Страница 22 из 65
Узнав историю этих людей, Феррум не проникся жалостью. Возможно и даже вероятнее всего, тех рейдеров насильников он и сам бы скормил каким-нибудь зараженным. Желательно пустышам, чтобы растянуть казнь и дать ее почувствовать жертвам. Старшина прочувствовал подобное, хоть и не в полной мере. Получается, ВОХРовец знал, сколь это ужасна такая казнь, но в этой ситуации оказался полностью на стороне женщины. И вообще ограничься она только убийством тех, пусть еще не муров, но уже двуногих тварей, к ней и претензий со стороны общества, скорее всего, никаких бы не возникло. На насилие над будущими пустышками местные смотрят сквозь пальцы. Но человека, бросившего ни в чем перед ним не виноватого свежака, привязанным на съедение заражённым, могут обвинить в мурстве.
Просто за дар Феррум Тайру тоже бы ненавидеть не стал. Многие бы стали, но не он. По крайней мере, раньше, поскольку теперь у него возникло предубеждение, и доверять женщине с подобным даром он уже вряд ли сможет. Однако, несмотря на возникшее предубеждение, мужчина понимал, что человек с таким талантом может не только вредить, но может и помогать. Нимфа одним своим, словом может избавить мужчину от вредной привычки. Сделать из конченого наркомана нормального человека. Избавить бойца от возникшей фобии. Вариантов помощи множество.
Однако Тайра, как и ее уже покойные союзницы и соратницы по секте, использовала свой дар направо и налево, считая мужиков низшими существами. Она брала мужчин под полный контроль, заставляла их убивать своих товарищей и близких. В том числе и женщин с детьми. Минимум одного человека в Каменистом, преступница заставила своими руками убить жену и ребенка. Сделала это из извращенной мести, за то, что этот человек ей мешал. Его самого нимфа оставила в живых и даже избавила от своего контроля, чтобы он все прочувствовал. Манекен не сказал, кто был этот иммунный, но у Феррума возникло стойкое подозрение, что история пережита самим человеком с невыразительным лицом.
В общем, если дать злодейке возможность, она без сомнений продолжит пытаться сотворить вокруг себя культ поклонения и уничтожать не подвластный ей народ направо и налево. Тайра не остановится сама по себе. Ее не уговорить и не убедить. Не исправить. Это женщина с претензией на роль масштабного зла. Не мирового, но способного сделать аналог концлагеря в масштабах отдельно взятого стаба или даже целого региона Улья. Ее может остановить только высшая мера социальной защиты, то есть, говоря по-простому казнь. Старшина даже готов привести ее в исполнение. Совесть потом точно мучать не будет. Однозначно.
По итогам беседы, Ферр составил полный список всех мужчин, прибывших вместе с ним в стаб и такой же список мужчин, оставшихся на Тройке под началом Стрыги. Еще он написал расписку о том, что согласен на сотрудничество КБС. Без этой расписки Ферруму не была положена обработка от Философа, позволявшая какое-то время сопротивляться нимфе, как это было с Грифом. После обработки ему поведали, что Гриф погиб при покушении на названного борца с нимфами. Он Тайре как кость в горле. Вот если бы трейсеру удалось убить Философа, то появились бы варианты, открывающие безумице большие перспективы.
По идее нимфа могла уйти и захватить другой стаб. Однако стабы Княжества ей было не взять из-за нескольких десятков древних иммунных женщин воительниц в Княжеской свите. Чего стоил только его гарем и несколько дочерей. А ведь имелись еще и дружинницы, набиравшиеся не за красоту, а за дары Стикса и умения. В крупных стабах муров, Тайре тоже было кому противостоять. Оставались только Каменистый и мелкие стабы сносимые то мурами, то стаями зараженных. Вот и весь выбор. Либо прибрать к рукам Каменистый, в коем сильных женщин оказалось как-то маловато, либо уходить из округи и пытать счастье там. А где-то там могут найтись другие сильные женщины и свои Философы. Особенно если идти ближе к Пеклу. Там выживают только совсем суровые люди. Как говорят, способные ломом подпоясаться и жрачей щелбанами гоняющие.
