Сонник Инверсанта

Теперь же надо мною возвышалась виселица, и тщетно я суживал взор, пытаясь волевым образом погасить эту жутковатый матричный образ. Мне было это не по силам, и бледный, с вывалившимся языком мертвец продолжал пребывать под перекладиной. Мухи, садившиеся ему на лицо, делали картину еще более омерзительной, и я нарочно разрешил поприсутствовать здесь Анне. Очень уж рьяно она вступалась за решения Визирских палат. Собственно, она вновь обозначила раскол, который произошел в прошлой моей жизни. Это походило уже на рок и поневоле ввергало в апатию. Я знал, что рано или поздно апатия переродится в злость и раздражение, а организм потребует немедленных и беспощадных действий. Но пока я стоял в остолбенении, не в силах оторвать глаз от повешенного.

Было слышно, как с надрывом рыгает где-то в кустах перепуганный Пантагрю. Слева от меня в напряженной позе застыл господин Звездочет (на этот раз я видел именно его, а не Павловского), справа похлопывал себя стеком по голенищу Адмирал Корнелиус, а прямо передо мной стоял на вытяжку молоденький поручик. Крепко прижимая к бедрам ладони, он продолжал бормотать о коварстве местного населения, о сложностях, с которыми то и дело приходится сталкиваться военным. Как бы то ни было, но именно этот офицер, отправившись в рейд, обнаружил минирующих дорогу партизан. Его молодцы подкрались к минерам с двух сторон и взяли их в огненную вилку. Сбежать сумели только двое или трое, всех прочих положили из автоматов. По сути, этот человек спас нас всех от верной смерти, но благодарности к поручику я почему-то не испытывал. Видимо, мой холодок он тоже чувствовал – потому и волновался при докладе, потому и дрожал левым коленом.

– А кто до сих пор стреляет в лесу? – строго перебил поручика Адмирал. Судя по всему, он тоже ощутил мое настроение.

– Мои бойцы пустились в преследование и километрах в пяти от дороги обнаружили небольшое поселение. Судя по всему, это база боевиков…

Или партизанская деревушка, – мысленно продолжил я. Эти вещи наша хроника также освещала весьма подробно.

– Я вызвал туда авиацию поддержки и два штурмовых вертолета. В настоящую минуту сопротивление окончательно подавлено, производится дежурная зачистка.

Вот и словечко знакомое выплыло. Зачистка… Все, как в нашем славном царстве-государстве, в стране, в которой на протяжении восьми лет я успел проработать в качестве психотерапевта.

– Что ж, посмотрим твою базу боевиков… – я шагнул по направлению к лесу, и на дыбы тут же встали мои советники, включая Пантагрю, Звездочета и Адмирала.

– Ваше Величество, это опасно! Зачистка еще не завершена! – Адмирал сделал попытку встать у меня на пути, но я должным образом прищурился, и из статного жилистого вояки он послушно превратился в самого невзрачного заморыша. Во всяком случае, отодвинуть его в сторону не составило никакого труда. При этом Адмирала отбросило в сторону на несколько метров. Моя сила настолько поразила Корнелиуса, что больше перечить он не стал.

Уже на опушке меня догнал все тот же поручик, вполголоса предложил:

– Ваше Величество, тут тропка обходная есть, а у меня с пяток мотоциклов. Давайте хоть подвезем…

Отказываться я не стал, и уже через полчаса мы были на месте. Похоже, и здесь меня попытались провести хитромудрые воины. Пока грохотали и подскакивали на вертлявой тропе наши трехколесные звери, что-то эти горе-стратеги, конечно, успели предпринять. Во всяком случае, стрельба вскоре усилилась, а спустя минут десять прекратилась вовсе.

Словно гигантские зеленые кулисы, лес раздался в стороны, и моему взору открылась «партизанское» селение. Точнее, селения здесь больше не было. Земля темнела черными воронками, курилась едкими испарениями, – казалось, дым шел прямо из перепаханных снарядами недр. Двигатель мотоцикла пару раз чихнул и смолк.

– Вот здесь они и обитали, – сипло доложил мой сопровождающий.

– Партизаны?

– Террористы, – мягко поправил слезший с мотоцикла Адмирал. – Очевидно, эти подонки оборонялись до последнего. Я прав, поручик?

