Позднорожденные. Том 3

Он хотел его ненавидеть и старался возненавидеть. Но так и не смог. И вот Линар пришел к Владыке с планом освобождения народа. Маленький полукровка вырос и захотел свободы. Он убедил отца, и его Эльтана убедил. Но минуло полгода и на кого он променял народ, втравив в войну? На смертную жену! Нет ему прощения! Отдать его голову и пальцем не пошевелить в защиту! А эту Софию…

– Может мы ждем напрасно? – усмехнулся Эльтан. Сейчас ему хотелось приписать Линару все пороки разом. – Может он струсил и сбежал с ней вместе?

– Он вернется в Сиршаллен и останется здесь, покуда люди не затребуют его к себе. – веско отрезал Синай.

– И где же он, твой господин? – Эльтан едко поднял брови. Он всегда помнил, что Синай был ментором им обоим, но службу отдал Линару. Полукровке от смертной жены, но не Эльтану. Держать за это обиду было столь же глупо, как неволить деву, что предпочла другого. Сердце и службу отдают по своей воле. И все же Эльтан помнил, как Синай учил его, сражался рядом в войнах. Но служение отдал Линару. Потому что Эльтан принес ненавистный мир, а Линар развязал долгожданную четвертую войну? Нет. Десятый перст, Нилан, примкнул к нему за долгие века до Согласия о Землях. Так почему? Что Синай увидел в Линаре такого, чего не было в Эльтане? Чем же он был так плох? Ментор никогда ему об этом не говорил.

– Он придет. – сказал Синай и умолк, всем видом показывая, что говорить тут больше не о чем. Эльтан любовно оглаживал свой меч, гадая как там Мелана. Ей отрезают уши. Насколько это больно? Будут ли они похожи на людские? И почему он не может держать свою госпожу за руку, почему это все происходит в такой спешке. Спасибо Линару и его смертной жене! Когда он увидит Мелану? Увидит ли он ее хоть когда-нибудь?

Наконец, через час Линар встрепанный, без перевязи, с мрачным блеском в глазах и, конечно же, без Нилана, ступил на его балкон.

Машина затормозила, голова Софи качнулась вперед, и она проснулась.

Сонно посмотрела вокруг – огни круглосуточной заправки горели ярким неоном.

– Спи, я только бензина залью, – сказал Нилан, отстегивая ремень. – Тебе купить чего-нибудь?

– Я сама. – Софи завозилась отстегиваясь. Голос со сна был хриплым, словно она подхватила простуду. Вышла из машины, поеживаясь на ночном ветерке.

Они выехали из Сландена около часа ночи. Нилану нужно был собрать вещи. Софи в нервном напряжении сидела на его продавленном диване и теребила сумку и сколько бы он ни говорил ей поспать, она просто не могла себя заставить.

Сейчас, когда решение было принято, промедление было ей мучительно. Время словно в насмешку текло по капле. Она сдастся властям. После шести месяцев под чужим именем, после того как ее объявили мертвой – ее разоблачат. Дальше было думать совсем страшно и Софи гнала мысли прочь. Жуткая история синране Сильвин заставляла горло сжиматься спазмом ужаса. Одно дело слушать о людской жестокости как о старой страшной сказке и совсем другое ждать, что испытать это придется на собственной шкуре.

Ожидание было невыносимо. Ей хотелось выбежать на улицу, найти первую попавшуюся патрульную полицейскую машину и сдаться с повинной, чтобы ее забрали куда-то там в застенки Роша. Она вспоминала его холодные, цепкие карие глаза.

«Глупая девочка…»

Что было бы, если она тогда согласилась покинуть Сиршаллен с ним?.. Теперь уже никогда не узнать.

Софи сходила в туалет и прошлась между полками в магазине на заправке. На глаза попались мармеладные мишки, которые она год, нет, вечность назад, просила купить Линара. Она взяла их, хотя и не хотела сладкого.

Хмурый Нилан расплачивался за бензин. Ощущение, что она сейчас выглянет на улицу, и у машины будет стоять Линар в неприметной вязаной шапке, а рядом рослый Синай в такой же, но ярко-голубой, стало пугающе осязаемым.

Софи посмотрела в окно. Их машина – неприметные бордовый седан – стояла у заправочной колонки. Конечно же, ни Линара, ни Синая не было. Синай в Сиршаллене, а Линар… Думать о том, что прямо сейчас где-то там в застенках людской тюрьмы его истязают, было парализующе ужасно. Но ведь нельзя сказать, что его пытают ни за что. Что он невинная жертва.

