Страница 18 из 21
– Денис, ты еще слаб, не делай резких движений. Тебе нужен отдых. Как восстановишь силы и будешь готов к диалогу, мы продолжим.
Не дожидаясь моих комментариев, мужчина и женщина, стоявшие рядом с Ливазом, подошли и, подхватив меня за руки с двух сторон, поволокли к двери. Глаза закрылись, и я снова потерял сознание.
***
В небольшой комнате кроме кровати, прикроватной тумбы и деревянного стула больше ничего не было. Стены были обшарпаны, местами проглядывались остатки некогда украшавших это помещение фотообоев. На потолке, подвешенная на тонком проводе с патроном, одиноко болталась лампочка. Освещения от неё исходило не больше чем от восковой свечи. Запах аптеки из прошлой комнаты, сменился на запах сырости, исходивший от промокшего угла с темным пятном, тянувшемся от потолка до пола. Когда вставал с кровати, деревянные доски под ногами заметно прогнулись. Дверь комнаты была заперта, с другой стороны. Подойдя к стене напротив входа, я увидел большой след прямоугольной формы, заметно отличавшийся более светлым оттенком. Не трудно догадаться, что на этом месте когда-то висела картина.
Дверь комнаты отворилась, но никто не вошёл. Распахнув дверь и убедившись, что там никого нет, я вышел из комнаты и оказался в глухом коридоре. Он завёл меня в большой зал. По центру стоял круглый стол. Потолки были гораздо выше, а само помещение выстроено в два яруса. Это было неким центром всего здания, куда стекались другие коридоры и проходы. Соседние помещения были за закрытыми дверьми. Второй этаж зала представлял собой широкий балкон, выстроенный кольцом. Ближе к потолку зал ссужался, упираясь в стеклянный купол, дававший дополнительный дневной свет столь тусклому помещению.
Из соседнего коридора показался Ливаз. Без промедления я подбежал к нему и ударил по лицу. Явно не ожидая, от меня столь радушного приветствия Ливаз отшатнулся и упал на задницу, потирая ладошкой слегка покрасневшую скулу.
– Дэн, – Ливаз скорчил лицо от боли, – Обязательно было бить со всей силы?
– Это еще было не сильно, – я сделал шаг к Ливазу, и он отпрянул.
– Да уймись же! – вспылил он, но тут же успокоился, – Позволь объясниться.
– Хм, попробуй, – усаживаясь на стул, сказал я.
Ливаз напротив меня через стол.
– Я тебе говорил, что мне нужен человек с навыками, как у тебя. Вчера ты не был против встретиться.
– А что нельзя было просто позвонить? Или скинул бы сообщение с адресом, я бы сам подъехал. К чему было устраивать весь этот спектакль?
– Так было нужно, ради нашей же безопасности.
– Какая к чёрту безопасность? Что ты несешь?!
– Это трудно объяснить, но я попробую.
– Валяй! – я скрестил руки на груди.
– Ты же слышал про Гафарова, одного из основателей корпорации «Б.О.Г.»? – Ливаз уперся подбородком на сложенные домиком пальцы.
– Ну допустим. Чего ты вдруг его вспомнил? – я покрутил головой и прохрустел шеей.
– Я внебрачный сын Гафарова. – выдержав паузу и глубоко выдохнув, ответил Ливаз.
– Чего? – скривив лицо, спросил я. – Ты что мелодрам пересмотрел?
– Я говорю серьёзно. Гафаров мой отец.
– Вот это поворот, – удивился я, поняв, что Ливаз не шутит, – Ну допустим это так. Что с того? Почему ты вдруг решил вспомнить покойного Гафарова? И как всё это связано с моим похищением?
– Ты знаешь подробности его смерти?
– Я этим делом не занимался, если ты об этом. Мне известно лишь то, что он покончил с собой. Повесился у себя гараже.
– А если бы я тебе сказал, что ему помогли умереть? – с серьёзным лицом заявил Ливаз.
– Помогли? – я заёрзал на стуле и нахмурился. – Ты имеешь ввиду – убили???
– Именно так.
– Ты, я погляжу не только мелодрамами, но и детективами увлекаешься, – не выдержав, я рассмеялся.
– Дэн, я говорю серьёзно, – Ливаз сидел всё с тем же хмурым видом.
– Хочешь сказать, что Гафарова убили, а затем всё обставили как суицид? Откуда такие мысли, Ливаз?
– Хорошо, давай зайдём, с другой стороны. Помнишь ты говорил про свой сон?
– Ну да, был сон. И что с того?
– А ты поверишь, если я тебе скажу, что мой сон был идентичен твоему?
– Не понял.
– Я говорю, что всё было тоже самое, как и у тебя. Всё тот же амфитеатр, зрители и незнакомец в чёрном балахоне.
– Ты похоже прикалываешься надо мной, да?
– Ты сказал, что лицо оратора в чёрном балахоне тебе показалось знакомым, я же в свою очередь узнал его. Это был Гафаров…
– Подожди, – я стал трогать свой лоб, чтобы проверить нет ли у меня температуры. Даже ущипнул себя, вдруг это очередной сон, – Выпить есть что?
Ливаз удалился в соседнюю комнату, откуда вернулся с бутылкой водки и двумя стаканами. Налив себе и мне огненной воды, Ливаз вернулся на место. Я залпом выпил налитый мне до краёв стакан и как ни странно, даже не поморщился.
– Давай еще раз. Ты утверждаешь, что нам приснился один и тот же сон? Как такое может быть?! – я был в недоумении.
– Я и сам хотел бы это понять, но пока ничего путного в голову не приходит, – сказал Ливаз и также залпом осушил свой стакан, а затем снова налил себе и мне водки.
– Раз уж ты готов меня слушать дальше, то я продолжу.
– Подожди, – я подкурил сигарету, – Как так получилось? Я про Гафарова.
– Моя мать, как тебе известно, родом из Сирии. Они познакомились с Гафаровым, когда он приезжал в Дамаск с рабочим визитом. Мама тогда работала администратором в гостинице, куда поселили моего отца. У них завязался роман, и Гафаров предложил матери поехать с ним в Фолксвэй. Так, будучи молодой и легкомысленной, моя мама согласилась и ринулась за столь импозантным мужчиной. По приезду оказалось, что Гафаров женат, а его супруга была на пятом месяце. Мама естественно, не ожидая такого поворота событий была сломлена. Чуть было даже не свела счёты с жизнью. Тогда то, при поступлении в больницу, она и узнала, что беременна. Денег на тот момент у неё не было, жилья тоже. Вернуться она не могла, поскольку сбежала с чужестранцем из родного дома, а это приравнивается к позору. Так, перебиваясь с одной подработки на другую, у неё подходил срок. О беременности матери узнал Гафаров и с того момента всячески помогал ей в материальном плане. Раз в месяц он приходил к нам домой и играл со мной. Перед смертью мать рассказала мне об отце, а точнее о моём внебрачном происхождении и о второй семьей Гафарова. Попросила не держать на него зла, поскольку она и сама давным-давно простила его.
Ливаз снова наполнил свой стакан и выпил всё залпом.
– Незадолго до своей кончины, Гафаров приезжал ко мне. Это был наш последний с ним разговор. Вел он себя крайне странно и его что-то беспокоило, но он старался не подавать виду. Впрочем, я и сам не придал этому значение. Он в последнее время частенько был сам не свой.
Ливаз вытащил из заднего кармана брюк серый потертый металлический ключ-бабочку.
– Это было в конверте, который мне принёс курьер после гибели отца. Помимо ключа, внутри лежала записка с надписью «сон».
– И отчего он? – взяв в руки ключ и рассматривая его, спросил я.
– Пока не знаю, но чувствую, что отец неспроста распорядился передать этот ключ мне.
– Спасибо за интересную историю твоей жизни, но я еще больше запутался. Ты внебрачный сын Гафарова, о котором знали только он и твоя мать. Это я уже понял. Перед смертью твой отец вёл себя подозрительно, а после тебе был прислан этот старый ключ с бумажкой, где написано слово «сон». Основываясь на догадках, ты делаешь вывод о том, что смерть твоего отца была насильственной, а самоубийство это всего лишь инсценировка. Так?
– Всё верно.
– Как бы ты поступил, будучи на моём месте? Поверил бы во всё то, что ты мне сейчас нагородил?
– Да пойми же ты наконец, – Ливаз постучал пальцем по столу, – Мой отец не мог наложить на себя руки. Он не из тех людей, кто таким образом бежит от проблем. Я уверен в том, что моего отца убили. Понимаешь?