Страница 68 из 70
— Вставай, пора надевать платье.
Брэм деликатно откашлялся и вышел из комнаты, пока меня в четыре руки шнуровали и утягивали. Ух, вдохнуть в этом корсете — это целый подвиг, но зато темно-синий бархат и белый атлас легли идеально, подчеркивая одновременно скромность и элегантность образа.
— Вот так: тут расправим, там загладим, шлейф уложим, теперь украшения, — она застегнула на моей шее подвеску с каплевидной жемчужиной в центре, удовлетворенно цокнула языком, однако тут же нахмурилась: — Ну? И чего это мы так выразительно молчим? Если есть что сказать, то так и говори, а иначе убирай это недовольное мнение с лица.
— А это точно не слишком? — я с сомнением указала на довольно низкий вырез декольте, обрамленный тончайшим белым кружевом.
— Какие твои годы? Уж коли показывать товар лицом, так делать это надо до того, как на него придется ставить скидку.
— Энья Роза!
— Что? Я уже много лет энья Роза и еще бы столько ей остаться, — она ласково потрепала меня по щеке. — Доверься профессионалу. Ты прекрасна, как и должна быть. И затмишь всех.
— Мне не надо затмевать, я не главное действующее лицо.
— Женщина, дорогая моя, не может быть не главной, сколько бы нас ни убеждали в обратном.
С улицы донесся стук колес, Жоззи выглянула в окно и радостно захлопала в ладоши:
— Приехал! Грейс, он приехал!
— Иду, — я подхватила полы юбки и заспешила вниз по ступенькам. — Лечу!
— Летит она, — буркнула мне вдогонку матушка Роза. — И куда спешить, спрашивается? Не так сложно завоевать мужчину, как каждый день кормить его в плену.
Я торопливо спустилась на первый этаж, чтобы почти столкнуться с Эдом нос к носу.
— Ого! — Он осмотрел меня с ног до головы, оценивая непривычно торжественный наряд. — Ты шикарна, знаешь об этом?
— В принципе, да. — Сзади уже крались, топоча, как стадо слонов, мои драгоценные друзья. — Но ты говори, говори. Комплименты — это всегда приятно.
— Тогда слушай: выглядишь настолько хорошо, что у меня не остается другого выбора, кроме как…
Он приобнял меня за талию и, закружив легким танцевальным движением, увлек под прикрытие стеллажей с артефактами. Я пискнула и покорно замерла, боясь задеть полки непривычно длинным подолом: не хватало еще разнести на радостях собственную лавку. Эд же коснулся моих губ, вовлекая в страстный и чувственный поцелуй. Прошелся руками по затянутой корсетом спине, полуобнаженным плечам, коснулся шеи, пуская по коже сотню мурашек…
— Эй, мы, вообще-то, видим, что вы там делаете! — заметила Жоззи.
— И слышим, как сопите, — добавил Брэм.
— А потерпеть до вечера никак нельзя? — возмутилась матушка Роза. — Ну что за люди, я вас спрашиваю?
Эд с сожалением отпустил меня, ткнулся лбом в мой лоб и тихо поинтересовался:
— Они всегда так?
— Угу. Никакого личного пространства.
— Тем больше поводов перебраться ко мне.
— Уже совсем скоро, — я не удержалась и легонько поцеловала его в краешек губ. — А сейчас хватит разговоров, пора идти, времени нет.
— Ну-у-у. Про время это ты зря, всегда можно устроить небольшой перерыв.
— Матушка Роза не позволит, — вздохнула я. — Еще и супругу пожалуется, тогда нам влетит дважды.
— Надеяться, что мастер Шестопёр проникнется пониманием и сочувствием, видимо, не стоит?
— Последнее слово останется за ней, извини, — усмехнулась я.
— Опасная женщина. И откуда только такая взялась?
— Ну-у, — я подавила непрошеную улыбку. — Были у меня предположения, но либо она виртуозно недоговаривает, либо наши миры имеют больше общего, чем кажется на первый взгляд.
— Я таки от старости умру раньше, чем эти двое вспомнят, зачем мы вообще здесь собрались, — матушка Роза накинула на плечи вышитую цветами шаль, поправила шляпку и повелительно указала на дверь. — Молодой человек, поторапливаемся, неудобно заставлять короля ждать.
Брэм, Жоззи и матушка Роза бодро направились к экипажу. Мы же переглянулись, и я ободряюще сжала руку Эда.
— Справимся, вперед.
