Отражения свободы

Она сидела на диване, завернувшись в плед. Пальцы вновь грела очередная чашка с чаем. Точнее, с настоем трав. Саша была уверена, что эта чашка сегодня будет лишней, но, как ни странно, пить ее не было каким-то невероятным издевательством над собой. Серафим сказал, что это восстанавливающий отвар и что пить его придется еще не одну неделю. Что ж, хотя бы не совсем противно. Сам маг сидел рядом на кресле, меланхолично поедая мармеладки из вазочки и просматривая что-то на планшете. Около него тоже стояла чашка, только чай в ней был самый обычный. Удивительно, что не пиво.

Часы показывали самое начало десятого, но Саша чувствовала, что еще немного, и появившиеся было после отвара и еды силы закончатся совсем, и ее начнет клонить в сон, несмотря на ранний час. Впрочем, в Свободе она как-то привыкла ложиться с закатом, особенно за то недолгое время, что провела с селянами. Но пока у нее были вопросы к Серафиму.

— Спрашивай, Саш. Миша прислал мне кое-какие данные, — маг, словно ощущая ее взгляд, поднимает голову от планшета. — И, возможно, я сам кое-что у тебя уточню завтра. Но пока — спрашивай ты. Все, о чем хочешь спросить.

— Я… Я могу как-то помочь с расследованием?

— Можешь, — легко улыбается маг. — Будь здесь, восстанавливался и делай, что я скажу, пока мы не разберемся с фанатиками. Тем более что сегодняшней ночью Миша будет трясти своими связями, а я — кое-что уточнять в собственном архиве и разбираться с тем, что узнал от тебя. Нужно составить полную картину, и заодно выяснить, что там за база, что за «Чердак» и что за уголок феодализма имени себя Боготов устроил. И после этого планировать наши действия.

— Мне рассказать о чем-то конкретном?

— Да нет, — Серафим качает головой. — Разбираться я буду с образами. Ты видела и слышала намного больше, чем можешь понять. Я в некотором роде скопировал специальной техникой эти воспоминания, но пока не просматривал их детально. Как ты с Камнем, только тебе не стоило даже пытаться анализировать полученные знания. Опыта бы не хватило и все бы могло очень печально закончиться. Со временем научишься.

— Во сне… Мне Человек в Черном тоже так сказал. Это… ты знаешь, кто это был?

Серафим кивает.

— Ментальная проекция.

— Кто?

— Ментальная проекция. Часть личности, не обладающая собственным сознанием, но запрограммированная определённым образом. Чаще всего они воплощают какие-то намеренья, а ресурсы для их исполнения берут у основной личности. Любые ресурсы, вплоть до конкретных умений и навыков. В твоем подсознании, в мире образов, эта проекция старалась помочь тебе справиться со всем увиденном и услышанным.

— А… Проекция чего? Или кого? Я видела… Мертвого человека. А потом и вовсе — маску.

— Сны полны иносказаний и символов, — Серафим чуть улыбается. — Но, очевидно, эта проекция не несла ничего разрушительного.

— И кто… Любой может так прислать кусок себя? А если это захочет сделать Андрей или тот человек в маске? — от мысли, что кто угодно может оказаться в том приятно-пустом лесу, Сашу передернуло.

— Пусть попробует, — улыбка мага стала откровенно хищной. — Тогда мы изрядно сэкономим времени и сил на всем этом расследовании и поимке гадов. Не бойся. Для этого нужен целый ряд условий, да и вообще — ты была в мире собственных образов. И ты чувствовала там свою власть, верно?

— Да.

— Вот именно. Даже проекцию ты могла сломать или разрушить, или, наоборот, призвать, как в последний раз, пусть и с эмоциями порой сложно было справиться. Так что в своем собственном разуме ты — властелин всего и вся. И теперь ты об этом знаешь, так что никакая зловредная часть чужой личности к тебе не просочится без твоего ведома и согласия. Не переживай.

— А кто это был? — любопытство, смешанное со страхом, не отпускало Сашу. Да, во второй и третий раз она точно контролировала ситуацию. Но в первый… Лжеотец просто пришел.