– Совершенно верно, господин Адмирал. Когда у них закончились патроны, они отбивались гранатами и самодельными бомбами.

– А сдаваться вы им предлагали?

– Конечно, предлагали. Только бесполезно!…

Я огляделся, задержав взор на одинокой бревенчатой избушке, возвышавшейся посреди поляны. Как видно, местный люд не жировал. В массе своей «партизаны» ютились под врытыми в землю навесами из еловых ветвей. В двух местах я разглядел печурки из сырой глины, а, заглянув под ближайший навес, столкнулся с неподвижным взором мертвого партизана. Я и сам не знал, что именно ищу, но, не слушая болтовни поспевающего за мной Адмирала, продолжал бродить меж уцелевших землянок, внимательно всматриваясь в лица убитых, подбирая разбросанные тут и там гильзы. Не ленился я спускаться и на дно огромных воронок. Должно быть, сюда падали ракеты наших штурмовиков. Сила взрывов была такова, что найти какие-либо вещи мне так и не удалось. Клочки одежды, кровь и ничего более. Впрочем, улик для разоблачения мне все же хватило. Тому же Адмиралу я просто сунул под нос пригоршню собранных гильз.

– Странная вещь, вам не кажется? Отчего-то все гильзы исключительно наши.

– Это немудрено, Ваше Величество, – не моргнув глазом, ответил он. – Мы ведь пользуемся общим оружием.

– Не надо лгать, господин Адмирал. – Я покачал головой. – И не считайте меня недоумком. Я прекрасно помню о былой дружбе ваннов и артов, но с тех пор кое-что изменилось. Наша промышленность встала на прикол, а вот жители Ванессии продолжали совершенствовать стрелковое оружие, выпустив целую серию новинок.

– То есть?

– То есть схема и внешний вид остались прежними, но калибр существенно изменился.

– Ничего не слышал об этом. – Адмирал густо покраснел.

– А вы не поленитесь – взгляните на автомат того партизана в землянке. Калибр в полтора раза больше нашего. Увы, Артемия так и не нашла в себе мужества отказаться от смещенного центра тяжести, а оружейники Ванессии пошли дальше. Сообразили, что игольчатый калибр хоть и влечет за собой тяжелейшие ранения, но не пробивает элементарных препятствий вроде кустарника и высокой травы.

– Ваше Величество, поймите, меня тут не было! Я просто не владею всей информацией. – Адмирал закрутил головой, стараясь скрыть замешательство.

– Бросьте, Корнелиус! Лучше скажите, куда дели трупы?

– Трупы?

– Вот именно! Трупы тех людей, что держали здесь оборону. Пока я видел всего троих.

– Полагаю, остальные успели отойти в лес… – пробормотал Адмирал.

– Поручик! – взревел я, и юркий офицерик мячиком подскочил ко мне. – Куда вы спрятали трупы? И не зыркать мне на Адмирала! Отвечать, когда вас спрашивают!

– Виноват, Ваше Величество! – офицер пришел в явное замешательство. Врать он приучен не был, а открывать правду откровенно боялся. – Мы ведь не знали, что у них тут расположено. Когда нас встретили огнем, мы просто вынуждены были вступить в бой.

– Я спрашивал вас о трупах!

– Ммм… – он все-таки поглядел украдкой в сторону Адмирала Корнелиуса. Как ни крути, а этого человека в армии по-прежнему боялись – и боялись больше, чем кого бы то ни было. Оно и понятно, Консул – особа царственная, можно сказать, галерейная, а Адмирал – он всегда туточки – и в отличие от великодушного Консула наказать мог в любую минуту. Это заблуждение мне следовало самым срочным образом рассеять.

– А ну-ка, смирно! И не воротить морду! Смотреть на меня! – я шагнул к господину Корнелиусу, едва не заставив его отшатнуться. Таким он меня, пожалуй, еще не видел. И снова пришлось пускать в ход свои глаза. Я напряг их до слез, до ломоты. Размывшийся образ Адмирала тотчас съежился, а на спине сам собой выполз уродливый горбик. Наверное, я тоже видел Адмирала в его истинном свете впервые. Но это меня не остановило. Правый кулак молнией метнулся к его подбородку, и полегчавшее тело первого армейского лица взмыло в воздух. Рухнув на землю, он тотчас потерял сознание, а я все с тем же перекошенным лицом обернулся к поручику.