Страница 14 из 22
Едва дождавшись, пока мы полностью услышим историю нашего освобождения из плена, Кузьмич, держа в руках фляжку с чем-то спиртным, произнёс:
– Ну, признайтесь, что мой план притвориться вусмерть пьяным был гениальным и сработал как надо!
– Так это было специально газыггано? Я думал, ты действительно налакался и валяешься в ггязи. – ответил ему с издёвкой Артём.
Кузьмич, рассчитывавший услышать хвалебные оды, от слов Артёма скривил лицо. Не став вступать в полемику с Артёмом, он просто махнул рукой и начал пить из своей фляжки, празднуя в одиночестве триумф победы с привкусом горечи, потому что его гениальный план не оценили по достоинству.
Мне стало жалко его, ведь план, придуманный им, действительно хорошо сработал. Старый алкоголик, несмотря на вредный характер, всё ещё обладал острым умом и явно заслуживал похвалы вместо издёвки. Дружески хлопнув Кузьмича по плечу, говорю ему:
– Не слушай Артёма, он это сказал, боясь, что ты зазнаешься и перестанешь с ним разговаривать. Твой план действительно хорошо сработал, мы спасены, никто, кроме бандитов, не пострадал. Сейчас нужно замести следы, закопав трупы, а после нужно будет отпраздновать победу. Можно даже пригласить Шамана, только много ему не наливай, он и так не от мира сего.
У Кузьмича разгладилось лицо, перестав хмуриться, он засветился улыбкой. Идиллию нарушила жена Артёма:
– Мальчики, а вы не охренели тут рассуждать, как вы вечером будете бухать, когда там лежит избитый и связанный человек, ожидая помощи?!
Мы переглянулись с Артёмом. Татьяна права, мы совсем забыли про Шамана, которого бандиты немного помяли и крепко связали, оставив его валяться одного в его новом жилище. Конечно, за то короткое время, что прошло, Шаман от веревок не умрёт, максимум затекут конечности, но есть вероятность, что пока он валяется обездвиженный, в дом забредут зомби и, обнаружив его, очень обрадуются, что кто-то заботливо приготовил для них обед. Нужно срочно идти и спасать нашего эксцентричного соседа, подумал я, и сказал:
– Признаюсь честно, за всем этим бешеным круговоротом событий я уже забыл, что Шаман там валяется опутанный веревками с ног до головы. Нужно пойти освободить его, пока им не перекусил какой-нибудь зомби.
– Я пойду с тобой, там осталась моя кувалда. – сразу же произнес Берсерк таким тоном, что стало понятно, его любовь к кувалде, которая была в его руках очень страшным оружием, очень сильна.
– Ну, газ такая пьянка и собигается пгежний состав, ггех нагушать тгадиции, я тоже иду. – с ухмылкой сказал Артём, чем вызвал у всех улыбки.
Кузьмич, спрятав свою фляжку за пазуху, проговорил:
– Хоть вы вредные и противные, но я все равно вас люблю. Поэтому рации свои взять не забудьте, спасатели малибу хреновы. Ну, а если вас опять какие бандиты пленят, то действуем по старой схеме, ведите их сюда, а я им предъявлю за то, что шляются не в своём районе и тревожат отдых уважаемых людей.
– Понятие «уважаемые люди», конечно, очень расплывчатое, но мне всегда казалось, что они отдыхают несколько иначе, чем валяются пьяные в грязи. – подколол я Кузьмича, на что тот насупил брови и, гневно сверкая очами, спросил у меня:
– Ты что, меня не уважаешь?!
– Ты, конечно, далеко не подарок, но в целом твои поступки вызывают уважение. – ответил я ему, вспомнив некоторые моменты, связанные с Кузьмичом.
Одна только его самоотверженная атака на зомби с одним ломом в руках в детском саду во время спасения маленькой Настеньки чего только стоит.
Кузьмича полностью удовлетворил мой ответ, его лицо засветилось от счастья, подняв указательный палец вверх, подчеркивая важность момента, он проговорил:
– Вот видишь, уважаешь, а значит я уважаемый человек и могу себе позволить отдыхать так, как мне хочется.
– Всё, я больше не могу слушать эту ахинею, пойдёмте спасать Шамана, а то сейчас Кузьмич начнет агитиговать пгизнать его не только уважаемым человеком, но и самим господом богом. – вклинился Артём и, не дав Кузьмичу сказать ничего в ответ, направился к выходу из дома.
