Одержимость (ЛП)

— Я хочу быть рядом с тобой, и только с тобой.

— О, — я ожидал, что она наорёт на меня, снова обзовёт скучным или засранцем. Вместо этого она притихла, и это лишь сильнее нервировало меня. Внезапно создалось впечатление, будто часть её искры погасла.

— Лила, что-то не так?

Она тяжело вздохнула.

— Как думаешь, в письме говорится правда? Я — причина, по которой тебе придётся жениться на той, которая тебе даже не нравится. Лилит — извращённая и помешанная на мести. Она как пороховая бочка возле огня. Она обладает способностью убить весь город, если в ней взыграет её нрав. И давай будем честны, её нрав наверняка взыграет. Она наверняка попытается убить кучу смертных. Я реально средоточие твоих проблем.

От её слов возникло такое ощущение, будто моё сердце разлетелось на куски.

— Нет. Я не думаю, что в письме говорится правда. Потому что у меня есть такая же тёмная сторона, как и у тебя. Давным-давно меня создали как инструмент небесного правосудия. До падения насилие и разрушение, которые я творил, имели цель и божественное происхождение. Но после падения стало сложнее отличать плохое от хорошего. Вот это и означает падение. Ты уже не понимаешь своё предназначение. Иногда мои сны давали мне намёк на правду, — я слегка повернулся к ней и положил вытянутую руку на край ванной, окунув палец в воду у её колен. — Мои сны говорили мне, что ты нужна мне, и они оказались правы.

— И теперь они говорят тебе держаться от меня подальше.

— Они говорят, что если я не стану Королём Падших, то превращусь в демона. Жнец, которого ты видела — тот, что упивается насилием и жестокостью — это лишь переходная стадия. И если я полностью трансформируюсь… я могу стать хуже Свободного Народа. Отчасти поэтому я должен жениться на смертной. Это не твоя вина, что я создан таким.

— Почему ты так уверен, что из тебя выйдет плохой демон?

— Как демон я стану воплощением зла — развращённый ангел смерти. Жестокость течёт в моей крови вместе с безграничной способностью к разрушениям. Лишь чувство предназначения и правосудия сдерживает эти импульсы. Я вырвал сердце Лилит, не испытав никаких угрызений совести. И что, если мы снова станем врагами? Что, если я сделаю это с тобой?

Молчание повисло в воздухе, и пар продолжал клубиться вокруг меня. Её нога задела кончики моих пальцев, и по мне пробежала дрожь удовольствия.

— То есть, ты думаешь, твоё предназначение — жениться на той, которую ты вроде как ненавидишь, — сказала Лила. — Таков божественный план.

Мне потребовалась каждая унция самоконтроля, чтобы не развернуться и не забраться в ванную с ней.

— Я не могу общаться с Богом. Я знаю, что сотворён для смерти, но не знаю, кем именно. Если Бог существует, он давным-давно меня забросил. Но мои сны теперь дают мне ощущение предназначения. И они говорят мне, что в присутствии Лилит будет сложнее контролировать мои тёмные порывы. И вот почему я вырвал её сердце, — мой голос напоминал тихое рычание.

— Ты вырвал ей сердце, потому что она собиралась тебя убить. Ты не испытывал угрызений совести, потому что не знал, что у неё есть душа. Не думаю, что она делает тебя злым.

Я провёл рукой по своим волосам.

— После моего падения Соуриал нашёл меня в кловианской деревне, полностью измазанного в крови смертных, и я был в восторге от резни. Я был животным, едва способным говорить. Таково моё будущее, если я не прислушаюсь к моим снам.

— А твои сны не говорят тебе, как исправить эту ситуацию с ядом? — спросила она. — Это бы очень пригодилось.

Я снова посмотрел на книгу.

— Точно. Конечно. Мне надо понять, что я ищу.

— Смысл. Ты ищешь смысл. А ещё противоядие.

Я полистал страницы, пока не нашёл раздел «Идентификация Ядов».

— Это длинная книга.

Прислоняясь спиной к ванне, я с растущим чувством беспокойства пробегался по словам. Постепенно от накатывающей паники моя сосредоточенность обострялась. Потому что страницы, которые я читал, утверждали одно: единственный способ со стопроцентной точностью узнать яд — это найти растение или спросить у отравителя. И только зная растение, мы сможем найти отравителя. В противном случае, многие яды обладали схожими свойствами.