Софи купила бутылку воды, пару сандвичей и мармеладки. Нилан вытаскивал пистолет из бака, Софи села на пассажирское. В этом путешествии она ехала рядом, а не лежала кулем сзади. «Прогресс налицо, Софи», – едко поздравила она себя.

Распаковала сандвич и впилась в него зубами. От бессонной ночи в машине ее пробрал лютый голод.

Нилан сел за руль, отъехал от колонки и остановился на парковке.

– Держи, – Софи бросила ему бутерброд.

– Спасибо.

В молчании они съели нехитрую еду и запили из одной бутылки воды.

– Поспи еще.

– Не усну.

Софи зашуршала пакетом с мармеладками.

– Софи! – она подняла голову. – Нет.

– Что – нет?

– Не ешь это. Дай сюда.

Нилан взял пакет и внимательно рассмотрел обратную сторону упаковки.

– Тебе нельзя это есть. – Нилан швырнул пакетик на торпеду.

– Почему?

Нилан промолчал, глядя вперед.

Софи взяла мармеладки и покрутила в руках. Сзади было все что и обычно: состав, энергетическая ценность, производитель, дата изготовления и сроки годности.

– Значит, вот как вы это сделали. – констатировала Софи прохладно рассматривая безобидных разноцветных мишек внутри пакета.

– Да, эти, скорее всего, заражены. Завод и сроки производства указывают на это.

– И много такого разошлось по миру?

– Достаточно. Мы заразили не только мармеладки. Это было бы с нашей стороны слишком недальновидно. Разумеется, мы провели исследования и выбрали самую популярную еду. В том числе детскую.

Софи вздохнула. Ей отчего-то совершенно не хотелось знать подробности. Даже думать о них не хотелось.

– Дети хорошие переносчики. – Нилан продолжал говорить, словно забывшись, монотонно и глухо. – Родители обязательно заразятся от них, другие дети и их родители. – он, наконец, умолк и устало потер глаза.

Софи безразлично откинулась на спинку кресла. Все это было для нее давно не новостью и узнать средства было почти безразлично. Обзывать подлецом и убийцей Нилана казалось фарсом. Как она может выражать возмущение, когда едет куда-то, чтобы спасти виновника этого всего?

– Ясно. – пробормотала Софи, пристегнула ремень и отвернулась к окну. Нилан завел машину и они выехали на шоссе.

Оказалось прежде чем сдаваться нужно съездить в Кайрин. Софи слишком измученная и встревоженная сборами и нервным истощением даже не поинтересовалась зачем. Она вложила свою жизнь в их руки, на этот раз добровольно, и если Нилан говорит, что нужно ехать в Кайрин, значит, так оно и есть. И Софи, как послушная корова, которую ведут на убой, пошла и села в машину.

В пути Нилан заставил ее запомнить собственное поддельное имя, дату рождения. Они якобы встречались и ехали навестить друзей.

– Не родню, не перепутай. Друзей нельзя отследить, родню можно. – делился он своим конспиративным опытом.

Софи подремала несколько часов в машине. Нилан бесстрастно вел. Он выглядел утомленным, но не дорогой, а чем-то другим – гораздо более важным и долгим. Утро встретило их в придорожном кафе.

– Странное чувство, – не удержалась Софи. – Помнишь, мы ехали так же год назад.

– У нас говорят общие воспоминания связывают лучше родственных чувств. – хмыкнул Нилан. Он потягивал свою любимую газировку через трубочку.

– Не думаю. – нахмурилась Софи. – Ты не дороже мне чем отец и мать.

– А Джон? – Нилан хитро поглядел на нее. Софи отвела глаза и продолжила есть. Джон?..

Она не смогла бы ответить на этот вопрос. Кем он стал для нее? Насколько сильно она его любила? Любит ли сейчас? Это все казалось глупым и неважным перед лицом фактов – он умирает и нужно помочь. А чувства… Разве до них сейчас? Разве они что-то значат?

Софи не могла думать ни о чем, кроме своего ближайшего будущего, где ей грозили пытки и смерть. И пусть «любовь» и «жертва» звучало ужасно благородно, она делала это не потому что осознанно понимала, что любит Линара и ради этой любви готова пойти на жертву. Вовсе нет. Она делала это потому, что не могла иначе. Не могла оставить Линара умирать и даже пальцем не пошевелить. Чего бы это ни стоило, она готова была рискнуть жизнью, чтобы спасти его. А почему… Так ли уж это важно искать всему на свете объяснения и слова.