Король арены 2

— Они говорили, что Ларри Ронси вчера своей старосте дорогущий браслет подарил. Пригласил её в кафе к магам Воды, заказал полный стол вкусностей, и там при всех его вручил.

— Как романтично…

— Пф-ф-ф… Откуда у него деньги на дорогой браслет? Наверняка это была какая-то медная финтифлюшка.

— А вот и нет! Это был самый дорогой браслет из лавки артефакторов. Да вы его видели. Он там один без цены стоял на самом видном месте. Его лэр Фливери собственноручно сделал.

— У-у, что-то ты загибаешь. Ты хоть знаешь, сколько работы мастера стоят? За такой браслет ему не меньше тысячи золотых дадут.

— Ой-ёй, пятьсот, не больше. У моей тётки браслет ничуть не меньше.

— Да что ты понимаешь. У меня среди артефакторов парень знакомый есть.

— Это который тебе серебряное колечко с камушком подарил. Интересно, за какие такие заслуги?

— Не твоё дело!

— Ха-а, значит, я угадала…

— Вот я тебе сейчас…

— Девочки, вы ссориться будете или новости слушать? Я столько интересного узнала…

— Я вызываю тебя на поединок!

— Согласна. Вечером на арене поговорим.

— Всё? А теперь разойдитесь и дайте послушать, что в мире творится, а ты продолжай, — хмуро вмешалась крепкая девица, вклиниваясь между двумя разгорячёнными подругами.

— Одна из целительниц сказала, что совсем не так давно в нашем храме сразу трое с благословлением побывали.

— Надо же. Давно такого не было. Релти стала благосклонна к Белговорту?

— А теперь самое интересное и таинственное. Вы помните, что Ларри Ронси получил двойное благословление? Так вот — он недавно получил ещё одно. Вслед за ним благословление получил его друг Федр, а потом Элина Смайль, из двадцать пятой группы.

— Она-то тут при чём?

— Я так же подумала, но оказывается — это единственная девушка, которую Ларри в свой клуб принял!

— Это что же она такое сделала, чтобы благословление заработать?

— Да я бы за Навык хоть что…

— Ты-то понятно.

— Всё-таки я тебе сейчас врежу.

— Придержи свою злость до арены.

— Но и это не всё. Ларри подарил браслет Эмгане Биструд, своей старосте.

— Ты это уже говорила…

— Мне одной кажется странным, что эта Эмгана в одной карете с Ларри в центральный храм ездила себе за Навыком? Говорят, Знаки у неё и у Ларри чуть ли не в одно время цвет поменяли. Прямо на глазах у всей группы.

— К нам в Академию попал посланец богини Релти?

— Говорят, его на первом курсе чморили все, кому не лень…

— Похоже, зря они это делали…

— А мне попросту завидно. Вот. И браслетик хочется… — донесла своё мнение распространительница новостей.

Громкие вздохи девушек выразили ей общую солидарность по обоим пунктам сразу.

** *

Найти преподавателя по единоборствам мне помог лэр Дигр.

— Если за месяц Густав тебя хотя бы раз похвалит или ты ему по морде попадёшь, то можешь считать, что мне ты зачёт за год сдал, — напутственно хлопнул Балич меня по плечу.

Вопреки канону мой будущий сэнсэй был блондинистого вида и имел серо-голубые глаза, широко распахнутые и придававшие ему удивлённый вид, не лишённый некоторой артистичности.

Договорились мы с лэром Густавом Тедориком на восемь двухчасовых занятий в месяц.

Плата в два золотых за этот цикл занятий не показалась мне чрезмерной. Отчего-то я был уверен, что мне достаточно будет "вспомнить" то, чего я никогда не знал. Откуда-то же накатывают на меня порой прозрения по апперкотам или уязвимым точкам на теле человека. Ни Ларри, ни Сергей Вяткин никогда ничего подобного не изучали. Думаю, стоит разбудить эти знания, а когда они активируются, начать приучать тело и мышечную память к тем приёмам, ударам и связкам, что станут доступны.

Внешняя безобидность лэра Тедорика оказалась обманчивой. На первом же занятии он вдоволь повозил меня мордой об пол зала и если бы не защита из жилета, подбитого войлоком, то он и ребра бы мне качественно пересчитал. Целители устали бы переломы лечить. Лишь ближе к концу занятия, во время третьего спарринга, я перестал быть грушей для битья и начал огрызаться.

За два часа мы провели три спарринга по пять минут. Всё остальное время у меня ушло на отработку показанных им движений и акцентированные удары по груше руками и ногами.

— Что могу сказать: — для первого раза совсем не плохо. С кем-то занимался? Школа чувствуется, но не пойму, какая, — спросил у меня Густав после тренировки, — Особенно ноги твои удивляют. Признаюсь, даже для меня было много неожиданностей.

— Сосед у нас в охране важного вельможи служил, пока на пенсию не ушёл. Он кое-что нам показывал, когда мы пацанами были, а потом сами тренировались. К концу школы я тренировки совсем забросил и сейчас многое вспоминать приходится.

Понемногу привыкаю врать, на ходу изобретая правильные сорта лапши, предназначенные для ушей собеседников. К счастью, особой потребности в этом нет, но всё-таки мне не всё подряд можно рассказывать и невпопад отвечать на неудобные вопросы. Ибо чревато.

— Ага. Значит мне не показалось, что ты словно силишься что-то вспомнить и раз от разу у тебя оно лучше получается. Кстати, скорость у тебя неплохая. Поменьше бы головой думал — вообще было бы здорово. Не стоит думать каждый раз куда и как ты ударишь. Тело должно само работать. Ты же дышишь, не думая, как ты это делаешь, ходишь не думая, бегаешь. Голова должна всего лишь определить, куда бежать и с какой скоростью, а всё остальное тело само сделает. Пробуй выполнять те связки движений, что мы сегодня учили, думая о чём-нибудь другом.

— О девушках можно? — ухмыльнулся я.

— Нужно, — со смешком ответил лэр Тедорик.

Интересно, и кто же из нас пошутил?

Когда-то давно я прочитал рассказ "Цветы для Элджернона". Мог ли я тогда предполагать, что спустя какое-то время я сам на себя примерю роль лабораторной мыши?