— Пусть ответ на этот вопрос будет тренировочной задачкой. Попробуй найти его сама. Мышление ассоциативно, так что сам облик проекции имеет значение. Если зайдешь в тупик совсем, то я приоткрою завесу этой тайны. Пока отмечу лишь, что это реальный человек и тебе он знаком.

Саша несколько секунд недоверчиво смотрит на Серафима.

— Все, что связано с ассоциациями и подсознанием, внутренним миром, миров образом, внутренним космосом и как его только не называли, ценно для понимания самого себя. А без этого понимания много где будут лишние сложности, и для тебя как для человека, и как для мага. Поэтому я не говорю ответ, хотя и знаю его. Сейчас не ищи ничего, позже будет проще, и ты все поймешь. К тому же у тебя есть еще вопросы, а времени не так много. Тебе нужен отдых. Следующие два дня будут определённо нервными. Спрашивай, пока есть возможность. Лучше выяснить наверняка, чем строить домыслы.

Саша кивает. Серафим знает, но не сказал, чья это была проекция… почему? Но, кажется, это не было опасным. И у нее правда были еще вопросы.

— А эта… Женщина на кухне. Блондинка.

— Анжелина?

— Да. Она… что-то вроде начальника для Ордена?

— Для Михаила, ты хочешь сказать? — Серафим усмехается. — Вроде того. Вообще-то мы сами разбираемся с проблемами на своей территории, и еще и всех этих соседних областей и краев начальников Ордена назначаем и убираем. Так сложилось что, именно у нас, на этой земле центр южнорусских магов. История — штука хитрая. Ну да, ладно, лекцию о том, как управляется Орден, на другой день оставлю. Если коротко — есть Совет в Константинополе, вроде как самые главные, но по бумагам. А по местам, по странам местные руководители всем занимаются. У нас страна огромная, как ты понимаешь, плюсом еще и союзные территории вроде Украины или Белоруссии. Это у людей попроще — взял, поменял границы. У нас такие смены некоторые Затронутые видели по десятку раз в жизни. Но, в общем, у нас страна разделена на довольно большие области, и главы их — с большими полномочиями. Но все же подчиняются Совету Ордена в России, который подчиняется Верховному Константинопольскому. Анжелина — представитель российского Совета. Не его член, но одна из тех, кто, по сути, говорит его голосом. Так что в некотором роде — да, начальник. Вся эта угроза от общины была подтверждена прорицателями из Москвы, вот Совет и насторожился, и Анжелину отрядил присмотреть за всем. В обычном случае никаких разрешений нужно не было, но теперь вот бумаги решают больше, чем здравый смысл.

— А то, что Андрей заставил принести клятву вассалов, не позволит арестовать его? Ведь Аня была в Ордене, и ее отец тоже, Михаил Ефимович сам сказал, что они ничего не могли рассказать…

— Саша, — Серафим морщится. И поясняет: — Увы, некоторые законы нашего мира несколько…устарели. Или, скорее, меньше похожи на людские законы. Формулировки таковы, что вассальная клятва сама по себе не запрещена, как и многие другие. В стремлении сохранить тайну чего бы то ни было нет злого умысла. Скажем, век так назад не менее строгие клятвы брали, например, с членов клубов пикантных развлечений во избежание провокаций и скандалов. А вассальные клятвы Обращенные и поныне приносят магам в случае, если кто-то решит за них поручиться и тем самым спасти от приговора по какому-то доказанному обвинению. Да и не только Обращенные, иногда и для самих магов такое допускают. Это вовсе не то поручительство, о котором я писал Мише письмо, — улыбается Серафим, видя явный промельк мысли на лице Саши. — Но суть похожа. Если кто-то страстно желает спасти от казни приговоренного преступника, то для уважаемых членов Ордена возможно Поручительство Сюзерена. И — да, такой поручитель берет с приговоренного именно вассальную клятву. Есть и другие случаи… Да что там — в некоторых странах члены Ордена вполне могут вызвать друг друга на дуэль чести, если происходят из враждующих кланов, и победитель становится сюзереном проигравшего. Опять же, нужно знать, как и зачем Андрей пользовался своей властью, но сама по себе клятва — не преступление, хотя и повод к расследованию. Расследованию, а не аресту.