Я пошел вслед за ним, на ходу проверяя рацию в подсумке. Сзади слышались тяжелые шаги топающего следом за мной Берсерка.
Наша троица, уже, можно сказать, привычной дорогой, добралась до жилища Шамана, который обнаружился в зале, где его видели последний раз. Шаман был целым, невредимым и… сладко спал.
Глава 3. Приключена Шамана
Мы молча уставились на безмятежно посапывающего связанного хозяина дома. Я попытался представить себя в похожей ситуации, спящим, и не смог. Будь я на месте Шамана, то катался бы по полу, предпринимая попытки ослабить веревки и освободиться, и кипящая от переизбытка адреналина кровь лишила бы меня сна на сутки вперед. А этот странный человек просто взял и смог уснуть. Сладкий сон Шамана прервал Артём, начав трясти спящего за плечи, приговаривая:
– Шаман, пгоснись, а то зима пгиснится, замёгзнешь!
Шаман открыл глаза, окинув сонным взглядом комнату, вяло ответил:
– А это вы зря разбудили, мне, наоборот, как раз снилось лето, Майами, как я на катере плыву по побережью Атлантического океана с веселой музыкой и красивыми девчонками.
Артём застыл над Шаманом, держа в руках нож, которым собирался перерезать верёвки, и сказал:
– Говогишь, тебя так оставить и уходить по своим делам?
– Нет, раз уж разбудил, не дав насладиться таким замечательным и красочным сновидением, то, будь добр, освободи меня. А то всё тело затекло, а ещё в туалет ужасно хочется.
Артём принялся перерезать веревки, крепко стягивающие тело пленника. Берсерк поднял с пола свою кувалду и любовно прижимал её к себе, как возлюбленный после долгой разлуки и тоски по любимой девушке.
Я уселся на диван, ожидая, пока Артём закончит освобождать Шамана от веревок. Артем, перерезав последнюю веревку, спрятал нож в ножны и уселся на диван рядом. Шаман, лежавший на полу, принялся истошно орать матом, умоляя избавить его от мучений и зарезать. Даже не представляю, как ему сейчас несладко. Тут, бывало, одну ногу отсидишь, сидя в неудобном положении, потом она начинает колоть, заставляя подвывать, а у него сейчас такие ощущения по всему телу.
Наконец Шаман перестал кататься по полу и орать матом, неуверенно поднявшись на ноги, он доковылял до дивана и плюхнулся на него. Глядя на блаженно растянувшегося на диване Шамана, я сказал:
– Надеюсь, больше никто не нагрянет сюда за этим чертовым экскаватором. Кстати, раз ты так масштабно подошел к похоронному делу, то небольшой бонус в виде пары тел бандитов, которых тоже нужно прикопать, тебя не должен сильно огорчить.
– Такой бонус меня может только обрадовать, я бы прямо сейчас станцевал танец радости, но ноги еще гудят. Вы смогли отправить в мир духов всех уродов?
– Мы переживём, что не увидим твой замечательный танец, по этому поводу можешь не расстраиваться. Почти всех, главарю прострелили колено, теперь будем думать, что с ним делать.
Шаман в удивлении вскинул брови и спросил:
– А что вы его не убили, раз не знаете, что с ним делать? Ножичком по горлышку чик – и червям на корм! Хотя, у меня есть идея лучше…
– Устроить жертвоприношение духам?
– Это только в детских страшилках духи требуют человеческие жертвы.
– Да ладно. А что скажешь про тех, кто устраивает жертвоприношения в нашем городе, истязая людей и оставляя свои знаки в виде пирамиды с двумя красно-кровавыми глазами? Ходят слухи, что они обитают где-то в центре города, умудряясь выживать там, несмотря на то, что по центру ходят орды мертвецов.
– Это не страшилки, я своими глазами видел пару этих сатанистов, или кем они там себя возомнили.
– Где видел, расскажи? Мы только натыкались на жертв, которых они жутко истязали, из-за чего несчастные умирали страшной и мучительной смертью.
Шаман молча вышел из зала, но вскоре вернулся, держа в руках свою длинную курительную трубку. Усевшись на диван, он принялся забивать её курительной смесью из мешочка. В это время у него было отсутствующее выражение глаз, будто мысленно он сейчас находился не с нами в одной комнате, а где-то далеко. Спустя пару минут он очнулся, чиркнув зажигалкой, раскурил трубку. Делая глубокие затяжки и выпуская сизый дым изо рта, наполняя комнату запахом горелого табака и трав, он начал свой рассказ: