Каждому своё

Вживление чипов в головной мозг в области мозжечка требовало кропотливого и терпеливого труда. Эти чипы были рассчитаны на один год действия. После чего они самостоятельно растворятся. Вслед за этим уничтожится искусственно вживленная информация. В течение последующей недели у человека восстановится память прошлой жизни. А что с ним происходило за год, окончательно забудется.

Две девушки, Лена Литвиненко и Марина Гуськова, ассистировали ему. Они помогали профессору проделывать операции разных характеров. За время их совместного сотрудничества они зарекомендовали себя с положительной стороны. Основной задачей девушек являлось за пределами НИИ держать язык за зубами. И они с ней справлялись отлично. Операции, связанные с головным мозгом, профессор проделывал неоднократно. Многие из них составляли огромную сложность. Однако все они имели удачное завершение. Самыми лучшими экспериментами профессор делился с другими докторами. Опираясь на эти трудоемкие знания, было спасено много значимых жизней.

Последние два-три года профессор заинтересовался неодинаковым социальным уровнем людей. Углубившись в данные исследования, он пришёл к выводу, что внутренняя дисциплина регулирует жизненный уровень человека. Кроме того, он понял, что христианская теория, основанная по пути добра, подтверждает свою версию в любом бытие.

Вадим Скоров, скорее всего, был сильной личностью, и о нём ничего не было известно. Но слабые духовные качества Разгуляева навряд ли способны разбудить мысленные процессы бизнесмена.

С духом Вадима Скорова игра затеивалась рискованной. Он мог на подсознательном уровне увидеть себя в прошлом. И тогда перед ним откроются многие карты. По крайней мере, он мог наломать дров. Но Кремнёва это беспокоило меньше всего. Он был поглощен самим процессом. Основной интерес заключался в наблюдении за их дальнейшим поведением. В своем предположении он не сомневался.

– Я вам всем докажу, что дух в тело вселяется неоднократно, – кричал Кремнёв после заседания профессорам. – Тем самым, он проходит несколько ступеней, прежде чем достигнет совершенства. Один находится на первом уровне, другой на третьем, третий на шестом. Вот почему один смелый, а другой трусливый. Один сильный, а другой слабый. Один дисциплинированный, а другой бесшабашный.

С первым солнечным лучом Кремнёв завершил трудоёмкое дело. Тело бизнесмена включилось в сознание. Его надо было срочно транспортировать в клинику. Кремнёв позвонил профессору Гришину, и тот направил в НИИ машину скорой помощи.

В тело Разгуляева был вселён дух Вадима Скорова. Привести его в чувства особого труда не составило. Профессор вывел его из рабочего кабинета. Плотников находился недалеко от операционной. Удобно развалился в кресле, листал журнал и терпеливо ожидал окончания процесса. Кремнёв прогулялся с Разгуляевым по коридору. Художник заметил их и подошел.

– Я поздравляю вас с еще одной удачей, – пожал он Кремнёву руку.

– Рано, мой друг, ликовать триумф, – сказал профессор.

Плотникову нечего было добавить.

– Я сам доставлю его домой, – предложил он, указав кивком головы на Стаса.

– Хорошо, – согласился Кремнёв и, ещё раз убедившись, что пациент вполне дееспособен, дал Плотникову ряд рекомендаций. Он их взял на вооружение и вместе с Разгуляевым покинул НИИ. Стас ничего не помнил, и Владимир, пока они шли к остановке, объяснял ему кто он и что.

– Ты вчера сильно ударился головой. Пришлось тебя показывать доктору, – он взял его руку и провёл в области подзатыльника. – Сейчас привезу тебя домой. Отлежишься пару деньков, восстановишься, и твои дела опять пойдут в гору. Твоя жена, Катя, наверное, уже переживает. Ведь тебя со вчерашнего дня не было дома. – Плотников поймал машину, но сразу решил не везти его домой.

– Сначала покатаемся по городу, – подумал он. – Необходимо побольше информации вложить в его голову.

Водитель, получив приличный взнос, был не против подобного развлечения.

– А помнишь, как мы с тобой в «Бригантине» познакомились? – загружал Владимир в Разгуляева информацию.– Ты приехал туда с Катей какое-то событие отмечать. Помнишь?

