Страница 51 из 62
Мелькнувшей и отскочившей от защитного купола тоже.
Да, этот молодой паренек оказался не промах и не трус, обязательно сделал бы карьеру в шайке Рябого, только, уже не сделает. Я бросаю ману свободной рукой и паренька подбрасывает в воздухе, как куклу, он тяжело падает на живот, врезаясь головой в какой-то булыжник, теряет сознание, в которое ему уже не вернуться. Мой кинжал, как арбалетный болт в тот раз, пробивает ему спину и достает до сердца, молодой грабитель умирает сразу же, на месте.
— Это дежавю какое-то, черт меня возьми, — бормочу я про себя, пытаясь успокоить дыхание.
Видно, что судьба особенно пристрастна в случаях жизни и смерти и не идет ни на какие компромиссы. Суждено этим людям умереть, будь любезен исполнить начертанное, не так важно, раньше это случится, или позже.
Это уже мелочи несущественные.
Ежик сразу перестал дышать, зато Рябой продолжает еще всхлипывать, можно и так его оставить, но я не хочу переживать, что он, каким-то чудом, дотянет до утра и успеет рассказать той же Страже о таинственном маге, умеющем ставить защиту вокруг себя и пробравшемся вчера вечером в Астор через городскую стену.
Прямо представляю, какие мероприятия начнутся в городе, чтобы изловить этого умельца. Наверняка, здесь я наследил, искать сейчас или утром свои отпечатки ног не собираюсь, да и силы человеческие не безграничны, даже, в моем случае. Следов разных тут множество и еще завтра натопчут, когда обнаружат остывшие тела незадачливых грабителей, поэтому, мне просто придется избавиться от этой пары обуви, которая сейчас на мне.
Или, использовать ее еще в усадьбе Рыжих, где по темноте, они, то есть, отпечатки обуви, могут так же остаться возле забора, да и в самом доме, разливая плотное и крепкое вино в погребе, трудно уследить за своими ногами, куда они там наступят и где наследят.
У меня сейчас есть одна запасная пара в мешке, а потребуется, похоже, еще одна. Впрочем, с этим можно не спешить до утра, когда я просто избавлюсь и от этой и от второй пары и выйду на работу в новой, дорогой обуви, купленной недавно.
Или я все слишком усложняю?
Пока я раздумывал, Рябой затих, пришлось проверить его пульс на руке, бессильно откинувшейся от живота, но, пульса я не нашел. Поэтому плюнул на предосторожности и вышел на дорогу, хотел было зайти к Водеру, продолжающему трудиться в кузнице, но, вспомнил, что у него осмотреть себя и одежду не получится, да и лучше не удивлять его внезапным появлением.
Чтобы никто не мог связать произошедшее совсем рядом двойное убийство со мной.
Мой шанс — грамотно распорядиться своей незаметностью и темным временем и все, больше от меня ничего лишнего не требуется.
Через десять минут быстрым шагом я добрался до двора дома, помахал народу, собравшемуся за столом, и активно общающемуся между собой при свете одинокой свечи. Пора нарисовать доску под шашки, все время я забываю.
Поднялся в комнату, предупредив мимоходом Клою, что иду за Гритой, как будто, сегодня далеко и не отходил, зажег в комнате пару свечей, чтобы осмотреть себя перед зеркалом. Потом вспомнил, что одет явно, не для посещения модного трактира, придется переодеться в приличную одежду, поэтому свои вещи могу осмотреть и завтра, при свете дня.
Переоделся, выложил остатки еды, но бутылку оставил, вспомнил почему-то, как хотелось пить в прошлый раз, выложил магические перчатки и лечащие артефакты, которые не понадобились, ведь, ничего у тех же Рыжих я не стал узнавать.
Хотелось только побыстрее закончить с этим делом, грязным и кровавым.
Сложил оба кожаных мешка, добавил в них нагрудный мешок с палантиром, камни-светильники, которые оба мне понадобятся в доме и подвале Рыжих, трофейную связку ключей, естественно, и спустился вниз.
