил Рей, улыбнувшись. Но ему было приятно. – Мы тоже ставим «Сон в летнюю ночь», приходите на премьеру.