Страница 18 из 33
– Вы ее подлатали?
– Электрический ожог должен зажить, – сказал доктор, не отрываясь от работы. – Если этого не произойдет, можно будет сделать трансплантацию.
– Ты понятия не имеешь, что натворила! – продолжал буйствовать Рутер.
– Пощадила ее, вот что. И всех остальных, раз уж зашла об этом речь. То, что я держу слово, не означает, что все не могло пойти совсем по-другому сценарию.
– Твое слово, – с отвращением процедил Рутер. Лет шестнадцати или семнадцати, он был худощавого телосложения, с острым подбородком и лицом в форме сердечка. У него были круто изогнутые брови и глаза удивительно густой синевы. Единственной деталью его внешности, противоречившей общему впечатлению молодости, была полоска абсолютно белых волос, идущая от лба к макушке и далее. – Что значит данное слово для таких, как ты?
– Не прекратишь меня доставать – узнаешь, – пообещала Фура, начиная терять терпение. Затем обратилась к Эддралдеру: – С ней все будет в порядке?
– Возможно. Но я хотел бы держать ее под наблюдением. Если дела пойдут плохо, мне, возможно, придется осуществить вмешательство.
– Какое еще вмешательство? – спросил Верранвелл, подплывая к пациентке и упираясь в койку пальцами, чтобы затормозить.
Эддралдер посмотрел на капитана:
– Черепная хирургия. Но это нужно будет сделать на «Мстительнице». Здесь нет необходимого оборудования. Рутер, еще тампон.
Фуре ценой огромного усилия воли удалось сохранить почти невозмутимый вид. Хотя казалось, что в глазах у нее плещется алое пламя, грозя хлынуть наружу.
– Доктор Эддралдер, о каком сроке речь, конкретнее? Часы, дни, недели?
Эддралдер поразмыслил.
– Двух дней достаточно, но при возникновении негативных тенденций мне надо будет действовать очень быстро. Вы не успеете доставить Меггери на «Мстительницу», разве что корабли сблизятся.
Верранвелл встретился с Фурой взглядом:
– Доктор действительно человек слова, капитан Несс. Похоже, вы заберете на один трофей больше, чем планировали.
Огромные паруса были начертаны тончайшими пурпурными и индиговыми линиями, обрамляя акры идеальной черноты. Обычные паруса – те, что прибавились к парусному вооружению, чтобы скрыть предназначение корабля, – были убраны до того, как «Мстительница» начала преследовать «Веселую кобылу», так что остались лишь огромные квадратные лиги ловчей ткани.
В центре системы парусов распахнулась красная пасть.
Фура завела катер в стыковочный отсек задом наперед, так мастерски подрабатывая маневровыми двигателями, что с причальной колыбелью он соприкоснулся мягко, как прогулочная лодка с пирсом. Доктор Эддралдер поблагодарил Фуру за то, что она постаралась не тревожить Меггери, но, по правде говоря, в пути она думала главным образом о черепе – как было бы неприятно разбить его сейчас.
Сурт и Тиндуф в вакуумных скафандрах помогли закрепить катер. Открылся шлюз; по другую сторону дожидались Адрана и Страмбли.
– Я решила развернуть основные паруса, как только Паладин подтвердил, что вы возвращаетесь, – сообщила Адрана. – Точный курс определим позже, а прямо сейчас стоит просто свалить куда-нибудь подальше.
– Убирай их, – скомандовала Фура. – Мы никуда не летим.
Глава 6
Адрана открыла футляр, в котором лежали флаконы с мефрозином. Когда космоплаватели покидали Малграсен, там было десять одинаковых закупоренных пузырьков, разложенных по гнездам-мешочкам, как патроны в обойме. Теперь четырех недоставало, а в пятом осталась только половина содержимого.
Адрана осторожно извлекла флакон двумя пальцами. Затем взяла миниатюрный шприц, который прилагался к футляру; его стеклянный корпус был размечен для определенных доз чистого мефрозина. В каждом пузырьке было десять делений; десять стандартных доз. Фура позволяла себе одну инъекцию каждые два дня. Осталось пятьдесят пять доз – максимум на четыре месяца лечения.
