Страница 138 из 162
— Поверить трудно, что город все это время остается на своем месте, — Ира жадно глядела в окно. — Ведь Византион основали около 660 года до нашей эры.
— Ага, только в квартал с таким же названием я вам по ночам ходить не советую, — отозвался шофер. — Ночная жизнь там бурная, но греков и русских там не любят. Впрочем, там никого и ничего не любят, если это не деньги.
Ира нахмурилась.
— А где сейчас безопасно?
— Там, куда мы едем. Сейчас потолкаемся по пробкам — местные дороги смерти подобны, можно легко застрять на три часа в заторе.
— И куда именно мы направляемся? — уточнил я.
— Название «Ипподром» вам о чем-нибудь говорит?
— О лошадях, вестимо.
— В контексте Византия, юноша.
Я пожал плечами.
— Если честно, ни о чем.
— Значит, путеводитель ты не читал, — скривилась Ира.
— Я и букурештский едва успел открыть…
— Ипподром — это возвращенное историческое название района Султанахмет в самом центре Константинополя. В античные времена там, как можно понять, располагался ипподром. А при турках, когда построили Голубую мечеть Султанахмет, район стал называться в ее честь. Там же расположены Собор Святой Софии, Дворец Топкапы, Цистерна Базилика и другие известные места.
Понятно. Видимо, после того, как Стамбул стал Константинополем, до него дошла волна возвращения к истокам. Поскольку Екатерина Великая и ее наследники были, скажем так, порой излишне увлечены Античностью, то ничего удивительного, что древнему городу стали возвращать древние названия. А потомкам предстояло окончательно запутаться на потеху мертвым государям.
— Значит, обитать мы будем в самом центре, — рассудил я. — Это хорошо. Далеко идти не придется.
— Скоро будем, — предупредил наш водитель. — А пока можете полюбоваться достопримечательностями. Увы, большинство из них вы увидите только из окна автомобиля. График у вас будет плотный.
Чем дольше я любовался городом, тем сильнее хотелось приехать сюда еще раз. Но уже по-нормальному, по-туристически. На недельку, не меньше. И непременно с Ирой, которая, казалось, знала все о каждой пылинке, имевшей хоть какое-то отношение к нашему государству. Чтобы поселиться в уютном отеле — не роскошном и по-восточному вычурном, а в небольшом, но непременно старинном и где-нибудь в глубине сетки маленьких улочек. А то крики вездесущих жирных чаек начали доставать уже сейчас. Представляю, что творилось у самого моря.
Чтобы завтракать крепким турецким кофе, рассекать по воде на маленьком катере, исходить старую часть города вдоль и поперек, а вечером выискивать ресторанчики, в которые ходят местные. Но сперва следовало до такого отпуска дожить.
Автомобиль остановился на относительно широком проспекте перед зданием, здорово напоминавшем отель. Над улицей высился Собор Святой Софии, и он был настолько здоровенным, что, казалось, нависал над половиной города. А вот отель и правда оказался гостиницей. Судя по стилю, имперский — узнавался характерный петропольский классицизм.
— Приехали, — сказал водитель. — Выходим. Следуйте за мной и не отставайте. Ни с кем не разговаривайте и нигде не задерживайтесь. С заселением все улажено.
Мы молча вышли, и наш сопровождающий достал из багажника дорожную сумку Ирки. Как она умудрилась так быстро собраться, для меня все еще оставалось загадкой. Может припасла эвакуационный багаж на случай опасности? С ее паранойей с Ирины бы сталось.
Водитель жестом велел следовать за ним и направился к крутящимся дверям отеля.
«ОТЕЛЬ «КОНСТАНТИН», — прочитал я золотую вывеску. Ну конечно. В чью бы еще честь назвать, если Константинов у нас было в избытке что в Византии, что в Империи.
Немного замешкавшись в дверях-вертушках, мы оказались в просторном холле с высокими потолками. Пахло крепким кофе со специями, откуда-то лилась классическая музыка, а девушки за стойкой регистрации обслуживали толпу итальянских туристов.
Даже не поглядев в сторону рецепции, наш проводник направился прямиком к лифту. Загрузив нас и достав из внутреннего кармана карточку, он вставил ее в приемник и нажал последний этаж. Седьмой. По местным меркам, не здание, а небоскреб.
— Боюсь спрашивать, откуда у вас карта.
— Оттуда же, откуда у вас липовые документы, — сухо ответил водитель.
Значит, и правда из наших. Только этого товарища я ни разу не встречал в Петрополе. Должно быть, один из сотрудников Константинопольского управления. В отличие от Дакии, здесь, как я понял, существовал нормальный филиал Отделения. Вряд ли местные агенты были в восторге от появления нашей братии, но хорошо бы успеть договориться и скоординировать действия.
Когда двери лифта открылись на последнем этаже, перед нами возникли… Я бы назвал это воротами. Потому как на обычные двери эта конструкция точно не походила. Что бы ни находилось на этом этаже, охранялось оно как следует.
Проводник снова провел карточкой, затем набрал какую-то комбинацию кнопок на металлических дверях и поднял голову наверх. Я проследил за его взглядом и увидел камеру. Видимо, усиленная артефактами, а может и на старую добрую пленку писала. И лишь после всех этих манипуляций двери медленно, с тихим шипением, разошлись в стороны.
— Насколько удачный момент задавать вопросы? — спросил я.
— Неудачный. Подождите немного.
Но вопросы застряли у меня в глотке, когда я увидел то, что скрывали эти двери. Если представить себе смесь бункера, дворца и отделения полиции, да еще и в исполнении дизайнера, подсевшего на галлюциногенные грибы и почитающего талант Сальвадора Дали, то получится примерно то, что открылось нашему взору.
Костя на всякий случай протер глаза, а Ирка ошарашенно пялилась на интерьер, позабыв о сумке. Водитель подхватил поклажу и сунул ей в руки.
— Да, в первый раз впечатляет, — сказал он. — Потом привыкаешь и перестаешь обращать внимание. Ну, какое помещение дали, такое и используем… За мной, господа.