Каждому своё

– Духовное состояние не способно оказывать особое влияние на жизненный уровень человека,– сказал кандидат в доктора, сотрудник Иркутской  академий Жидкевич. – Тем более, на его материальное состояние, – завершил он свою речь.

– Я не буду вас убеждать в своей идее, – сказал Кремнёв учёным. – Я вам докажу.

Из-за дальней горы, что растянута вдоль федеральной трассы, вышел вечер. Незаметно приближаясь, он окинул город легкой тенью. Похожий на красивого и доброго молодца, неторопливым, но сильным движением, он взял уставшее за день светило и стал его бережно класть за дальний горизонт. Аттракционы закрывались, и люди, до отказа зарядившись свежей энергией, чтобы с полной отдачей потратить её на грядущую неделю, покидали городской Парк культуры и отдыха. Стас Разгуляев бродил вдоль зелёных кустарников молодых акаций. И выходил на другие дорожки, уложенные декоративной плиткой, неторопливо шагая мимо высоких и стройных сосен. Его рост был чуть выше среднего.

Когда-то он занимался лыжным спортом и был награждён грамотами за призовые места. Был увлечён боксом, в результате чего стал раздражаться, фактически по пустякам. Однако в исключительных случаях Разгуляев держался достойно и независимо. Физические нагрузки дисциплины в нём не воспитали, но фигуру сложили притягательную для женских взоров.

В спокойном состоянии души его взгляд абсолютно ничего не выражал. Стоило ему испытать хоть какие-то чувства, как его глаза начинали резко поддаваться этому влиянию, балансируя между зелёным и серым цветом. Эмоциональное состояние Стаса не имело стабильности. Но стоило внутреннему балансу выровняться, как его глаза вновь ничего не выражали. Это чуть ли не аномальное явление имело характерное очертание и оказывало сильное содействие на изменчивость его настроения.

В этот город, со статусом областного центра, с названием Иркутск, он прибыл три дня назад. Вчера у Разгуляева закончились деньги, а сегодня на эти ровненькие дорожки его притащили собственные ноги. Белый батник немецкой фирмы «Берхаус» с чёрными клапанами на нагрудных карманах красиво обрисовывал его великолепную фигуру, чёрная кожаная куртка спортивного пошива висела через плечо за указательный палец и болталась за спиной. Все вещи из-за антисанитарной ночлежки былую свежесть утратили. Но эта неотъемлемость навряд ли беспокоила Стаса больше всего на свете. Его задача состояла в том, чтобы каким-то образом добыть денег.

Голодный желудок требовал воплотить в реальности одну из идей, которых за прошлую ночь родилось видимо-невидимо.

Метрах в пятнадцати от него нарисовались две женские фигуры, двигающиеся по направлению к нему, они о чём-то весело болтали. Вернее, болтала одна, красочно жестикулируя руками. Вторая её внимательно слушала, а может быть и невнимательно, но, по крайней мере, делала вид. Когда они с ним сравнялись, он, машинально посмотрев, как ему показалось, на более привлекательную, задал ей вопрос:

– Вашей маме не нужен зять?

Девушка весело рассмеялась.

– Нужен, – сказала она и глянула прямо в его глаза, в которых он увидел пьянящий восторг.

Стасу показалось, что такая женщина, по версии Некрасова, и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдёт. Люди подобной категории чувствуют себя непотопляемыми кораблями. Они уверены в том, что непобедимы потому, что верят в особое покровительство собственной судьбы. Обычно они предприимчивы и бесстрашны в риске. Собственно то, что она вступила в диалог с совершенно незнакомым ей человеком, говорило именно об этом. Её подруга была полной противоположностью. Похожая на толстую корову, способную лишь пережевывать пищу и глазеть на мир тупыми глазами, она просто молчала. Возможно, в этот момент её сердце трепетно колотилось. Ведь каждой женщине хочется быть привлекательной. Однако во вкусы Стаса она не вписывалась.

– Тогда нам по пути, – ответил Разгуляев, и настроение приподнялось. Его глаза выразили искреннюю радость. Скрывать свой чувства он не умел.

