Страница 104 из 126
- Просто чувствую, что не выберут, - сказала Гуда. - Уж не обижайтесь. Так что никакого резона у меня нет.
- Ладно, посмотрим, - с усмешкой произнес генерал. - Тогда есть другое, более земное предложение. Тут неподалеку существуют запасы золота - в районах Бусиа и Джинджа. Что если привлечь к этому золотишку подземных рептилий?
- Всё-то вы знаете, - сказала Гуда. - Есть еще и дешевые бриллианты, которые в России можно продать очень дорого. Есть серебро, платина, уран, берилл, ниобий, не говоря уже о меди и вольфраме. Хорошо, генерал, я чувствую вашу хватку. Вы будете мне полезны, оставайтесь. Илларионов покажет вам вашу каюту, придется пока пожить на "Архимеде".
Федоськин поморщился и промямлил:
- Дело в том, госпожа, что я не планировал оставаться у вас надолго. Я государственный служащий, ответственное лицо.
- Однако же всё бросили и прикатили сюда - за тридевять земель, - возразила Гуда. - Только чтобы склонить меня вернуться в Россию? А там заковать в кандалы и заставить работать на вас? Ну-ка, ну-ка, признавайтесь, хитрец вы наш доморощенный.
Федоськин сделал удивленные глаза и широко развел руками - дескать, ну что, вы, мадам, в самом деле? И думать не думал.
- Не пытайтесь меня надуть, генерал, - сказала Гуда. - Я вас насквозь вижу. И все ваши карьерные фокусы прекрасно знаю. Зачем прекрасного человека Горбунова обидели? Вы ж его ногтя не стоите - ни как личность, ни как специалист. Чем вам не угодил Пронин, который, кстати, слег с инфарктом?
- Ничего не слег, - возразил озадаченный Федоськин. - Когда я уезжал, он был жив и здоров.
- Когда вам таксист в Кампале дал по физиономии, его и прихватило, - ответила Гуда. - Как видите, дорогой прохиндей, я владею ситуацией вплоть до секунды. Так что никуда я вас больше не выпущу, кончилось ваше время пакостить. Пора отрабатывать карму.
На улице была жара не приведи Господь, но Федоськина пробрал озноб. Он уже не один раз за последнее время проклинал себя за глупое решение с Угандой и дурацким объектом.
- Майор, - сказал он, обернувшись к Илларионову. - Будь добр, голубчик, покажи, где моя каюта на этом прекрасном звездолете...
Каюта была одноместная: с кроватью, креслом, столом, парой стульев, настенным телевизором, компьютером, холодильником. Имелись также туалет, душ и гардеробная, то есть получалась очень даже приличная и уютная однушечка. Температура здесь была всегда стандартная - 26 градусов по Цельсию.
После знакомства с каютой майор повел генерала в столовую, где того покормили дежурным набором: яичница из двух яиц с колбасой, кофе с молоком, круассан с ванильной начинкой, сок на выбор - томатный или апельсиновый. Кроме них больше никого не было.
Позавтракав, Федоськин отправился в каюту покемарить, и продрых до вечера, тяжело дыша и вздрагивая от преследовавшего и во сне кошмара: куда бы он, спящий Федоськин, ни прятался, всюду его находил бандитского вида шоферюга-угандиец и больно бил по харе. Это изматывало. К вечеру этот кошмар прекратил Илларионов, пришедший пригласить генерала на ужин.
Вечером народу в столовой было уже побольше и выбор блюд пообширнее. Федоськин набрал полный поднос салатов, мясных нарезок, маринованных грибков, соленых помидоров, а также пару видов соков, бутылочку Боржоми, и только было отправил в рот ломтик буженины, как вдруг за столик к нему и опекающему его Илларионову подсел Горбунов.
Вид он, Горбунов, имел весьма ехидный, от него попахивало пивом.
- Так-так, - сказал Горбунов, обращаясь к Илларионову. - Вы что же, майор, знакомы с этим типом? Давно ли?
- Не очень, - ответил Илларионов, немного смешавшись. - Пива будете?
- Давай, - согласился Горбунов. - И генералу принеси, а-то, смотрю, он всё больше по боржомчику, да по апельсиновому соку.
Илларионов помчался к барной стойке, а Горбунов сказал:
- Что, наследничек, не получилось у тебя с госпожой? Ничего, привыкай, она дама умная, это тебе не пенсионеров облапошивать.
Помолчал и весьма миролюбиво добавил:
- Ты на неё не обижайся, она тебя на позитивное русло выведет. Еще благодарить будешь.
Глава 25. Жалко, что я с тобой связалась
- Эк вас заносит, - сказал Федоськин. - То, понимаешь, хамит, а то - чуть ли не льстит.
- По хорошему-то надо бы тебе, вредителю, по морде съездить, - произнес Горбунов. - Скольким ты уже напакостил - и не пересчитать. Да ведь не поймешь, уровень еще не тот. Так что ты, дружок, смирись, что никакой ты теперь не генерал, а быдло, чувачок на побегушках. Может, из тебя толк и выйдет. И чего тебя сюда понесло, да еще без сопровождения? Быть тебе, братан, затычкой от бочки.
И, похлопав Федоськина по плечу, отправился на выход. Встретившемуся по дороге Илларионову, несущего в пакете бутылки с пивом, он отдал шутливую честь и вскоре скрылся за дверью....
По стечению обстоятельств каюта Федоськина находилась неподалеку от двухкомнатной каюты Антона. С Анютой они еще были неженаты, планировали сделать это осенью, но жили вместе, проверяли чувства на прочность. К слову сказать, как-то уже перебарщивали с этой проверкой.
Поужинали они рано, поэтому с Федоськиным в столовой не столкнулись. Впрочем, Федоськина они знать не знали, но на конфликт последнего с Горбуновым обратили бы внимание.... Где-то в восемь вечера, когда они с Анютой смотрели телевизор, кто-то вдруг громко забубнил в коридоре. Ему ответил знакомый голос. Антон посмотрел в глазок - это был Илларионов. В руках Илларионов держал два пакета с пивом, а бубнил какой-то небритый дядька с пузцом, одетый в распахнутую рубаху с коротким рукавом и синие треники с белыми лампасами. Видно, что выпивши.
Антон открыл дверь, высунулся наполовину и вопрошающе посмотрел на Илларионова. Федоськин тем временем пытался попасть ключом в замочную скважину и громко комментировал каждую свою неудачу. Услышав за спиной какие-то звуки, обернулся, вопросил раздраженно: