Страница 4 из 19
С утра перед тем, как уйти в кабинет работать, Андре решил пропылесосить пару комнат, как собирался вчера, и начал с первого этажа. Он вошел в комнату матери, сразу понял, что это она, как только открыл дверь. Он знал, где лежат какие вещи, видимо, все так, как было при ее жизни, значит, умерла она действительно внезапно, следов долгой болезни здесь нет. Он решил пока оставить все как есть, ведь возможно и в этой комнате обнаружатся для него какие-то подсказки, но тщательно вытер пыль, пропылесосил пол и коробки, стоящие под кроватью, – в них была обувь, – вернул все на свои места и перешел в другую комнату.
Она выглядела гостевой, в ней был порядок, но почему-то здесь его охватило горькое чувство утраты. Возможно, это была комната отца, но не мог примирить свои ощущения с полным отсутствием воспоминаний об их отношениях. Пытаясь разобраться в себе, он повторил все те же действия, а после того как выдвинул из-под кровати чемодан и машинально поводил по нему щеткой, вдруг замер, выпустив из рук шланг и даже не выключив пылесос. Он присел рядом с чемоданом и открыл его. В нем в некотором беспорядке были сложены женские вещи…
Этот небольшой синий чемодан, открытый, с атласной красной подкладкой, резанувшей тогда взгляд густым цветом крови, все, что лежало в нем, он и сейчас четко видел, и та внезапная боль, непонятно где обитающая в нем, на мгновение сдавила виски и горло. Он протяжно вздохнул и закинул руки за голову. «Вот здесь где-то закралась ошибка, я сделал неверное предположение и посчитал его убедительным. Сейчас я уже не в состоянии разобраться с этим, я совсем засыпаю, завтра… Если ничего не случится… Есть ли смысл теперь перекапывать далекое прошлое – в настоящем времени ничего не изменится, даже если я смогу вспомнить… Не хочу никаких изменений… Это мешает работать… Я так и не вошел в комнату под лестницей…»
Дешевый балаган
Со двора раздался автомобильный гудок. Роланд посмотрел на брата в недоумении.
– Доминик, – пожал плечами Артур. – Может, он не причем?
Роланд устремился к дверям, Артур поспешил следом, ощущая, как за худой спиной брата разбухает тяжелым плащом гнев.
Подойдя к автомобилю, Роланд резко дернул водительскую дверь.
– Выходи.
Доминик потянулся и лениво выставил на землю ногу, нехотя вышел, закрыл дверь и привалился к машине.
– Где меч? – голос Цоллерна-старшего звучал слишком спокойно, а то, что клокотало у него внутри, казалось, с трудом умещается в этой тщедушной телесной оболочке.
– Я его спрятал. Пока ты дрочишь на него, может произойти кое-что пострашнее ночной потасовки, не думал?
– Где меч? Ты украл его и передал Пеллерэнам!
– Меч в Городе, – спокойно ответил мальчишка, глядя Роланду прямо в глаза. – Ты сам понимаешь, это самое надежное место для него сейчас.
– Ты был в Городе? – ярость и любопытство становятся сообщающимися сосудами.
– Ночью.
– Часто там бываешь?
– В крайних случаях. Опасно идти туда не по делу.
– Опасно для кого?
– Бессмысленный риск…
– Ты отнес его тому, кто управляет им?
– Да.
– Значит, он тоже охотился за мечом, ты для него это сделал?
– Нет. У него игрушки покруче какой-то старой железки. Меч просто приманка.
– Для Мерля?
– Или для тебя?
– Ты можешь провести туда?
– Если меня попросят.
– Хорошо… я прошу провести меня в Город.
Доминик расхохотался, хлопнув себя по коленям и крутанувшись на месте.
– Если попросит он! Тебя туда звали? Кого не зовут, тот не войдет.
– Думаю, скоро у меня будет приглашение.
– Вот тогда и приходите со своими просьбами, мсье Роланд. Нам вообще-то ехать пора, киска, – кинул он Артуру.
– Сегодня я один поеду, – тихо ответил тот. – Отдохни.
_______
– А вы сами видели мсье Бертлена, Софи? – задав этот вопрос, Роланд вцепился взглядом в лицо девушки, не давая ей ни единого шанса соврать.
– Нет, я только говорила с ним по телефону. Мсье Бертлен постоянно путешествует, переезжает с места на место, видимо, это связано с его работой, – ответила девушка.