Если все пойдет по плану, они доберутся до Тревенца-Рич примерно за половину этого срока и в веретенообразном мире приступят к осторожным поискам препарата или какого-нибудь способа лечения. Но Адране хотелось бы иметь запас побольше – а ну как случится задержка в пути или солнечная погода окажется к ним неблагосклонной?
Фура наблюдала за сестрой, обнажив плечо для укола.
– Хватит канителиться. Если бы тебе раз в два дня приходилось втыкать в себя иглу, ты бы хотела покончить с этим побыстрее.
Адрана проткнула пробку и оттянула поршень:
– Меня беспокоит дозировка.
– Зря. Она правильная.
– Да, конечно. Не нужно быть Эддралдером, чтобы убедиться. В твоих глазах меньше блеска, и теперь светлячку требуется больше времени, чтобы проступить на лице. Было бы опрометчиво надеяться на полное исцеление, но препарат, несомненно, сдерживает паразита. Даже твой темперамент…
– С ним-то что?
– Я чаще вижу старую Фуру, чем новую. – Адрана так тщательно подбирала слова, как будто именно ей делали уколы мефрозина, пробуждающие здравомыслие, а не она сама держала в руках шприц. – Твои суждения кажутся более взвешенными. Ты реже выдумываешь, что мы строим козни или что-то замышляем без твоего ведома. Решение перевезти к нам раненую девушку весьма напоминает… то, как ты вела себя раньше.
– Я… не стану спорить. – Фура посмотрела на сестру с некоторой гордостью за свою выдержку. – Вот так. Удивлена?
– Немного.
– Хорошо. Не хочу стать предсказуемой. И, сестрица… сделай наконец-то укол, клянусь Собранием.
– Я вот думаю, не следует ли нам растянуть курс.
– У нас достаточно доз. Я все рассчитала.
– Достаточно, если дела пойдут хорошо, – мягко возразила Адрана. – А так бывает не всегда. В Малграсене мы вымели все подчистую. Мне кажется, такой скудный запас препарата может свидетельствовать о том, что с ним проблемы в масштабах Собрания, связанные с Корректировкой. То есть с нашими собственными действиями.
– Избавь меня от иронии.
– Избавлю. Но если мы задержимся с прибытием…
– Не задержимся.
– Но если это все же случится и у тебя закончится мефрозин, резкое прекращение курса может иметь очень плохие последствия.
– А ты у нас теперь доктор?
– Я – нет, а Эддралдер – да. Он предупредил меня, что было бы неразумно резко прекращать лечение. Не хочу, чтобы ты подвергалась риску. Если перейти на одну дозу каждые три дня или, сохранив текущий график, уменьшить ее на четверть, можно…
Фура металлической рукой взяла сестру за запястье:
– Сделай укол, сейчас же! Или я сделаю сама.
– Ну как хочешь.
Игла вонзилась в мышцу; Фура напряглась, закрыв глаза, и медленно выдохнула. Адрана вытащила иглу и принялась чистить шприц для следующей инъекции.
– Это действует, – проговорила Фура, – так что продолжаем. Если ситуация изменится, буду решать. Но не раньше.
– Я забочусь только о твоих интересах.
– Значит, мы едины во мнении: я тоже забочусь о моих интересах. – Фура перевела взгляд на ящик с Тем Самым Щелкуном, который с момента своего появления на борту находился на одном и том же месте, притянутый к стене капитанской каюты скрещенными ремнями. – И твоих, разумеется.
– Уж конечно.
– Во время моего отсутствия твой новый приятель был таким же тихим??
– Никаких перемен. Я не хочу открывать контейнер без необходимости, чтобы не перегрузить систему жизнеобеспечения.
Адрана вручила Фуре ватный тампон, и та прижала его к плечу.
– У тебя не возникало подозрения, что он уже мертв? Что не пережил приключений в Малграсене?
– Серьезно пострадал только внешний ящик. Если бы внутренний контейнер был опасно поврежден, система эффекторного вытеснения не сработала бы должным образом и мы не смогли бы пронести этот груз через таможню.
– Рада, что ты нашла повод успокоиться.
Адрана уже укладывала шприц в футляр с лекарством. Она делала это с огромной осторожностью, сознавая, как сильно пострадает их уверенность в будущем, если разбить хоть один хрупкий пузырек.