Страница 32 из 47
Эви почти удалось восстановить дыхание, унять сердцебиение. Но почему-то его признание показалось забавным. Она медленно выпрямилась, посмотрела на Романа.
— Но ты очаровала меня мгновенно, — продолжал он. Очень медленно, очень изящно Роман опустился перед ней на одно колено, так что они теперь смотрели глаза в глаза. — Я поднялся с тобой в небо и почти забыл об остальном мире. Ты потрясла меня до глубины души, Эви. Биение твоего сердца оказалось для меня самой восхитительной музыкой. Твой аромат, ты в моих объятиях… Это словно волшебство.
Эви понятия не имела, что ответить. Она даже не знала, сможет ли придумать ответ.
— Я не мог отпустить тебя, — тихо признался он. Эви лишь смотрела в его бездонные глаза и слушала. — Наблюдал за тобой. Незнакомка, чужой человек, и все же при одной мысли, что с тобой может случиться что-то плохое в мое отсутствие, становилось невыносимо. — Роман пожал плечами, бросил на нее беспомощный взгляд. — Поэтому я всегда находился рядом.
— Как ты узнал о моих родителях? — спросила она, очевидно, все-таки придумав, что сказать.
— Я много знаю о тебе, Эви. — Роман встал, снова замкнутый и напряженный, будто готовился к сражению. И заставил Эви насторожиться. — Ты родилась в ночь Хэллоуина, тридцать лет назад. Предпочитаешь держать друзей на расстоянии, скорее всего, из-за тревоги. Знаю, что любишь поезда, что каждый поезд в мире есть в твоем списке. Знаю, какую музыку и еду ты любишь, что у тебя в гардеробе впечатляюще много туфель. — Роман остановился, переводя дух, и Эви протянула руку.
— Остановись! — потребовала, оскалившись. — Откуда, черт возьми, ты все это знаешь? — Следя за ней, он бы выяснил обычную рутину ее жизни, но не это!
— Не хочу тебе врать и упускать факты — это почти одно и то же, — произнес он. — Правда в том, что я не могу читать твои мысли, Эви. Не сейчас. — На мгновение замолчал. — Но мог сначала.
— Что? — Всколыхнувшееся волной возмущение почти задушило Эви. Она медленно поднялась, изумленно распахнув глаза. Роман последовал за ней. — Ты читал мои мысли?
— Да, — просто ответил он. Так легко признал вину. И снова не последовало никаких извинений.
— Ты невероятен, — прошептала Эви и на этот раз, несмотря на богатую фантазию, не смогла придумать оскорбление, соответствующее глубине, до которой опустился король вампиров. — О боже, ты просто невероятен. — Она отвернулась, провела дрожащей рукой по волосам. — Господи, думаю, теперь тебе известны все мои маленькие грязные секреты, да? — Вспомнила обо всех своих грехах, о том, чем совсем не гордилась. Она не идеальна. С недостатками.
Она перерабатывала и возмущалась, насколько это трудно. Помогала животным, но втайне терпеть не могла вонь от бродячих собак. Всегда пропускала пустые парковочные места для инвалидов и не могла найти место для парковки. Ругалась, как моряк, когда была одна, забывала бриться несколько дней подряд и очень редко чистила душевую.
В ее теле, в подсознании имелись тайны, за которые она себя презирала, и то, что Роман побывал в ее голове, возможно, слышал все — непростительное нарушение частной жизни.
Эви возненавидела себя еще сильнее.
— Я забочусь о тебе, Эвелин Фэрроу, — сказал Роман низким, властным голосом, наполняя комнату какой-то магией, привлекая внимание, заставляя застыть на месте. — Все, что узнал о тебе отсюда, — он постучал пальцем по голове, — лишь усилило мою привязанность к тебе здесь, — постучал теми пальцами по груди в области сердца, — в десять раз. — Роман опустил руку. — Не могу изменить
то, что сделал, и даже не буду пытаться, я бы не отказался ни от одного своего слова. На самом деле, если бы мог, сделал бы это снова.
Эви ошеломленно, не находя слов, уставилась на него.
«Почему?» — задумалась она.