Через знакомого в городском управлении Роланд узнал, кто владелец и кто оплачивает счета заброшенного дома и заявившись в нужный банк, нашел сотрудницу, которая вела дела Андре Бертлена. Объяснив свой интерес манией библиофила, и аккуратно высыпав на девушку несколько комплиментов, он уже чувствовал, что недоверие сошло на нет. Сыграть увлеченность и страстность Роланду было легко, он, забавно горячась, рассказывал о старинных книгах, о том, что разыскивает сборник заклинаний, который поможет ему в некоторых делах.
– Вы сами звоните ему?
– Нет, ведь он то тут, то там… Он звонит.
– А бывают случаи, когда с ним надо срочно связаться?
– Да, бывают, вот, в прошедшем месяце сильно увеличился счет за электроэнергию, и я…
«Хм, я раскрутил его на деньги частыми посещениями его дома… я ведь включал свет, да и пылесос…»
… отправила письмо на его абонентский ящик.
– Абонентский ящик как-то не похож на средство для срочной связи…
– Он позвонил на следующий день. У него, очевидно, есть доверенное лицо, которое знает, как с ним связаться. Но мы общаемся только так, как я вам рассказала.
– Понятно. Можно мне номер…
– Но… это конфиденциальная информация, Роланд, я…
– Да, конечно, вы не можете передать ее постороннему человеку… Но… – Роланд мастерски сник и трагически вздохнул.
– Ну, только если вы обещаете, что…
– Нет, Софи, я не допущу, чтобы вы рисковали своей профессиональной репутацией! – Цоллерн-старший, чувствовал себя героем анекдота, но понимал, что именно дешевый балаган и поможет ему в итоге получить номер без особых проволочек. – Но… могу я попросить вас…
– Я постараюсь помочь…
– Вы добры, как ангел! Моя просьба, наверное, покажется вам дерзкой, но, может быть… мы пообедаем вместе, когда ваш рабочий день завершится, можно мне номер вашего телефона?
– Почему бы нет, Роланд, – улыбнулась девушка. – Вы расскажете еще о ваших экспериментах с заклинаниями?
– Обещаете, что никому?..
– Да.
– Тогда я позвоню.
_______
Луи Пеллерэн вздрогнул от стука в стекло, первым его порывом было бросится на пол. Он осторожно, прижимаясь к стене, приблизился к окну. Сверху свисала, все еще покачиваясь, капроновая веревка, к которой была привязана большая гайка и бумажка. Луи приоткрыл окно, делая вид, что собирается проветрить комнату, и осторожно выдернул записку.
«ИДИ НА ЧИРДАК», – прочел он.
Доминик всегда писал печатными буквами, и подделаться под него было проще простого.
Луи, стараясь не издать ни звука, вышел на лестницу и пошел вверх. Его этаж был последним. На чердаке его соседки, две сестры с маленькими детьми, сушили белье, иногда они брали с собой ребятишек, и тогда мимо окна Луи пролетали мыльные пузыри, которыми дети развлекались, пока их мамы снимали высохшее и вешали новое белье. Он открыл дверь и стал встревожено ощупывать взглядом белые и пестрые ткани, слабо колыхавшиеся на веревках.
– Пиф-паф! – шепотом сказал кто-то ему на ухо, отчего он снова дернулся, ткнувшись на секунду в мягкий, теплый ужас смерти – какой представляешь в детстве, вжимаясь лицом в подушку.
– Думи, нельзя так!
– Не дрейфь. Времени мало. Слушай внимательно. За мной теперь нешуточная охота. Сюда больше не приеду.
– Я тебя больше не увижу, Думи? Не говори так!
– Лучо, все зависит от тебя. Захочешь увидеть меня – увидишь. Сегодня твоя задача громко завопить перед братьями, что я обчистил тебя и смылся. Заявить, что ты рвешь и мечешь, будешь искать меня, достанешь из-под земли и так далее.
– Постараюсь…
– Да, блять, прояви талант! Встречаться будем в разных местах, договариваться заранее с глазу на глаз. Никаких записок и звонков. Завтра в девять в баре «Уголь», если кто-то не придет, тогда послезавтра в девять в «Людовике». Свои походы по барам можешь объяснить тем, что ищешь меня или заливаешь горе – как хочешь.