Страница 21 из 43
Я потянулась к его прессу, дотронувшись до медных завитков.
— Как демон ты прекрасен.
Самаэль застыл. Затем поднял руку, и его пальцы задели рога, а мышцы дёрнулись.
— Я серьёзно, — сказала я. — Прекрасен, — конечно, он не хотел это слышать. Он не хотел быть демоном. Он думал, что его судьба — стать Королём Падших. А я думала, что вот это его судьба. По-моему, ему суждено быть демоном.
Уголок его рта дёрнулся, и по меркам демона выражение его лица было на удивление уязвимым.
— До недавнего времени мне было абсолютно наплевать, что кто-то думает о моей внешности. Наверное, мне повезло, что единственная персона, мнение которой внезапно стало важным для меня, обладает пугающим вкусом.
— Самаэль, ну теперь ты меня трахнешь или нет?
— Твоё желание для меня закон, — он расположился между моими бёдрами, помедлив у моего входа, дразня меня.
— Самаэль.
Затем медленно, дюйм за дюймом, он погрузился в меня, войдя полностью. Когда он полностью наполнил меня, я сжалась вокруг него, задрожав.
Он накрыл мои губы глубоким поцелуем и снова жёстко толкнулся в меня. Я осознала, что мои ногти царапают его спину. Он двигался быстро и грубо, испытывая то же отчаяние, что и я.
Мы были монстрами, да. И нам суждено быть вместе. Он снова и снова входил в меня, и мои крики эхом отражались от высокого потолка. Волны удовольствия накрыли меня, и я зажмурилась, крепко обхватив его бёдрами. Пока он двигался во мне, мои воспоминания начали смешиваться с его давно погребёнными воспоминаниями до падения. Ширь звёздного неба над ним. Небесное сияние его меча. Ощущение благоговения, когда он увидел Лилит…
Он полюбил её в тот самый первый момент. Он полюбил её сразу же, как только увидел. Он знал, что она разобьёт ему сердце, уничтожит его. И он всё равно её полюбил.
Словно услышав мои мысли, Самаэль пробормотал:
— Я люблю тебя.
Как и говорилось на кольце, мой возлюбленный принадлежал мне, а я ему.
Я чувствовала, как оргазм разрывает меня на куски. Я крепко сжалась вокруг него, пронизанная наслаждением, которое лишило меня связных мыслей. Мышцы Самаэля напряглись, и он простонал моё имя как мольбу, кончая и входя до упора.
Мои бёдра покачивались ему навстречу, и я дрожала от мощной разрядки, которая разнесла мой разум на миллион маленьких кусочков.
— Самаэль, — прошептала я, крепко обнимая его за шею.
Притянув меня в объятия, Самаэль уткнулся носом в мою шею. Моё тело расслабилось, прекрасно насытившись.
Мы переводили дыхание, обнимая друг друга, и наши сердца бились в одном ритме.
— Ты осветила комнату, чтобы она выглядела как мой дом, — пробормотал он мне в шею.
Я улыбнулась.
— Небеса. Может, тебе нужен новый дом.
— Может, он у меня уже есть, — на несколько долгих секунд он полностью опустился на меня, и его тело было влажным от пота.
В следующее мгновение он отвернулся от меня и потянулся к чему-то в отброшенных брюках. Вернувшись, он передал мне золотое кольцо, освещённое лучом лунного света.
— Я поднял его с брусчатки после того, как ты его так бесцеремонно выкинула.
Я надела кольцо на палец и улыбнулась. Моё тело по-прежнему оставалось переплетённым с ним.
«Я твой, а ты моя», гласило кольцо.
И только теперь я наконец-то знала, что смогу заснуть.
Глава 18. Лила
Я стояла в платановой роще, где в воздухе звучала самая прекрасная музыка и пение птиц. Вокруг меня деревья оживали, расцветали плодами и листвой. Но пока я смотрела на цветение леса, крик пронзил тишину и разрушил умиротворение.
— Самаэль прав, — голос эхом отразился от стволов деревьев вокруг меня. — Он снова убьёт тебя, как и прежде.
Воцарилась тишина. Тишина слишком подавляющая, заглушившая пение птиц. Затем деревья поредели, исчезая, и я оказалась в мутной воде ночью. Холод убьёт меня.
В моей разорванной груди зияла пустая рана. Самаэль выдрал моё сердце и вышвырнул в окно как помои, которые простые жители выливали наружу. Я чувствовала, как моё тело гниёт в ледяном рве.
— Это случится вновь, — провизжал голос. — Самаэль снова воплотит в жизнь твою судьбу. Смерть от его рук, идиотка.
Мои глаза распахнулись, и я резко села на постели. Лучи утреннего солнца лились через витражные окна, оставляя яркие пятна на каменном полу.
Ветерок играл в деревьях за окном, заставляя ветки покачиваться и стонать, а на полу, залитом разноцветными пятнами света, танцевали тени. Всё здесь выглядело умиротворённым.
Жаль, что вмешался кошмар.
Я потирала свои руки и плечи, испытывая облегчение от того, что ужасный сон закончился.
Но Самаэль прав — после ночи сна мои мышцы казались сильнее и в миллион раз здоровее, чем вчера. Самаэль мирно спал справа от меня, обхватив подушку. Его тёмные ресницы покоились на щеках, он выглядел таким умиротворённым.
Я гадала, не был ли кошмар делом рук Лилит. Её воспоминания пробуждались в моём мозгу? Может, она его ещё не до конца простила.
Когда я выскользнула из постели, подальше от тела Самаэля, меня окружил холод. Воздух был совершенно ледяным. Огонь полностью погас, за окнами сверкали снег и иней.
Когда я подошла к двери, волосы на моих руках встали дыбом. Почему мне было так неспокойно? По коже пробежали мурашки.
Что-то здесь не так. Я повернулась к Самаэлю и обнаружила, что сейчас он не выглядел таким умиротворённым и стиснул одеяла. Я поспешила обратно к постели, надела сапожки, затем плащ.
У меня возникло странное чувство, что за нами здесь наблюдают. И если так, я хотела знать, кто именно на нас смотрит. Я поспешила обратно к двери.
Когда я открыла её, мощное чувство ужаса врезалось в меня как кулак, ударивший по горлу. Вот только я не знала, почему. Здесь всё выглядело нормальным. Лучи утреннего солнца лились сквозь корявые ветки. Ветер сдувал с них снег, и снежинки искрили как бриллианты. С оледенелой ветки спорхнула ворона, закаркавшая и полетевшая над застывшей рекой.
Здесь должно царить умиротворение, пусть и ледяное, так в чём проблема? Лес казался угрожающим, словно деревья потянутся вниз и обхватят своими костлявыми пальцами моё горло. Проблеск движения привлёк моё внимание, и я молниеносно повернула голову. Во мне начинала подниматься тьма.
Я была уже не просто Лилой. Я была и Лилит тоже. Я гадала, хватит ли во мне магии, чтобы вновь оживить этот лес, использовать растения, чтобы убивать… или яд пока что разрушил данную способность.
Я принюхалась к воздуху. Что-то здесь пахло иначе… В лесу льда я вообще не должна была чувствовать какие-либо запахи. На ветру витал землистый аромат с едкими нотками серы.
Я повернулась обратно к заброшенной церкви и открыла дверь. Я обнаружила, что Самаэль одевается, натягивая свитер. Когда его голова проскочила в горловину, он бросил на меня взгляд, сообщивший мне, что он так же встревожен, как и я.
— Держись подальше от окон, — сказал он.
— Ты знаешь, что происходит?
Он схватил меч и повесил его на пояс.
— Я чую друдов.
Я уставилась на него.
— Что такое друд?
Он надел плащ.
— Это демоны, которые вызывают кошмарные видения. С ними сложно сражаться, поскольку они искажают твой разум. Если мы сразимся с ними, ты не будешь знать, что реально, а что нет. Я думал, они вымерли. Серьёзно, я не сталкивался с ними несколько столетий. Как они нашли нас?
Вот блин.
— Свободный Народ может поднимать вымерших демонов из мёртвых.
— Точно. Чёрт. Я…
Его слова перебил звон разбившегося витражного окна, и крошечные осколки посыпались на нас, искря яркими цветами в лучах солнца. Я заслонила лицо руками.
А опустив ладони, я увидела, что среди ярких разноцветных осколков стоит друд.
На нём была угольно-серая туника и красные штаны, а его кожа была цвета костей. Его губы были ярко-красными, зубы обнажились то ли в оскале, то ли в улыбке. Я не могла сказать, чем именно это являлось, но выглядело неестественно. Его глаза были цвета чистого обсидиана. С такой одеждой и волосами до подбородка он выглядел как демон из другой эпохи.