Предназначение демона

— Прости меня.

Снова тишина. Он не произнес ни слова, молча курил, изучающе глядя, принимая решение, и интуиция подсказывала, что ничего хорошего для меня в нем не будет.

— Я поняла это почти сразу, но все равно подогревала твою надежду, потому что не хотела терять тебя, зная что обычная непризнанная не нужна принцу тьмы. Мне безудержно хотелось быть рядом, любой ценой, и я продолжила терзать твою душу в угоду своей гордости. Это подло. Прости. Ты шел мне навстречу, преодолевая собственные принципы, смиряя гордость, а я жестоко врала из эгоистичного желания обладания.

Растекающаяся от Люцифера сила, уравновесилась и наполнилась янтарным сиянием. Он молча докурил сигарету и положил окурок в пепельницу. Лишившись опоры мое тело безвольно опустилось на пол, ожидая, щелчка его тонких пальцев, что перенесет меня обратно, в школу. Выбросит из его жизни навсегда.

— Ты такая дура, птичка. — Тихий, уверенный голос прозвучал в моих ушах, как приговор. — Какого цвета была аура того паренька, с рейва?

Ужас догадки свёл все мышцы судорогой. Цвета энергии вижу только я.

— Не помню.

Демон усмехнулся, намеренно затягивая объяснение. Желая донести смысл сказанного в полном объеме.

— Жёлтая. А моя алая, словно кровь. Тебе, почему-то особенно нравится приводить именно это сравнение, в своей хорошенькой, пустой головке.

— Ты видишь цвета?

— Нет. Их видишь ты. В ту ночь, мой мир обрёл твои краски.

Сердце забилось так, словно хотело проломить ребра. Не только я получила его силу, но и он мою. Канал сформировался, а это могло значить только одно…

— Мы предназначены — прошептала я одними губами.

Ответом мне стал издевательский смешок. Он знал. С самого начала, его уверенность имела наиболее веские основания. С первой секунды демон понял, что наконец встретил свое предназначение. Снова повисла пауза, но теперь для меня она уже не была пугающе гнетущей, я принадлежу принцу ада, рождена для него, ровно, как и он для меня. Люцифер мой. Окончательно и безвозвратно, ничего больше не имело значения.

Алоглазый заговорил ровно, уверенно, наставительно разъясняя своей недалёкой половине, как на самом деле обстоят дела.

— Я с ранних лет знал, что предназначен. Поначалу это вселяло счастье, окрыляло, успокаивало, ведь перед глазами всегда был пример отца и матери. Их необъятная сила могла рушить города. Со временем моя собственная мощь увеличивалась, а энтузиазм утихал. Разумеется я надеялся, прятался за теплое успокаивающее чувство общности с той самой, что поймет, простит, а главное выдержит мою разрушающую ярость, в минуты беспросветного отчаяния, всепоглощающего гнева. А потом появилась ты. Поначалу мне не было понятно почему вижу лишь тебя в толпе других, почему так невыносимо больно смотреть в твою сторону, но при этом невозможно отвести взгляд, почему любое неосторожное слово в твой адрес, влетало, подобно стреле, в мою собственную грудь. Не понимал до тех пор, пока ты не коснулась меня и я не увидел окружающих твоими глазами.

Он с шумом втянул воздух носом, обретая спокойствие.

— Что ж. Моих сил, для контроля, над твоей яростью, определенно недостаточно.

С тихим ироничным смешком Люцифер встал и, подошел ко мне.

— Я не идиот, чтобы просить тебя об этом.

Демон протянул горячую ладонь, приглашая подняться, опираясь на нее. Моя холодная рука неловко ухватилась за него, наследник одним рывком поставил меня на ноги, прижал к себе, до хруста ребер, и замер. Я слушала гулкие, быстрые удары его сердца, ощущала чуть дрожащие пальцы, машинально приглаживающие мои волосы и понимала, что мир больше никогда не будет прежним для меня. Теперь в моём мире есть он.

Казалось, так прошла вечность. Шумное дыхание Люцифера улеглось и стало ровным, полыхающая всеми переходами цветов энергия сгустилась вокруг меня, образуя почти непроницаемый кокон.

— Я просто вылитый отец. — С горькой усмешкой произнес демон, скорее себе, чем мне.

— Почему? — Даже вне личного знакомства, Сатана представлялся безжалостным монстром, лишенным любого проявления отзывчивости.

