Страница 10 из 14
— Да я как-то…
Ян попытался отнекиваться, но Эдван за десять дней всё же успел немного научиться у него искусству забалтывания других и уже через полминуты стражник сидел в Круге тяжести небес и молился Творцу, чтобы тренировка была не слишком болезненной. А Эдван, похлопав его по плечу, просто положил недостающую бляшку на место, активировал круг и пошёл к друзьям, оставив Яна наслаждаться ощущениями.
В другом углу тренировочной площадки шла оживлённая дискуссия между Марисом и Борном, в которую Лиза лишь изредка могла вставить слово другое. Заметив приближающегося Эдвана, девушка широко улыбнулась и громко позвала его, привлекая внимание других.
— Эд! — глаза девушки горели от любопытства, — Эд, помнишь, когда здесь бился тот кот против мастера Рина? Мы тут заспорили по поводу боевых искусств, ты не знаешь, каким стилем он пользуется?
— Басир? Он мастер боевых искусств его народа и владеет обоими стилями кошачьего клана — мягкой и твёрдой лапой. Но в основном, конечно, сражается твёрдой.
— Ха! — воскликнул Борн, — говорил же, это была Твёрдая лапа! Мягкости в этом шерстяном мешке не было никакой!
— Ты хоть раз-то видел её, эту мягкую лапу? — насмешливо сказал Марис.
— Нет, ну и что?!
— Ну и то, что лучше тебе с ней не сталкиваться в бою, — сказал Лаут и невольно потёр левый бок, где у него до сих пор находился шрам от сражения с Мао.
— Что там такого страшного? — нахмурился Борн, не обратив внимания на лёгкую грубость. Боевые искусства и различные стили были его страстью и он никогда не упускал возможности узнать что-то новое.
— Это очень сложный смешанный стиль, если тебе это о чём-то говорит.
— О… — протянул лысый, невольно дёрнув плечами.
— Мне это ни о чём не говорит, — нахмурилась Лиза. Марис тоже пребывал в лёгком неведении, но не показал этого.
— Это же ещё в самом начале обучения рассказывали, а-а-а… понял, — пробормотал Борн и тут же пустился в объяснения, — боевых искусств и школ существует великое множество, от самых примитивных стилей до сложных. Множество из них, помимо самих стилей сражения, содержат и какой-либо путь развития тела, чтобы таким вот образом подтолкнуть нас к вершинам мастерства. Поэтому, например, тем, кто владеет контрактом Бури и использует Грозовой кулак — куда легче пройти стены первой ступени и взойти на Пруд. Сила контракта на первых шагах даёт телу очень сильную нагрузку. Некоторые стили даже переплетаются с методами развития сосуда души, но эти обычно не сильно полезны… разве что в редких исключениях, если звёзды сойдутся как надо…
— А причём тут смешанность? Это типа если в одной школе и путь для атры, и для битв и прочее?
— А? Нет, — махнул рукой Борн, — это я заговорился. Все боевые стили можно разделить на три вида — держащие, отдающие и смешанные. Ну, или неподвижные, направляющие и смешанные… в общем, названий много, суть одна. Первые основаны на том, чтобы совершить какое-то действие атрой и удерживать силу в этом состоянии во время битвы. Например, напитать руки до отказа и удерживать энергию там, усиливая удары, или создать каменную броню и наполнить атрой уже её, или закрутить огонь вокруг кулаков и поддерживать его, как вы двое делаете — ну вы поняли. Боец стремится сохранить силу внутри или рядом с собой, нанося противнику скорее внешние повреждения и экономя силы. Вторые, наоборот, преследуют цель выплеснуть силу в каждой атаке, как например техника нашего кулака грозы — при ударе следует выплеснуть атру с контрактом. Неподготовленного врага может даже вырубить!
— А смешанные, это… смешанные, да?
— Конечно. Правда, почти любой вид является в каком-то смысле смешанным, ведь невозможно сохранить всю атру в технике даже у держащего стиля, как нельзя и обойтись без усиления ударов у стиля отдающего, но смешанными традиционно называются истинно смешанные, которые по природе своей сочетают в себе обе черты. Поэтому я так удивился, по-настоящему смешанных стилей очень мало. Кстати, не расскажешь, Эдван, в чём суть этой мягкой лапы?
Эдван почувствовал, как на нём скрестились взгляды трёх пар глаз и, вздохнув, решил немного приоткрыть завесу тайны.
