Страница 10 из 18

Хроники всего мира: Время расцвета

Савкина Ольга

Отчаяние не покидало долго. Впервые немногие последователи Цеппелина видели его в таком состоянии: готовым отказаться от любимого дела. Тут ещё газетчики словно с цепи сорвались. В «Франкфуртской» вышло сразу две разгромные статьи какого-то Эккенера: 19 января – «Новая попытка путешествия графа Цеппелина» и на следующий день – «Конец воздушных кораблей Цеппелина». А самое невыносимое, что этот писака был прав почти во всём. Цеппелин кидал газету на стол, сердито подкручивал усы и думал, что делать. Сделал, что и всегда. Поговорил с Изабеллой, та заложила кое-что из драгоценностей, граф добавил своих, и семейный капитал уменьшился ещё на сто тысяч марок. Кайзер и военное министерство от провального чудака в очередной раз отвернулись. Один лишь суверен, король Вюртемберга, продолжал верить в графа и очередной денежной лотереей покрыл цеппелинов кредит на новое строительство. Воспрянув духом и вспомнив армейское прошлое, в одном из разговоров с соратниками граф решает: «Во имя Бога, давайте начнём с самого начала». И начали.

То, что можно было использовать в работе, с разбитого LZ 2 аккуратно сняли и гужевым транспортом отравили на верфь. Дюрр построил аэродинамическую трубу и предложил испытать прототип LZ 3 сначала в ней. Так выяснили, что хвостовое оперение нового образца стабилизирует корабль на ветру – теперь дирижабль перестал походить то ли на парящую сигару, то ли на летающую колбасу и стал огромной серебристой рыбой, которая вот-вот отправится в плавание по небесному океану. Дюрр методично исследовал на разрыв различные материалы для оболочки, проверял их растяжимость и газонепроницаемость. Систематизировал эффективность различных видов винтов, анализировал работу рулевого управления, измерял, записывал, пересчитывал.

Однажды вечером Изабелла показала мужу газету – Эккенер написал в очередной заметке: «Какой большой и сильный человек, как велико и сильно человеческое сердце, которое бросает вызов всем силам на земле». Граф по привычке хмурился за чтением, потом в усах появилась улыбка. Посмотрел на жену вопросительно. Шестидесятилетняя Изабелла, статная, с поседевшими волосами, уложенными в затейливую причёску, всё понимая молча глядела на своего вояку, да и махнула рукой. Всё равно не угомонится. Так у команды Цеппелина появился ещё один приверженец. Оказалось, что Эккенер переехал с севера в Фридрихсхафен и работал внештатником. Граф посетил журналиста дома, побеседовал с ним о проблемах, в том числе и конструктивных. Выяснилось, что Эккенер не просто журналист, а научный консультант в газете, оттого чрезвычайно подкованный в технических вопросах человек: он давал графу дельные замечания и предлагал разумные альтернативы. Хуго стал периодически бывать на производстве и помогать, чем мог: писал статьи в защиту нового проекта, призывая сограждан оказывать посильную помощь в развитии воздухоплавания.

В середине лета прямо на верфь принесли письмо. Воодушевлённая девица писала о том, как важно то, что делает Цеппелин, и просилась на работу. Лишних денег на помощницу у графа не было, поэтому письмо он положил в сюртук, да и забыл. Через пару недель его обнаружила Изабелла, когда собирала в гардеробе вещи в чистку.

– Дорогой, что за бумаги у тебя в сюртуке?

Граф оторвался от рабочей тетради, в которой зарисовывал то новые винты, то улучшения в каркасе дирижабля.

– Бумаги?

– Ну вот, письмо. – Изабелла протянула почти несмятый конверт. Цеппелин покрутил его, увидел штемпель: Шторков.

– А-а-а! Это, знаешь, даже забавно. Какая-то гимназистка просится на работу. Люблю, говорит, небо, а вы только им и занимаетесь. Давайте заниматься вместе, согласна, мол, на любую работу.

И снова склонился над тетрадью. Супруга смотрела на него внимательно, словно ждала продолжения. Но граф уже увлёкся, чертил самозабвенно, так, что чернила летели.

– А ты что? – поторопила она в ожидании развязки.

– А что я? – Граф опять поднял голову от бумаг. – На что мне помощница? И чем ей платить?

– Ферди, иногда ты не видишь дальше собственных усов! Ты сказал, что она гимназистка. Значит, ей можно платить минимальную оплату. Фрау Шефер в своём ателье платит белошвейкам десять марок в неделю. Думаю, по навыкам помощницы будет понятно, но начать можно и с пяти. Жить она будет пока что в казармах, комнаты есть. Столоваться будет вместе со всеми. Тебе шестьдесят восемь лет, сколько можно самому бегать на телеграф?!

– И что, я ей только за телеграф буду платить пять марок, милая? – Цеппелина начинала веселить эта ситуация. Изабелла редко настаивала на своём, и сейчас он не понимал, отчего жену так заусило.

Супруга подняла глаза к потолку, всем своим видом выражая, как недалёк тот, с кем она ведёт разговор:

– И за телеграф. И за горячий обед. И за все документы. Я не забыла, как ты писал те десять тысяч писем по всей Германии с просьбой помочь. Господи! Десять тысяч! Меня до сих пор в дрожь бросает. Пусть приведёт в порядок то, на что у тебя не хватает времени. Штаб-квартиру, в конце концов, пора открыть! Ты хочешь серьёзного отношения, а министерских чиновников водишь в ангар или к нам в дом. Это, по-твоему, уровень?

– Белла, должный уровень должен быть у дирижабля, а не помещения.

– Не зря в народе говорят – человека делает одежда. Когда ты уже поймёшь, что чиновникам нужен соответствующий приём? Будь твой корабль хоть тысячу раз хорош, транспортный инспектор не пригласит сюда министра, а тот – кайзера.

Цеппелин отложил перо, отодвинул тетрадь, откинулся в кресле.

– Ну ладно, будем считать, что доводы я услышал. А на самом-то деле ты почему хочешь, чтобы я её взял? – Глаза его смеялись.

Изабелла вздохнула, взяла отобранное бельё, пересекла комнату и взялась за ручку двери:

– Потому что этой девочке не отбили желание мечтать.

Граф ещё долго смотрел на закрывшуюся за женой дверь, думал о чём-то. Пододвинул к себе бумаги, взял перо. Посидел, глядя в чертежи. Нарисовал птицу.

* * *

Прошло полторы недели, и вот на причале стоит девушка. Пока шёл, дальнозоркими глазами рассматривал: высокая, лицом напоминает лисичку, голубые глаза щурятся от искр на воде, едва заметные веснушки раскидало по острому носику, небольшие тени залегли под глазами – видно, что устала с дороги, светлые волосы выбились из-под шляпки. Заметно, что волнуется. Багажа почему-то мало. Ладно, разберёмся.

Подошёл к будущей помощнице.

– Доброе утро, фройляйн Остерман. Фердинанд фон Цеппелин к вашим услугам. Пройдёмся для начала?

Граф Цеппелин

Карл Берг

Компания Карла Берга в Эвекинге

Заводы Карла Берга в Ауссиге

Памятный нож с изображениями заводов Берга в Эвекинге

Больница святого Иоанна Крестителя в Бонне

Прощание с Карлом Бергом