– Если не боишься потерять невинность, то ступай следом,– сказала та, что чувствовала себя непотопляемым кораблём и, весело рассмеявшись, двинулась  вперёд, одновременно толкнув околдованную неожиданностью подругу. Та машинально сначала наклонила вперёд своё неуклюжее тело, а уже после, словно потеряв равновесие, по инерции передвинула свою массивную ногу. Минут через десять они вошли в подъезд пятиэтажного дома и, поднявшись на второй этаж, позвонили в квартиру, входная дверь которой была отделана деревянной рейкой. Щёлкнул замок, и появилась молодая особа. Её глаза были заспанные.

– Привет, засоня! – как сангвиник заявила та, маме которой нужен зять, и, отодвинув хозяйку в сторону, затащила за собой Стаса. Она себя чувствовала куликом в своём болоте. Последней, словно перевалившись через порог, вошла её подруга. Все гости прошли в гостиную и, разместившись, стали знакомиться.

– Меня звать Катя, – протянула свою белую изящную ручку первой всё та же Веселянка.

– Стас, – сообщил наш герой и почему-то после этого почувствовал себя намного увереннее.

– А эту кулёму, – продолжала Катя, показывая лёгким движением руки на свою неуклюжую подругу, – зовут   Марина.  Ну а нашу многоуважаемую хозяйку, – широко улыбнулась она, – звать Вера. А мы её между собой называем, – она убавила голос до шёпота, – скажу  тебе, по великому секрету, Верунчик. У нас радостное событие.  И мы его отмечаем со вчерашнего дня. А вот мужиков-то как раз и не хватает. У Маринки так вообще никогда никого не было. Можно сказать, девственница ещё.

Катя рассмеялась и потеребила подругу за плечо. А Марина поддалась этому воздействию, пошатнувшись неповоротливым телом и не поменяв выражение лица, словно «ванька-встанька», приняла исходное положение. Катя продолжала:

– Лови момент, мальчик.

Она глянула горящим взглядом в глаза Стасу, на что он просто улыбнулся и ничего не ответил.

– В связи с мужским дефицитом будешь нас развлекать, – проакцентировала последнюю фразу Катя, не отводя горящего взгляда от его глаз.

Он вновь ответил дружеской улыбкой, а про себя подумал: «Может быть здесь и забазироваться? Всё равно деваться некуда». Что бы прозондировать почву, Стас отправился на кухню, где хозяйка занималась приготовлением закусок. Не зная с чего начать разговор, сказал:

– Привет.

– Привет, – ответила Вера, не смотря в его сторону, продолжая заниматься своим делом. Но мужской взгляд как магнит, и она играючи заводила бёдрами и телом, которое облегал домашний халат тёмно-синего цвета. Стас эти движения понял как намёк на широкие обстоятельства и, зная, что женщина в мужчине ценит уверенность в поступках, приблизился к ней вплотную и, проведя ладонью по её пышным ягодицам, напрямую задал вопрос:

– Как ты смотришь на то, чтобы я бросил швартовые на кнехт твоей бухты?

Верунчик издала чуть слышный стон от лёгкого возбуждения.

– У меня нельзя, – сказала она потеплевшим голосом. – Мой муж по делам отлучился до завтра. – Она улыбнулась уголками губ. – Так что пробивай дорогу к Катюхе или к Марине.

Услыхав о Марине, Стас невольно сконфузился, мысленно представив, как расплывается её тело по всей постели жировыми отложениями, когда она на неё завалится. Но, мгновенно отогнав от себя противные мысли, стал разрабатывать план завоевания Катиного расположения. Вернувшись в гостиную, он стал рассказывать анекдоты. Возможно, рассказать ему больше было нечего, но ему очень хотелось быть интересным и вполне современным парнем.

– Провожает отец сына в отпуск и даёт наставления: «Не вздумай там с бабами связаться», – говорил он строгим голосом. – Это ещё почему?». «Как это почему? – объясняет отец. – Поймаешь какую-нибудь заразу. Заразишь свою жену. Твоя жена заразит меня. Я заражу твою мать. А ты же знаешь нашу мать, заразит всю деревню».

Разгуляев замолчал, и Катя залилась таким весёлым смехом, что он, словно уловив её настроение, не выдержал и рассмеялся вместе с ней. Марина на юмор не пробилась. Вера внесла салат, поставила на журнальный столик и вновь удалилась. Вернулась она с хлебом, разложенным кусочками на тарелочки, и порезанным дольками яблоком. В последнюю очередь поставила бутылку столичной водки.