Заставил себя остановиться около стола во дворе, послушал местные новости, поддакнул и, помахав соседям рукой, вышел, как обычно, в трактир, чтобы потом забрать подругу с работы. Мужики местные, соседи, прямо завидуют моему образу жизни, каждый вечер в трактире пропадаю, посреди яркой жизни, по-настоящему яркой, конечно, в средневековых потемках.
Хорошо еще, что Церковь Последнего Спасителя только набирает силу и не обложила народ обязательными к исполнению постановлениями и буллами.
Что петь разрешается только церковные псалмы, после девяти вечера строго сидеть по домам, жить в грехе с женщиной без освященного брака — путь на костер и тому подобному.
По дороге к трактиру понял, что мне лучше не появляться пока в зале. Ведь, там так просто не отделаешься одним приветствием и от Гриты и от приятелей-гвардейцев. Все спросят о своем, Грита — о том, где пропадал сегодня, приятели — почему не пришел на тренировку. Врать не хочу, поэтому обойду трактир.
Время уже поджимает, лезть через забор лучше всего, когда подруга открывает вечер культурной программой и все, кто живет в номерах, спускают вниз, в зал трактира, чтобы послушать ее незаурядный голос.
Охраны на входе еще нет, в обычные дни, хозяин вызывает крепких мужиков только в выходные дни или по праздникам, как раз, после праздника середины лета и появится постоянная охрана, чтобы заворачивать слишком простую публику подальше от повышающего уровень и становящегося модным места.
Когда слишком простые лесорубы разнесут трактир и достанется приличным посетителям, надо будет завтра или сегодня вечером подсказать хозяину такую мысль, он в таких вопросах быстро разбирается и нужное чутье имеет.
Поэтому я прошел мимо входа в трактир, освещенного парой фонарей со вставленными в них свечами и добрался до ворот с калиткой, закрывающих въезд во двор. Здесь уже достаточно темно и я натренированным движением откидываю вверх засов на воротах, легко проскальзываю в темноту двора и замираю, остановившись и прислушиваясь.
Все тихо, только из трактира через раскрытые окна доносится гул голосов и тяжелые деревянные кружки стучат по таким же массивным столам. Опускаю засов и даю глазам привыкнуть к темноте. Жду начало концерта и, точно, сначала Скоп настраивает свою трейлу, несколько минут терзая по-разному струны, потом подключается Грита, вытягивая свою первую песню и я прохожу двор, стараясь не натолкнуться на груду ящиков или еще что-то подобное.
Глаза немного привыкли, жалко, что в умениях нет ничего похожего на ночное зрение, странно, что маги не додумались до такой необходимой вещи, пока не изобретено электричество.
Иду старым и проверенным путем, так же проверяя наличие зрителей в окнах трактира. Со стороны трактира все тихо, никто сегодняшним вечером не смотрит на дом Рыжих и только сейчас я понимаю, что сегодня вечером я не полезу туда.
Черт, я же забыл про лестницу, не подготовил ее, она осталась в мастерской и как теперь попасть в дом, где настороженно ждут новостей двое последних членов клана, не понимая, почему так задержалась траурная процессия и как это понимать.
Ну, искать пропавшую экспедицию они, точно, не пойдут, им приказано охранять дом в любом случае.
Дверь от входа, от которой у меня есть ключи, наверняка, закрыта на внутренний засов и там мне не пройти. Ставни на первом этаже тоже закрыты и сделаны такими массивными, что попробовать их взломать — это то же самое, что разбудить всех соседей.
Что я могу себе представить, как реальный вариант — только возможность пробраться внутрь дома через откидную форточку на кухне. Откинув форточку на шкаф, можно боком пролезть в дом, только со шкафа придется спрыгивать из положения лежа и это будет хорошо слышно. Хотя, возня с форточкой и пропихивание через ее неширокую щель тоже не окажется бесшумным делом, придется все быстро устроить, так, чтобы, когда на кухню ворвутся последние защитники этой Брестской крепости, я смог встретить их на ногах.
Я понемногу остываю от намерения завершить сегодня все дела с кланом Разноцветных камней и только теперь, чувствую, насколько я вымотался за это тяжеленный, беспросветный день, наполненный кровью и смертями почти всего местного отделения Рыжих уродов.