Страница 3 из 37
Одетая и готовая, я выхожу из своей комнаты в общую комнату, которую делю с двумя другими девушками. Все общежития спроектированы таким образом, чтобы нам хватало уединения, но на колониальном корабле пространство стоит дорого. Джоли свернулась калачиком на диване, поджав под себя ноги и потягивая кофе. Она выглядит бодрой и готовой идти, черт бы ее побрал. Она всегда полна энергии, и я ей завидую.
— Доброе утро, солнышко! — улыбается Джоли.
— Угу, — говорю я и закатываю глаза. Мой кофе еще не совсем подействовал.
— Еще один яркий и прекрасный день. Пора вставать и сиять! Жги рок-н-ролл! — Джоли поднимается на ноги, напевая свою утреннюю песню.
— Ради бога, пожалуйста, заткнись! — кричит Амара, выходя из своей комнаты.
— Не ворчи, как медведь, — говорит Джоли, поворачиваясь на одной ноге лицом к Амаре.
Амара громкая, дерзкая и привыкла отдавать приказы. В ее лице есть суровая красота. У нее сильная челюсть и острый нос, которые придают ей властный вид. Ее короткие темные волосы стоят дыбом, а глаза выглядят измученными.
— Ты что, совсем не спала прошлой ночью, Амара? — спрашиваю я.
— Нет, и мисс Хэппи совсем не помогает, — ворчит она.
— А почему нет?
— Потому что она раздражает? — говорит она, сердито глядя на Джоли, которая высовывает язык. Амара закатывает глаза.
— Я имею в виду, почему ты не спала прошлой ночью? — говорю я.
— Коррекция курса, задержала нас всех допоздна, — отвечает она.
— Я думала, что это все автоматически, и все это делает компьютер сам, — говорю я.
— Да, но он обнаружил что-то, чего не смог понять, и нам пришлось настраивать вручную.
— Разве это не странно? — спрашивает Джоли.
— Да, — отвечает Амара, не вдаваясь в подробности.
— Ну, все будет хорошо? — говорит Джоли.
— Почему бы вам не заняться выращиванием сорняков или чем вы там еще занимаетесь? Оставь пилотирование тем из нас, кто в этом разбирается, ладно?
— Мы биохимики, большое вам спасибо, Ваше Высочество, — съязвила Джоли. — Если бы не наша работа, вы, великие пилоты, умерли бы с голоду.
— Да, спасибо, еда в последнее время такая замечательная, — говорит Амара, качая головой.
— Мы не повара! — говорит Джоли, заглатывая наживку, и я вздыхаю.
— Она тебя подначивает, Джоли.
— О, точно, — говорит Джоли и пожимает плечами. — Как скажешь.
Комната сильно трясется, из-за чего мы втроем теряем равновесие. Я размахиваю руками, пытаясь удержаться в вертикальном положении, а потом падаю на диван. Украшения, расставленные на полках по всей комнате, падают на пол, наполняя мои уши звоном бьющегося стекла.
— Какого черта? — спрашиваю я, когда дрожь прекращается.
— Воу! — вскрикивает Джоли.
— Черт побери, — рычит Амара.
— Амара, что случилось?
Мой вопрос обрывается, когда свет в комнате переходит от белого к красному и начинает мигать. Вдалеке звучит сигнал тревоги, эхом отдающийся в нашей общей комнате. Кровь стынет в жилах, а желудок сжимается в тугой узел.
— Амара? — спрашивает Джоли с дрожью в голосе.
Мы проходили тренировки всю нашу жизнь, но никто никогда не ожидал настоящей тревоги. Это все теоретически, потому что есть только небольшой перечень событий, которые могут вызвать сигнал тревоги. Ни одно них не сулит ничего хорошего.
— Вы знаете правила. Мы должны добраться до спасательных капсул, — приказывает Амара.
— Но что это? — спрашиваю я.
Амара смотрит на меня тяжелым взглядом.
— Не знаю.
Она лжет, и я это знаю, но спорить некогда. Сирена становится все громче. Комната снова сотрясается. Свет начинает мигать в другом ритме. Амара внимательно наблюдает за ним, пока я пытаюсь вспомнить коды, которые мы изучали в основной школе.
— Черт, — бормочет Амара, вскакивая на ноги.
Она хватает Джоли и помогает ей подняться. Комната сильно раскачивается, и я снова падаю на задницу. Я с трудом встаю и вижу, как Амара и Джоли поддерживают друг друга. Я дотягиваюсь до них, мы поддерживая друг друга пробираемся к двери. Как только она открывается, мы задыхаемся. Коридор полон едкого дыма. Другие люди заполняют пространство, плачут и кричат, пытаясь пробиться сквозь дым и удержаться на ногах. Пол прогибается и вздымается под нашими ногами.
— Амара, что это, черт возьми? Дым? Ни в одном из наших учений не было дыма, — спрашиваю я, хватая ее за плечи и заставляя посмотреть на меня.
Она поджимает губы и напрягает челюсть. Она качает головой, оглядываясь, когда другие девушки пробираются мимо нас к своим постам или спасательным капсулам, в зависимости от их заданий.
— Пираты, — отвечает мне Амара. — Мы должны добраться до наших постов. Сейчас же.
— Ты меня разыгрываешь, — говорю я. — Я думала, они как миф, как Империя или что-то в этом роде. (прим.: здесь и дальше идет отсылка к «Звездным войнам» и «Стартреку»)
— Нет, — отвечает она.
— Пираты! — три девушки, пробивающиеся по коридору, услышали слова Амары.
— Нет, успокойтесь. Идите к своим постам, — приказывает Амара.
Потом я впервые слышу выстрелы. Звук эхом разносится по коридору, отражаясь от стен и моих ушах, вызывая звон, который не прекращается.
— Что это было? — спрашивает Джоли.
— Выстрелы? — я задаю этот вопрос, потому что догадываюсь. Раньше я слышала их только в кино.
Все вокруг нас — хаос. Люди бегут и кричат. Мы втроем держимся поближе друг к другу, и Амара берет на себя роль лидера, которую я с радостью ей предоставляю. Мы выходим из общежитий на главную улицу, где все словно в кошмаре. Все потолочные светильники мигают красным в такт ревущим сигналам тревоги. Воздух наполнен густым дымом, из которого кричащие люди бегут к своим постам безопасности или просто бегут в страхе и панике. Джоли мертвой хваткой вцепилась в мою руку, в то время как я держусь за Амару, пока она проталкивается сквозь толпу. Воздух над нашими головами пронзает звенящий звук, которому предшествует голубая вспышка света.
— Черт, — ругается Амара, когда мы все трое пригибаемся.
Крики становятся все громче по мере того, как мы продвигаемся вперед к нашим спасательным капсулам. Это не так уж далеко. Мы много раз делали это во время учений, и это должно занять меньше двух минут, чтобы в чрезвычайной ситуации все добрались до своих спасательных капсул. Прошло гораздо больше времени. Дым, крики, страх — все это вносит свой вклад, но никто не ведет себя также спокойно, как во время учений. Все сошли с ума, бегают туда-сюда, плачут и причитают. Мы, кажется, тоже бежим против толпы, что не помогает.
— Беги! — кричит темноволосый мужчина, хватая Амару, когда выныривает из дыма.
— Они в той стороне!
Он отпускает ее и бежит мимо. Я смотрю ему вслед, потом снова на Амару.
— Не обращай на него внимания, они в панике, — говорит она и идет дальше.
Мы проходим меньше дюжины метров, когда леденящий кровь крик перекрывает ревущие сигналы тревоги.
— Неееет!!!!!
От этого у меня кровь стынет в жилах. Мурашки бегут по рукам. Мой желудок сжимается в тугой узел, отчего кислота обжигает горло. Дым клубится вокруг нас, когда мы медленно продвигаемся вперед. В дыму впереди нас видны три человека, но это не наши. Их кожа имеет оранжевый оттенок и кожистый вид. Их рты заполнены острыми зубами, а с обеих сторон торчат два острых выступа. Верхняя часть их голов лысая, но у них есть черные, похожие на дреды волосы или щупальца по бокам и спине. Они одеты в космическую кожу, одежду, предназначенную для двойных скафандров для коротких прогулок в холодном вакууме. Они вооружены дубинками, и у одного из них есть пистолет, который он направляет на нас троих. На земле перед ними лежит четвертый мужчина, держащий девушку, источник криков.
— Ну-ну, ребята, сегодня наш счастливый день! — на всеобщем говорит пират с ружьем, ухмыляясь, чтобы показать свои острые, мерзкие, желтые зубы.
— О нет, — вскрикивает рядом со мной Джоли.
Амара делает шаг вперед и каким-то образом умудряется отобрать у него оружие. Раздается громкий треск, затем его голова взрывается, а во лбу образуется дыра. Он падает на землю. Ботаники не ходят с оружием, но я отчаянно пытаюсь найти что-нибудь похожее на оружие. На стене рядом со мной висит огнетушитель, поэтому я хватаю его и бегу вперед, бешено размахивая им перед собой. Я кричу, переполненная яростью, которую никогда не испытывала раньше. У пирата, сидящего на девушке, штаны спущены до колен. Он просто смотрит вверх, когда я замахиваюсь и ударяю его прямо по макушке. Раздается громкий треск, а затем тошнотворная мягкость, когда его череп проламывается. На меня брызжет влага, и мой желудок переворачивается. Вся моя сила воли уходит на то, чтобы не упасть на колени и не блевануть. Вместо этого я опускаюсь на колени рядом с девушкой и вдруг понимаю, что знаю ее.