Парадный королевский зал встретил нас торжественной суетой. Повсюду толпились придворные, чиновники, приглашенные газетчики и те, кто имел хоть малейшее отношение к недавно раскрытому делу. И все они расступились, стоило распорядителю произнести наши имена. От волнения у меня ком в горле встал, пришлось вцепиться в руку Эда и позволить ему вести меня по проходу вперед.
Когда до трона осталось всего несколько метров, мы замерли и склонились. Новый король Ареона, еще недавно носивший титул герцога, сделал знак рукой, позволяя нам подняться, и Эдвард передал заботу обо мне подошедшему гвардейцу в парадной форме. Я покорно позволила проводить себя до ряда кресел, выставленных полукругом в стороне. К счастью, усадили меня рядом с Вивьен и эньяном Колти. Мой бывший опекун, по случаю торжества надевший форму со всеми знаками отличия, благосклонно кивнул сперва мне, потом Эдварду.
— Да не трясись ты так, — ободряюще шепнула подруга. — Папá уже всё подписал, осталось лишь озвучить.
— Знаю, — шепнула я в ответ. — И всё равно так непривычно видеть твоего отца на троне, да еще сидеть в ряду почетных гостей.
— А ты и не смотри, — лукаво усмехнулась Ви. — Тебе и так есть кем любоваться. Хорош. Возмутительно же хорош.
Это была чистейшая правда, не любоваться Эдом у меня просто не выходило. Строгий черный костюм, безукоризненно белая рубашка, перехваченная под горлом черным же платком. Никаких украшений, кроме поблескивающей цепочки карманного хронометра. Гордая осанка, упрямо вскинутая голова, спокойный взгляд. Пожалуй, только прическа и выдавала в нем искателя приключений: темные пряди остались такими же непокорными и упрямыми, как и их владелец.
Отец Ви поднял руку, призывая всех собравшихся к тишине, и заговорил. К сожалению, от волнения я пропустила мимо ушей мелкие делали. Поняла только, что магия времени вновь получает статус законной, хоть и строго контролируемой, а мы с Эдом — помилование и королевскую благодарность за содействие в раскрытии преступления. Приговор Кредигуса и Гейба-старшего, вынесенный высшим судом страны, остался неизменным: заключение до конца жизни, а вот имя Раяна Эллингтона оказалось официально признано и вновь вписано в историю. Может, это и пустая формальность, к тому же не меняющая уже свершившегося, но бесконечно важная для Эдварда и всех магов времени, что будут после него.
— А теперь самое главное, — шепнула Ви. — Ты оценишь.
— Также советом было принято решение восстановить должность Архитектора времени, — кажется, новый король и сам получал удовольствие от происходящего. — Эдвард Лодли, если согласны принять эту честь, преклоните колено и произнесите клятву.
— Твои проделки? — прошипела я Вивьен, любуясь тонкой смесью эмоций на лице своего жениха. Мда, и хочется, и свободы жалко, и ответственность нешуточная, но и высокая честь. Впрочем, Эд был бы не Эд, если бы отказался от участия в такой авантюре.
— Немного я, много Хорас Гейб. Он вообще, кажется, горит идеей восстановления равновесия в совете, а заодно развития магических возможностей для расширения торговых и деловых связей. Утверждает, что за этим будущее. И хватка у него, доложу я тебе, что надо.
— Кому надо?
— Ареону, конечно, — легко пожала плечиками Ви и бросила очень долгий взгляд в сторону младшего Гейба, молчаливо стоящего за троном в компании личных секретарей короля и министров. — Ну и мне, возможно, тоже. Самую малость.
— То есть вы все-таки…
— Нет, пока нет. Не до того было. Так, изредка встречаемся, иногда ужинаем в доме моих родителей. Все чинно и крайне пристойно. И потом, он пока еще женатый человек и сейчас практически безвылазно пропадает в канцелярии: наводит порядок в делах Луиса, готовится к вступлению в должность. Пожалуй, он с моим отцом проводит в разы больше времени, чем со мной, — она вздохнула.
— Это сейчас облегчение было или разочарование?
— Всего понемногу, еще не решила. Сейчас надо следить за репутацией, а Хорас… Пройдет много месяцев, прежде чем слухи утихнут окончательно. Думаю, когда настанет срок объявить о разводе, мы обсудим общее будущее заново. Если подойти к вопросу не так радикально и с оговорками о распределении ролей, что-то хорошее у нас вполне может получиться. И, — она смущенно потупилась, — я буду этому рада.