— Я не ручаюсь за истину, это мне рассказал Даг из Лазурного пика, — предупредил он сразу, — но Мягкая лапа Святого кота, это боевое искусство, которое собирает энергию удара. Как именно они это делают, я не знаю. Но когда мастер этого стиля сбивает чужой удар, или бьёт сам, он как бы направляет в лапу атру, но не выплёскивает её, а сжимает там на время. И так с каждым ударом, блоком или движением, пока накопленная сила не станет достаточной, после чего её можно высвободить даже легонько дотронувшись. Не нужно ни замаха, ни подготовки, такой удар может быть нанесён почти из любого положения. Достаточно лишь коснуться врага тем местом, где сосредоточена сила, оттого он и называется «Мягкой Лапой». Говорят, его придумал сам Святой кот, и для него требуется чудовищный контроль атры. Поэтому, если вдруг увидишь, как кот похлопывает лапой по земле, или какой другой поверхности перед боем — беги. Или не дай ему себя коснуться. Долго удерживать силу сжатой тоже не получится.
— Да уж… — дёрнул плечами Борн, — жутко, но очень интересно. Кстати, Эдван, а каким стилем ты сам пользуешься?
— Я? — Лаут даже удивился от такого вопроса, — конечно же кулаком грозы! — сказал он и, увидев, как странно посмотрел на него Борн, осторожно переспросил, — что-то не так?
— Ты извини, Эдван, — сказал лысый очень мягко, — но твоя техника боя — это точно не наш родной кулак грозы. Нет, конечно, отдельные элементы очень похожи, даже слишком, но я видел как ты сражаешься… слишком плавные движения, и ты очень редко используешь силу контракта при ударах. А кулак грозы, как бы, предполагает…
— Парень прав! — крикнул со своего места Ян, — я с тобой дрался, это что угодно, но точно не наш грозовой стиль.
— Если не хочешь отвечать, я, конечно, не стану настаивать, — осторожно добавил Борн, глядя на Эдвана, который замер с широко раскрытыми глазами.
А сам Эдван в этот момент чувствовал, как земля ушла у него из-под ног. До этого момента он, в общем-то, никогда не задумывался, каким именно стилем пользуется. Он дрался и даже развивал своё тело так, как ему подсказывала память, не сильно утруждая себя поиском названия. Однако, по какой-то причине всё это время он был свято уверен, что пользуется тем же стилем, что и Агнар. Тем самым, который они тренировали в прошлой жизни… тот самый стиль, что лёг в основу кулака грозы, известного ныне на Перевале Тысячи Гроз.
Моргнув, Эдван внимательно посмотрел на ребят и, ничего не сказав им, подошёл к стене полигона и, прикрыв глаза, нанёс несильный удар. Так, как этого требовал стиль грозового кулака — резко и быстро. Он зачерпнул атру из сосуда и та обжигающей молнией прокатилась по руке от плеча к пальцам, вырвавшись наружу в момент удара. Раздался лёгкий грохот и небольшой разряд исчез в прочном камне стены. Парень несколько секунд постоял, сосредоточившись на своих ощущениях. Удар показался ему странным. Не таким, как он привык…
Ударил ещё раз, так, как привык бить обычно. Атра мощной волной прошла по руке, сжалась в костяшках кулака и вошла в стену с гулким хлопком. В камне появилось несколько трещин, которые тут же быстро затянулись. Эдван задумался ещё глубже. Прокручивая в голове воспоминания о своих сражениях, он всё больше и больше понимал, что его стиль совсем не похож на кулак грозы. Да, в нём есть некоторые схожие элементы… но и только. Более того, его стиль даже не похож на то, что он изучал в прошлой жизни с Агнаром. Вернее, похож, но в то же время несколько отличается. Вот только, откуда взялись эти изменения? Ответа на этот вопрос у Лаута точно не было…
Через несколько минут Ян закончил свою тренировку в Круге тяжести, и они разошлись. Эдван проводил Лизу до кузницы — девушке сегодня предстояло провести эту ночь и следующие два дня в обнимку с тиглем для плавки металла и Лаут хотел побыть с ней немного подольше. Поцеловав её на прощание, Эдван сдал Лизу мастеру Боджеру и отправился назад, к казармам. Из его головы всё никак не выходила та странность со стилем боя, ведь несмотря на все отличия, он всё ещё чувствовал, что такой стиль сражения ему знаком, и очень подходит. Вот только ни названия, ни откуда оно взялось, он так и не вспомнил и уснул, изо всех сил стараясь понять, что же упускает. Однако, в голову ничего так и не приходило.