Разгуляев углубился в свои размышления. Перед ним всплывали мутные фрагменты минувшего времени. Он пытался их склеить с услышанным, но даже не мог вспомнить, как выглядит его супруга. «Видно, здорово ударился», – подумал он.

– А помнишь, я вас на концерт Николаева бесплатно проводил? Затем мы втроем коньяк пили. Ты ещё меня приревновал к Кате. Хотя причины для этого не было. Ну, помнишь, нет?

Что-то припоминалось из прошлого. Проблесками всплывали затемненные кадры, сложенные рассказами художника. Стас напряжённо работал мозгами. Ему хотелось хоть что-то вспомнить красочно. Хоть на чем-то поймать яркий ориентир. Но в его голове была полная пустота

– Видимо, я чётко головой ударился, – сказал Разгуляев. – Ничего не помню.

– Постепенно восстановишься и придёшь в себя, – успокаивал его Плотников. Затем попросил водителя подъехать к своей художке. – Подожди немного здесь, – сказал он ему и повёл Разгуляева в мастерскую. – Вот, это те самые коттеджи, которыми ты восхищался, – показывал он Стасу картонные макеты.

И опять перед ним всплывали смутные картинки.

– В этой комнате мы всегда любили находиться, – сказал Плотников, когда они оказались в комнате отдыха.

Немного побыв в ней, они покинули мастерскую. Сели в машину, и водитель тронулся с места. Владимиру надо было протянуть время до Катиного возвращения с работы. И это ему удалось. Стрелки часов указали на нужные цифры.

– Это твой дом, – указал Плотников на пятиэтажное жилое строение.

И вновь перед Разгуляевым всплыли смутные картинки. Плотников рассчитался с водителем, и они вошли в подъезд. Катя открыла дверь и облегчённо вздохнула.

– Ну, Слава Богу, – сказала она. – Я уже вся испереживалась. Думаю, что за срочность такая?

– У нас произошла небольшая авария, – объяснил Владимир. – Стас вчера упал и ударился головой.

В данное время он находится в некоторой амнезии. Но ты, главное, не переживай. Он восстановится.

– О, Господи, а ведь я предчувствовала неладное, – запричитала Катя. – Но теперь что, будем надеяться на лучшее. Вы проходите в гостиную, – пригласила она их. – Я чай приготовлю.

– Разве что недолго, – согласился Плотников. – У меня ещё много своих дел не завершено.

Разгуляев в основном молчал и пытался хоть что-то вспомнить. Но ничего не выходило. Катя накрыла столик в гостиной и всем принесла чай.

– Угощайтесь, чем богаты, – улыбалась она.

Ей было приятно осознавать, что Стас жив и здоров. Вскоре Плотников попрощался.

– Я позвоню, – пообещал он напоследок и уехал.

Как и вчера, Лариса Скорова утром рано приехала в больницу. Но посетить мужа ей опять не разрешили. Она настойчиво ожидала хоть каких-то известий о состоянии здоровья Вадима. Со своими родителями и родителями Вадима она поддерживала контакт по телефону. Выглядела она утомлённо. Последние две ночи Лариса фактически не спала. Неизвестность её измучила до такой степени, что взгляд был абсолютно безразличен к окружающему миру. Она думала только о нём. Все остальные проблемы отошли в сторону и некоим образом не цепляли её чувства. Глаза наполнились слезами, и казалось, что эта накопившаяся влага вот-вот брызнет, покатившись ручьями по бледным щекам, делая у её ног лужу.

Лариса закончила исторический факультет Иркутского педагогического института. Несмотря на то что со школьной скамьи она мечтала давать детям знания, по своей прямой специальности устроиться не смогла. По кое-каким связям своей подруги Ирины Киселевой она поступила в краеведческий музей и по сегодняшний день работала экскурсоводом. Неожиданная трагедия внутренне подломила Ларису. В данный момент она была полностью потеряна. Каждая её мысль на половине обрывалась, и появлялась новая, которая перекрывала последующую, не доходя до полного фокусирования. Лариса не могла найти себе места.