— Потому что ты наполняешь меня страстью, которой я никогда не знал, — ответил он на невысказанный вопрос, как будто ухватил эту мысль из ее сознания. — Мы с тобой созданы друг для друга, Эви. Ты значишь гораздо больше, чем думаешь. Намного больше, чем думаешь. — Роман покачал головой, внезапно на его лице отразилось изумление. — Я бы не испытывал к тебе таких чувств, не будь ты особенной. Эви, я показал тебе свою пещеру!
Эви застыла. Моргнула. Неукротимый король вампиров выглядел в этот момент как-то по-другому, уязвимым, невинным. Он задыхался от слишком человеческих эмоций. И был прав, он показал ей свою пещеру. Идея, бесспорно, романтично сладкая и страстно совершенная. Забавная.
Ей хотелось рассмеяться, но она боялась сорваться в истерику. Каким-то образом ей удалось сдержаться.
А потом внезапно смех вырвался наружу.
Роман наблюдал, как она согнулась и обхватила живот руками. Эви ничего не могла поделать, ощущая на себе его взгляд. Но все это действительно забавно.
А потом он засмеялся вместе с ней… великолепным удивительным голосом. Эви посмотрела на него сквозь завесу шелковых волос. Он прислонился к стене, уперев руки в бока, склонив голову, широкие идеальные плечи сотрясались от смеха. Это оказалось самым невероятным видением. Он сломленное совершенство… с отменным чувством юмора.
И взирал на нее сквозь густые волнистые волосы, сверкая темным взглядом в свете ламп над головой. Его смех обволакивал, как будто ласкал кожу пальцами.
Эви перестала смеяться, выпрямилась, качая головой.
— Знаешь, — поведала она, заправляя локоны за уши, — однажды я написала книгу о короле вампиров с удивительным голосом.
— Знаю, — сказал он, выражение его лица слегка изменилось. — Я читал.
Эви уставилась на него немигающим взглядом.
— Роман, к этому придется привыкнуть.
— У нас впереди столетия. — Роман, наконец, сократил между ними расстояние, и Эви даже не поняла, что он все это время стремился к ней.
— У тебя, Роман. Но не у меня.
Без колебаний, Роман наклонился, взял ее руку в свою.
— Я никогда не брал королеву. Ни разу, за три тысячи лет. Ты знаешь почему?
Эви покачала головой. Она по-прежнему не могла говорить. Ощущения от его кожи оказались именно такими, как она и думала, когда описывала чувства между героями и героинями… прошибало энергоимпульсами. Притягательными. Мощными.
— Потому что я никогда этого не хотел. Мне всегда было все равно, Эви. Но только не сейчас.
— Почему сейчас? — прошептала она. — Почему я?
— Не знаю, почему именно ты, малышка, — сказал он, улыбаясь ей сверху вниз. Словно удар под дых. Дыхание перехватило. Он слишком красив. Эви не могла сосредоточиться. Отвела взгляд, опустила голову, чтобы подумать.
Эви резко ахнула от невероятно интимной хватки Романа на ее шее. Так любовник прикасался бы к любимой. Он слегка скользнул пальцами по бешено пульсирующей сонной артерии, приподнял ее подбородок, поймав взгляд.
— Не пытайся от меня прятаться, Эви, — прорычал тихо. — Я все равно тебя всегда найду.
И с этими словами подался к ее губам. Инстинктивно Эви попыталась отстраниться, но его хватка на ее шее лишь усилилась, удерживая на месте. Она ахнула, когда он коснулся губами ее губ. Закрыла глаза.
Его губы оказались мягкими и сухими, движения медленными и невероятно нежными. Роман сводобной рукой скользнул вокруг ее талии, надежно фиксируя на месте, сдавливая, словно стальным обручем. И когда наклонился, углубил поцелуй, все нервные окончания Эви завибрировали, пробуждаясь к жизни от восхитительной ласки.
Тепло сконцентрировалось внизу ее живота, распространяясь по телу. Мысли о короле вампиров, убийцах и чтении мыслей моментально вылетели из сознания, словно листья на ветру.
Эви услышала стон, подумала, не она ли это. Потом послышалось рычание, и осознала, что это Роман. От прокатившейся по телу пронзительной вибрации, наслаждение усилилось троекратно, соски затвердели под блузкой, а голова закружилась. Роман обхватил ладонью ее затылок, сжал в кулаке волосы и еще сильнее впечатал в себя.