Страница 68 из 85
Рыдания уже готовы были хлынуть из груди, но демон спокойно поставил свою чашку на стол и крепко обнял меня, прижимая до хруста суставов.
— Нет, птичка. Конечно нет.
— Что тогда? — попытка вырваться успехом не увенчалась.
— Я не привык позволять эмоциям владеть собой, они путаются, замещаются и разобраться в них сложно даже мне самому.
— И что же ты чувствуешь сейчас?
— Думаю, смятение. — Наследник вновь усмехнулся ослабляя объятия. — И мне это определенно несвойственно.
Выпустив меня окончательно, алоглазый прошел вглубь комнаты и легко опустился на ковер. Я последовала его примеру, с наслаждением погружаясь в знакомое тепло крепких рук. Лишь слегка повернув голову в сторону камина, Люцифер щёлкнул пальцами, высекая прозрачный огонек, отразившийся странным, словно восхищённым блеском в кроваво-красных глазах. Пару секунд рубиновый взор горел отсветами отражающегося в нем пламени, а потом принц стряхнул оранжевый сгусток на дрова, наблюдая, как резво занимаются широкие сполохи.
— Ты любишь свою силу, радуешься ее проявлениям. — Его поведение смущало меня, поскольку было простым и непринуждённым, непривычно личным, недосягаемым для других… Доверительным.
— Так и должно быть. Иначе энергия разорвет тебя. — Наследник неотрывно следил за расползающимися по дереву огоньками: на губах появилась улыбка, красноватые отсветы падали на ровные черты красивого лица, делая их мягче и словно счастливее.
Я тихонько вздохнула, наслаждаясь теплом очага и его присутствия.
— Чуть не забыл. — Демон убрал прядь моих волос за ухо и воткнул в них белую розу, на коротком, лишенном шипов черешке.
— Он тебя убьет. — Конечно я не могла не узнать её, это были цветы королевы с балкона Сатаны.
Люцифер задумчиво усмехнулся.
— Черешок будет кровоточить пару дней, а потом на месте срезанного бутона вырастет новый.
— Для чего ты взял ее?
— Захотел. — Наследник внимательно, не отрываясь смотрел на меня. — Если и ты захочешь — только попроси.
— Чего?
— Чего угодно. — Алый взор вспыхнул янтарным пламенем. — Пожелай, и я это сделаю.
По позвоночнику потекла дрожь, горячими волнами сбивая дыхание, ускоряя сердце настолько, что гром его ударов отражался эхом в ушах.
— Ты… Подчинишься? Чего бы я не попросила? Сам принц Люцифер?
Демон сосредоточенно смотрел прямо в мои глаза, но не было в его взгляде привычного высокомерного или издевательского блеска, даже насмешки, только спокойная, уверенная собранность. Он сознательно склонял голову, демонстрируя, таким образом чувства, которым не мог дать другого выхода или названия. Королевскую душу рвали в клочья эмоции, сплетаясь так туго, что мне не удавалось определить их направление. Ярость и боль мешались с облегчением и благодарностью, гордость со смирением, злость с нежностью. Я понимала только одно: как неуёмно сильны царственные страсти и как же трудно предназначенному давалась его последняя глупость, такая неимоверно важная для меня.
Взгляд скользнул по жёстким волнам смольных волос, опустился на скулы, чуть задержался на губах, перешёл на ключицы по плечам, достиг краев крыльев, я словно ласкала его. Тело Люцифера напряглось, лицо приобрело привычную, натянутую грубость, но пурпурных сполохов в ауре так и не появилось. Он напряжённо ждал моих действий, слов — чего угодно, готовый выполнить любое желание. Потому что хотел этого. Его кипящее сопротивлением и гордостью сознание, под жестким давлением воли медленно, с усилием, начинало демонстрировать привязанность. Глубоко в душе Люцифер уже понимал, что можно испытывать трепетные чувства, не рискуя гордостью, статусом или принципами, но ему было трудно смириться с подчинением, даже добровольным. Как же долго мы шли к этому. Оба.
Мои губы легко коснулись горячей щеки, все в той же попытке успокоить, облегчить такую сложную задачу.
Я понимаю тебя.
Демон порывисто повернул голову, с шумным вздохом переводя мимолётный, невинный поцелуй в иную, более личную плоскость. Крепкие руки легко сомкнулись, прижимая меня к напряжённому торсу. Ощущения вновь стали нестерпимо острыми, но быстро пришло неприятное озарение: они лишь только мои. Люцифер исполнял желания предназначенной, но сам не чувствовал похоти, его сердце рвалось наружу совсем по другому поводу. Придя к такому выводу, я уперлась ладонями в широкую грудь, прерывая поток страстных ласк.