— Прекрасно понимая угрозу, последствия и точно зная исход королевского предназначения, я неистово стремлюсь получить его, вопреки здравому смыслу и пренебрегая твоей безопасностью.

— Как она умерла, Люци? — дрожащее, болезненное чувство скорби по его утрате, прерывало дыхание, заставляло сжаться от щемящей, неиссякаемой тоски.

Адский наследник лишь тряхнул головой, сложил крылья и немного ослабил объятья, позволяя мне, наконец, вдохнуть полной грудью.

— Мы сегодня же установим связь, и ты больше не сможешь ничего от меня скрыть. — Его голос угрожающе зазвенел. — И только попробуй сопротивляться.

Я и не думала. Ни о чем. Мне больше нечего бояться, ведь я предназначена. Мои холодные пальцы легли на ворот его рубашки, попытки расстегнуть маленькие черные пуговицы не давали результата, поскольку руки дрожали. Одним движением алоглазый, с треском, разорвал плотную шуршащую ткань и сбросил ее с себя, затем приподнял меня от пола, отнес к кровати и, опустившись на гладкое чёрное одеяло, усадил на свои колени.

— Готова?

— Неет.

Я сделала глубокий вдох и крепко прижала ладонь к груди Люцифера, ровно к тому месту, где в прошлый раз прикасалась, чтобы не сместить печать.

Боль потекла через кожу, по руке и стала накапливаться внутри, вызывая хруст, будто поток воды пробивающий себе дорогу, сметая преграды. Заполняющая нутро тягучая, алая мощь демона душила, страх заставлял руку дрожать, но, усилием воли, я оставляла ее на месте, не отрывая.

Крепкая ладонь принца тьмы накрыла мою, не позволяя отстраниться.

«Он хочет убить меня», — пронеслось в голове, но тут же уха коснулся нервный смешок.

Раскалённая вулканическая магма, вперемешку с болью, наполняла до краев все мое существо, грозив разорвать. Скоро я почувствовала, что рука вновь заныла, но по другому, будто из нее тянули кровь.

Обратный поток.

Вся поверхность татуировок Люцифера начала светиться, тонкими оранжевыми линиями расползаясь от моей ладони. Казалось, что покрытая черной коркой почва, на склоне вулкана, трескается обнажая раскалённую, кипящую под ней, лаву. Вновь сильная боль пронзала тело, но теперь, где-то на задворках сознания появилось понимание, что она уже не моя, а его. Хотя Люцифер был неподвижен и сосредоточенное лицо не выражало ничего кроме напряжённого спокойствия, я точно знала, чью боль испытываю.

Сила прорывала демона в поисках обратной дороги. Постепенно энергия, наполнявшая меня, начала темнеть, пока не стала непрозрачной, полностью черной. Такой всемогущей я никогда раньше себя не чувствовала. Казалось, что абсолютно все явления этого мира подвластны мне, словно само бытие склонилось перед всепоглощающим потоком предназначения, истинной волей Шепфа, будто я легко могу отнять жизнь другого, или дать ее…

Крылья Люцифера резко расправились, он шумно вздохнул, напряжённая ладонь крупно дрожала. Дикая, несоизмеримая ни с чем, злость пропитала каждую клетку моего тела, ненависть заполнила меня до краев. Болезненная безысходность застилала глаза, лишая возможности думать. Мое, почти полностью подавленное сознание, вопило, что испытываемые страсти принадлежат не мне, а ему — моему предназначенному. Эмоции душили, ломали волю, грозили разорвать голову этой яростной, неутолимой болью. И тогда я стала сопротивляться, напрягая все силы, что сумела собрать, представила, как впервые услышала его бархатный смех, ощутила теплое касание янтарной энергии, успокаивающее, защищающее. Воспоминания о его грубой, неумелой заботе, тихой, едва заметной нежности, горячей всепоглощающей страсти, захлестнули душу трепетной радостью. Моя энергия начала отсвечивать зелёным и, постепенно наполняясь светлыми оттенками, стала утешать принца тьмы, смиряя его ярость, раздражение… Страх?

В следующий момент, теперь уже моя сила хлынула в него, через обратный канал. Алые глаза демона потемнели, а затем стали непроницаемо — черными. Он глухо зарычал, стараясь сдержать физическую боль. Мне стало не так душно, дыхание выровнялось. Ладонь, в месте соприкосновения, сильно обожгло. Кожа горела, словно на ней ножом вырезали узоры. Я дернулась, но демон не позволил мне отстраниться и прервать связи.