Охота на Грифа

Ялмир уселся за миниатюрный стол и вывалил на него содержимое своей сумки. Если не считать настойки, которые мечник мгновенно же положил обратно в сумку, на столе оказалось огромное количество бумаги. Карты, письма, документы и просто сведения, всё это лежало кучей на столе, некоторая бумага даже упала с него.

Света было недостаточно поэтому мечник поднял стоящую на полу свечку с подставкой и поставив на подоконник зажёг её. Теперь света было придостаточно для более менее комфортного чтения.

Ялмир принялся дочитывать то, что не успел тогда в деревне Давлата. Среди бумаг находились экземпляры на других языках, включая выдуманных, и таких было около половины, некоторые мечник переводил и понимал, а другие приходилось откладывать до неопределенного времени.

Цареубийца с жалостью похоронил свое здоровье понимая, что эта ночь снова будет безсонной.

Из его головы не выходили те моменты, жуткие и будто бы не реалистичные. Всё сходилось один в один, как единый пазл. Те существа катакомб, и то, что сейчас происходит здесь. Ялмир перебирал каждую бумагу и пытался найти хоть какие нибудь упоминания про те пещеры или же какие нибудь, пусть самые далёкие объяснения.

Сейчас мало кто мог рассказать мечнику о том, что же на самом деле представляло собой те пещеры.

В подземелье группой отправлялись Ялмир, Анвиль, Фальнт, Жанна, Бертольд, Кандид и ещё пару парней, наёмник уже не помнил их имён, вроде то были братья близнецы. Шумные они были, никогда не давали заскучать, всегда твердили, что они все точно выйдут отсюда живыми.

Выжили же только Ялмир, Фальнт, да Анвиль с Кандидом. Самая суть в том, что Фальнт оказался заражён непонятно чем, а Жанна была больна вирусом. Подружке Анвиля передалось заболевания после того как ей откусили массивный кусок мяса у плеча. Ей пришлось попрощаться с конечностью, ведь двигать ей она больше не могла. Но она всё же оставалась такой же бодрой и весёлой. Но после укуса у неё начали проявляться странные последствия. После этого она вела себя очень странно, она была вся бледна, а белки глаз приобретали зеленоватый оттенок. Самое страшное начиналось, когда она харкала мерзкой, чёрной и густой слизью.

Ялмир понял что к чему только тогда, когда одному из парней, чьё имя он не помнил, тоже откусили ногу, причём сделало это гуманоидное существа с абсолютно белоснежной кожей и чёрными, будто гнилыми, глазами, у них были длиннющие когти а волосы напоминали солому. Всё указывало на то, что это бывшие представители рода людского.

И только когда они заразили одного из близнецов, Ялмир наблюдал как он постепенно сходил с ума, причём у Жанны ничего такого не наблюдалось. Но процесс пошёл.

Однажды, когда Ялмир был на карауле, этот парень, который должен был спать, бросился на мечника, он рычал как зверь и так же харкал слизью. Он с слезами на глазах и лицом полным боли пытался вцепиться Ялмиру в глотку. Он кряхтел и плакал, он корчился от боли и хотел убить мечника.

Ялмир долго пытался привести его в сознание, образумить, успокоить, но всё закончилось так, как и полагалось. Ялмир зарубил беднягу. Он сидел и смотрел на труп и на свои руки, испачканные в крови товарища.

После этого Ялмир не смыкал глаз две ночи. Он пересмотрел все свои взгляды и доводы, и пришёл к выводу, что это так же произойдет и с подругой Анвиля. До этого она держалась хорошо, можно было даже сказать, что идёт на поправку. Только вот Ялмир был реалистом, Жанна была обречена ещё с самого начала, помочь ей в таких условиях просто невозможно, она будет лишь мучаться в агониях а после нападёт на них самих.

Ялмир не говорил этого вслух, он не хотел расстраивать Анвиля что всеми силами искал способ помочь своей подруге. Он даже помогал ему в поисках лекарства, мол, если в подземелье есть и те, кто заражают этой болезнью, то должно быть и лекарство. Как же глупо.

Ялмир помогал, Ялмир давал Анвилю надежду, но мечник знал, что рано или поздно Жанна может заразить кого нибудь ещё.

И когда заболел Фальнт, словно подтверждая все опасения наёмника, он запаниковал, он действительно не знал что делать. Но он решил, что оставлять источник заразы в их группе слишком опасно и это лишь сведёт их в могилу.

А теперь мечник вспоминал, как после нечестного поединка с Зеноном, в котором он должен был победить, как в свете солнца это нечто медленно вытащило клинок из своего брюха и демонстративно выставило его в сторону. Тогда и всплыли те воспоминания, как Ялмир так же не мог убить тех существ с одного удара.

И меч, что вытащил из себя Зенон, мечник всего на короткое мгновение, когда рана белолицего была открыта, он заметил внутри его тела нечто чёрное, жидкое и извилистое. Что то, что очень напоминало массу тягучих нитей.

Цареубийца откинул голову назад и направил свой взгляд в потолок. Он размышлял о том, не заболел ли Фальнт той самой болезнью? Просто он держится гораздо дольше, чем кто либо другой.

Человек, чья семья приютила его, и человек, который был ему как родной брат, теперь может стать жалким подобием человека из за него. И это его благодарность?

— Б-блять! — неистово ударил мечник кулаком по столу. Гора бумаги соскользнула вниз и с характерным звуком опала напол.

Ялмир взялся за переносицу и облокотился на спинку стула. Фальнт говорил ему не выражаться перед детьми, Ялмир уже даже начал отвыкать от сквернословия. Но если уж Мика и Дианы на данный момент с ним нет, то и плевать. Сейчас это не самая большая проблема, мечник уверен, Фальнт бы его понял.

— Хрень этот Юхвенстейн. — совсем тихо, шёпотом сказал мечник. Всё здесь не было похожим на то, что он делал до этого. Он впервые действует без продуманной задумки, он делает то, что получится.

Интерлюдия

В разрушенном, не земном мире, в мире наполненным темнотой отчаяния, осколками и хриплыми воплями звучал тонкий глухой стук.

На слое пустоты стояла шахматная доска, а на ней резными фигурками расположились и шахматы, белые теснили чёрных и постепенно поглощали одну шахмату за другой.

Перед доской сидела девушка в белоснежном платье и светлым как солнце лицом. Единственное что было действительно видным из её лица — лёгкая улыбка, сегодня она действительно в хорошем настроении. Она переставляла белую ладью и съедала очередную чёрную шахмату.

Она была элегантна и красива, мало кто из существ бытия мог похвастаться похожей внеземной красотой. Как и мало кто мог похвастаться тем, что может проникать в пустоту по своему желанию.

— Твой ход Шинзму. — радостно заявила она.

Перед ней, за другим концом шахматной доски сидел сгорбившийся парень, правый его глаз был залит алым, как самая свежая кровь, а левый же был ярко зелёным с тёмными оттенками, обозначая жизнь. Он чесал свой подбородок и с улыбкой думал о следующем ходе. Он был противоположностью девушки. Не элегантный или красивым он небыл. Эгоист и лицемер, такие несправедливые прозвища он носил среди себе подобных. Он звенел цепями и переставлял фигуру.

Весь его вид можно было описать одним словом — закованный. У плеч, рук, запястий, груди и даже у пояса были цепи. Длиннющие, идущие в самое бескрайнее небо темной пустоты скрываясь за туманом.

— Какая же отличная игра, земная. — радостно говорила девушка делая очередной ход.

Сколько бы они не играли, победителем всегда выходила именно она. Старому полу богу никогда не удавалось обыграть её. Но это и к лучшему, ему не хотелось терять единственного собеседника, зная, насколько его подруга не любит проигрыши.

— Другие существа похоже не особо волнуются по поводу твоего вторжения в пустоту. — говорил полу бог.

— Им приходится разве что кусать локти от своей беспомощности. — перемещая пешку ответила девушка. — Никто из них не умеет играть в эту игру, никому она там не интересна. Они все заняты своей игрой.

— И что ты видишься со мной им так же холодно? Потеряли хватку наши хранители.

Цепи звякнули, эхо пронеслось по всей пустоте дёргая пространство.