— Мне не нужно твоего подчинения, — слова срывались с губ тихо, едва различимо. — Не хочу тебя использовать.
Крупные крылья наследника дрогнули, раскрываясь. Жаркая, удушливая волна царственной мощи со сладким, приторным запахом клубники накрыла огнем, угрожая утопить меня в этом мареве. Яркие, нестерпимо острые эмоции захлестнули смольную голову настолько, что оранжевые сполохи соскользнули по черным узорам татуировок широкими полосами в попытке вновь разорвать кожу, меняя облик предназначенного.
Я порывисто прижалась к горячему виску демона, унимая бушующий ураган королевских страстей. Больше не было страшно, показалось, что моя роль в этой странной паре наконец найдена, она заключается в управлении буйным характером пылкого, полукровного адского принца.
— Ты — мое самообладание, птичка. — Иронично усмехнулся Люцифер. — А я — твоя сила.
— Не поспоришь. — Счастливая улыбка с облегчением проступила на губах, выдавая удовлетворение от обретенной, наконец значимости, в глазах заносчивого, могучего наследника преисподней.
Сильные руки с нажимом огладили плечи, спустились по спине и замерли на бедрах. Знакомый, пурпурный огонь в алых глазах возвестил о проявлениях королевского настроя, но это совсем не вязалось с моими собственными переживаниями.
— Не сейчас Люцифер. — Я аккуратно соскользнула дрожащими пальцами по рельефным рукам, отстраняя их. — Физическая близость — не единственный способ выражения привязанности… Заботы… — Нестерпимо хотелось сказать: «Любви», но, поймав эту мысль, алоглазый прервал меня, не позволяя произнести ее вслух.
— Не думаю, что когда-нибудь смогу выразиться яснее или… Иначе.
— Понимаю. — Меланхолично улыбнулась я.
Предназначенный медленно, словно сомневаясь, опустил голову на мои колени и обнял крепкими руками, как подушку, удобнее устраиваясь на полу.
— Спой мне.
Я стала тихо напевать ту самую колыбельную без слов из далёкой, забытой, прошлой жизни, медленно перебирая пальцами жёсткие пряди смольных волос. Песня закончилась, началась следующая, и ещё, и ещё. Скоро голова Люцифера стала невероятно тяжёлой, а ровное, мерное дыхание и медленно расползающиеся волны его алой энергии возвестили о том, что принц тьмы спит на моих коленях.
Впервые я берегла царственный отдых, а не наоборот — это казалось таким важным и волнующим. Он позволил мне наблюдать свою уязвимость, и хотя передо мной на полу лежал взрослый демон, сосредоточивший в себе больше мощи, чем Везувий перед извержением. Я чувствовала, что могу защитить его, уберечь от той, всепоглощающей боли, которая ежедневно заполняла несчастную душу до краев.
Откинувшись на подушку, приложенную к стене, я продолжала слушать мерные удары сердца своего демона, ощущая жар его дыхания, обжигающий колени, боясь пошевелиться, чтобы не нарушить покоя глубокого сна самого важного бессмертного в моей жизни.
***
Люцифер пробудился, испытывая странную, необъяснимую тревогу. Он лежал на полу, возле подушки, горько пахнущей его предназначением. Ничего вокруг не изменилось, с момента, как убаюканный мелодичным пением, наследник закрыл алые глаза, накануне вечером. Кроме одного: здесь не было ее. Нигде — в пределах досягаемости королевского взгляда, слуха, даже чувства.
Его предназначенной больше не было с ним. Он остался совершенно один.
========== Подруга ==========
Я вымученно зажмурилась и снова открыла глаза. Ничего не поменялось, полная кромешная тьма окружала со всех сторон.
— Люцифер? Люцифер!
Тишина была не менее всепоглощающей, чем темнота. Необходимость самоконтроля стала очевиднее способности дышать или двигаться. Я собралась, сделала несколько судорожных вдохов и стала мысленно искать отголоски алой энергии предназначенного, но ничего, даже отдаленно напоминающего отсветы чужих аур не обнаруживалось. Слезы отчаяния потекли по щекам, давая выход страху, и не было рядом сильных, горячих рук, чтобы подхватить, остановив падение в бездну, успокоить, согреть.