Выяснилось, что после смерти товарища Ферруму досталось небольшое наследство. По заверенному нотариусом завещанию, ему теперь принадлежало порядка двух жемчужин, но только, увы, не в жемчуге, а его эквивалент в споранах и горохе. Собственно узнав об этом завещании, комитет и бросился проверять старшину. Тут или у нимфы промашка с планом вышла, то ли Гриф сглупил, то ли вообще трейсер сознательно, таким образом, навел комитетских на прямой след к нужному человеку. Теперь уже не узнаешь, но последний вариант крайне вероятен, если трейсер осознавал, что им управляют, и искал способ сделать хоть что-то.
Две жемчужины довольно много для лишившегося отряда и не имевшего после этого ничего, кроме оружия трейсера. Однако это оказалось далеко не все, что Грифу удалось вытрясти с бывших соратников по отряду, распоряжавшихся остатками общего наследства. В споранах и имуществе он имел еще пару раз по две жемчужины, но перед покушением на Философа трейсер все имущество реализовал и сосредоточил получившиеся финансы на счете на предъявителя в филиале Княжеского банка. Комитет к счету доступа не получил, но поставил сторожок, поскольку куда делась банковская карточка для предъявления непонятно. Существовала вероятность, что эта карточка у кого-то из подручных нимфы, и он пожелает получить финансы. Тогда сторожок сработает. Если выражаться яснее, то сотрудники банка попросту попробуют придержать этого человека по надуманной причине, и в это же время сообщат в комитет о его появлении.
После окончания разговора Феррум покинул подвал, сделав вид, что ничего не случилось и забрал свое имущество у уже другого постового на входе штаба. Прошлый боец попросту отстоял свою смену и успел уйти на отдых. Ферр поинтересовался, не сильно ли досталось взявшему на хранение чужое имущество ВОХРовцу и, узнав, что досталось, но не сильно, отправился в расположение учебного взвода. По пути размышлял, стоит ли ему уходить из вооружённой охраны по прошествии трех месяцев или окончании истории с нимфой. В итоге пришел к выводу, что стоит повременить с решением. Хотя, как оказалось, решение пойти в ВОХР ему навязали, но оно было нормальным и сейчас стало вызывать отторжение только именно по причине своей навязанной со стороны. В пику Тайре. Если же подумать здраво и убрать из уравнения участие нимфы, то, наверное, Ферр бы и сам пришел к решению пристроиться в ВОХР. Хотя без участия Тайры у Стрыги, наверное, было бы гораздо больше шансов уговорить его остаться с ними.
В люксе-контейнере пришлось обсудить ситуацию с крестником и, ставшим свидетелем захвата Хотэя, Бугаем. После беседы ребята прониклись важностью ситуации участниками, которой стали и обещали молчать если не вечно, то до тех пор, пока все не закончится. Собственно с обоих уже взяли подписки о неразглашении и за нарушение этих подписок могли прийти серьезные неприятности, но разговор все равно был нужен. В первую очередь он требовался самому Ферруму, чтобы убедиться, что парни с ним и поддержат как морально, так и физически.
Вечером похожий разговор случился с Пандой и Весельчаком, коих тоже успели навестить суровые парни во главе с человеком, не представившимся и названным девочкой Фантомасом. Отчасти и это имя подходила Манекену. Расставшись с подростками, старшина отправился в нотариальную контору, где получил причитавшиеся ему, горох и спораны. Тут же встал вопрос, что с ними делать? Вариантов напрашивалось несколько: постепенно спустить на шлюх, положить в Княжеский банк на сохранение, постепенно употребить и потратить все на экипировку или оружия. Возможен был и микс из вариантов. Все же две жемчужины это не заоблачно, но довольно много. Возможно, как пара миллионов в мире старшины или несколько больше. В Княжеском банке на такую сумму даже кредит оказалось можно взять, но только под залог равноценного не покидающего стаб имущества. Или с тремя прожившими в Улье не менее пяти лет поручителями, обязующимися полностью выплатить кредит в случае гибели человека лезущего под основные финансовые обязательства.