У смертных симптомы были более разнообразными: рвота, судороги, паралич мышц, потеря сознания. От этого чуть проще было сузить варианты.

У бессмертных существ вроде меня и Лилы яды проявлялись как боль под поверхностью кожи и ослабление магических способностей. Они могли разъедать кости и мышцы, усложняли возможность летать или ходить. У ангелов и демонов яд мог поедать мозг, приводя к помутнению рассудка.

Но поскольку яды всегда вызывали у бессмертных одни и те же симптомы, я никак не мог узнать, что это за яд, бл*дь.

И это предоставляло большую проблему в том, что касалось выхода из данной затруднительной ситуации.

Я стал быстрее листать страницы, отчаянно желая узнать, может, есть какое-то универсальное противоядие, панацея, которая излечит любой яд. Но сумел найти лишь это:

«Если вы не можете определить яд, его воздействие можно ослабить, высосав токсин, но не рекомендуется делать это без крайней необходимости. Тот, кто будет высасывать яд, скорее всего, сам ослабнет из-за его воздействия».

Я услышал звуки капающей воды, когда Лила позади меня встала в ванне.

— Самаэль? От яда мои вены под кожей становятся тёмными, и кровотечение не прекращается. Что в книге говорится про это?

Моё сердце замерло. Я повернулся, увидев, что она замоталась в полотенце и смотрит на своё бедро.

Мне надо как можно быстрее извлечь яд. Пока отрава в ней, она будет разрушать её изнутри, уничтожая её тело. Если мы не найдём противоядие…

Моя кровь быстро неслась по венам; я хотел убить мужчин, которые её подстрелили.

Но сначала надо позаботиться о Лиле.

С гулко стучащим сердцем я бросил книгу и встал. Лила стояла в ванне, крепко прижимая полотенце к обнажённому телу.

— Дай мне взглянуть, — я развернул её так, чтобы увидеть рану на её спине. Кожа уже зажила, но это место сделалось пурпурным, выделяясь на её золотистом теле. Клыки в моём рту удлинились.

Я смахнул её волосы с плеча, готовый немедленно впиться в неё зубами.

Она хмуро посмотрела на меня через плечо.

— Что ты делаешь? Это что, клыки?

Я наклонился и подхватил её на руки. Мой взгляд бродил по капелькам воды, стекавшим по её плечу.

— Моя демоническая сторона немедленно исцелит тебя, пока не стало слишком поздно.

Глава 12. Лила

Боль в моём плече и бедре была чертовски сильной, и меня скрутило беспокойство.

— В смысле пока не поздно? Я же бессмертная.

— Всё может дойти до такой стадии, от которой ты уже не оправишься.

Я покрепче затянула на себе полотенце, пока он нёс меня к постели.

Мои зубы застучали, и я не сомневалась в том, что мои губы посинели.

— А как же яд в тебе?

— Не беспокойся об этом, — его низкий голос вибрацией прокатился по мне, и Самаэль уложил меня на кровать лицом вниз. Я дёрнула полотенце ниже, прикрыв задницу.

— Мне придётся проколоть кожу и высосать яд, — сказал он.

— Чего? — я посмотрела на него через плечо. — С помощью твоих новеньких демонических клыков?

Его глаза потемнели, и он сверкнул длинными резцами.

«Чёрт подери».

Я моргнула.

— Ты же говорил, что как демон ты злой? Это точно хорошая идея?

— Я буду осторожен, и либо я кусаю тебя, либо яд разъедает тебя изнутри.

«Срань господня». Мой пульс участился, и я снова повернулась лицом вперёд, положив подбородок на руки. Самаэль забрался на меня, и его бёдра оказались по обе стороны от моих.

Он погладил пальцами мою лопатку. Даже лёгкое прикосновение его руки уже снимало боль, словно он исцелял касанием. Я чувствовала себя странно уязвимой, лёжа перед ним почти голой, но я практически чувствовала, как что-то там работает.

Затем Самаэль прижался губами к моему плечу. Я ожидала ощутить резкий прокол его зубов, но он сначала поцеловал меня, лаская горячим ртом кожу. Его язык закружил по проблемному месту, уже облегчая боль. Его сила растекалась по мне от его губ. Исцеляющая магия вибрировала в моём затылке, расходилась по груди и животу. Он поцеловал моё плечо. Когда я почувствую укус?